Игорь Богданов - Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Табаком в старом Петербурге торговали не только голландцы. В 1840-х годах в доме близ католической церкви св. Екатерины, на Невском проспекте, (вероятно, дом 32 или 34) табачную лавку держал швейцарец, купец 3-й гильдии Джованни Реццонико, — современники-журналисты его не замечали и рекламы ему не делали, а вспомнили о нем лишь полтора века спустя в книге о швейцарцах в Петербурге.

В 1874 году в Петербурге было до 500 лавок, торговавших табаком (в 1869-м — 482), не считая мелочных, где тоже можно было купить папиросы, или табачных магазинов, например, на Михайловской площади, 5, или на Невском проспекте, 58.

Фабрика «Лаферм» имела в Петербурге два табачных магазина — на Невском пр., 26, и на Большом пр. Петроградской стороны в доме 29-а; после 1913 года она приобрела два магазина общества «Оттоман» (на Невском пр., 27, и на Михайловской ул., 1, в помещении «Европейской» гостиницы).

В 1903 году известностью пользовался табачный магазин московского «Товарищества М. И. Бостанджогло» на Невском пр., 54 (одна из старейших табачных фирм в России, основана в 1820 году); эта фирма имела магазины розничной торговли в нескольких городах России. И. Г. Эренбург в цикле рассказов «Тринадцать трубок» вспоминает «папиросы, изготовляемые фирмой Бостанджогло из легчайших сортов дюбека». В начале XX века на Невском пр., 15, находилось «депо иностранных Табаков» Георгия Ивановича Бостанджогло, у которого в большом выборе были табаки турецкие, египетские, французские, английские, американские, а также сигары гаванские и «внутренних фабрик».

А вот шапошниковские табаки и папиросы в 1910-х годах можно было купить в фирменных магазинах на Невском пр., 31, 52, 66, 73, 82, на Каменноостровском пр., 8, Литовском пр., 71, Загородном пр., 33, во всех отделениях Гвардейского Экономического Общества «Бережливость», в Адмиралтействе и на 2-й линии Васильевского острова, 33.

С 1874 года в Петербурге существовала фирма «Теодориди», принадлежавшая Феологу Филипповичу Теодориди. Оборот ее в России и Турции составлял в год 3 500 000 рублей. Фирма торговала иностранными и русскими табаками. Ее контора помещалась на Васильевском острове, в Биржевом переулке, дом 1–2, в доходном доме П. Ф. Меняева, который и другие свои недвижимости сдавал табачным фабрикантам.

Но пора перейти к рассказу о тех, кто производил табачные изделия, предоставляя сотням тысяч своих соотечественников и современников возможность добровольно, даже с удовольствием, вошедшим в привычку, превращать деньги в табачный дым. Что ж, «ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия», — как говаривал любитель сигар Хлестаков.

«Теперь, когда курит весь мир, так что небу жарко, известие о хорошей сигарочной фабрике нельзя почесть лишним…»

Табачные фабрики, как и многие другие начинания — полезные и не очень, — утверждались в России по воле Петра I.

Царь не только курил сам, не только принуждал к курению других, но и использовал все средства для поощрения табачного промысла, особенно, когда убедился в первых успехах по разведению табака в России. По его велению выписывали мастеров, заказывали семена, строили — по образцу голландских — мельницы для крошения, толчения и витья табака в рули.

В январе 1716 года царь писал своему поверенному Осипу Соловьеву в Амстердам: «Понеже у нас в черкасских городах довольно табаку родится (т. е. производится. — И. Б. ), только оного не умеют строить на такую манеру, как из Голландии отвозят в расход для продажи на Остзей (т. е. в Прибалтику. — И. Б ), и для того приищи в Голландии нанять в нашу службу на 3 года подмастерья или доброго работника, который бы знал табак отбирать, вить и жать и чтобы при нем были две табачные прясельцы и два колеса и двои тиски простые, железом окованные, которого (подмастерья. — И. Б. ) ищи из служителей Яна Тесина, понеже оных искуснее в Голландии на сие нет, и смотри, чтоб был трезвой, трудолюбивой и не старой человек, а именно, чтоб не было более 40 лет, и, наняв такого человека, пришли сюда и сколько возможно делай сие тайно и как оного наймешь, купи сиропу или масла табачного сколько на 50 000 фунтов табаку же надлежит». Целью приезда голландца, по мысли Петра, должна была стать подготовка к разведению табака на Украине.

Мастер был найден, и доставлен в Россию через Петербург. Работа началась в том же 1716 году. Это был табачный «завод» (небольшая табачная плантация и фабрика при ней) в небольшом украинском городке Ахтырке, на территории нынешней Сумской области [18] К слову сказать, в Германии первая табачная фабрика была основана в Бадене в 1718 году, а вторая — в Берлине, в 1738-м. Это были первые табачные фабрики в Европе — после российских, разумеется. . Со слов И. И. Голикова, автора многотомного труда «Деяния Петра Великого», мы знаем об этом заводе следующее: «В уезде же Ахтырском была знатная фабрика табачная, на которой табак, разведенный из семян Американских, вили в рули подобные голландским, а для курения резали в картузы, который (табак. — И. Б. ) продавался и на месте и развозился в столицы и многие другие города».

В 1717 году образцы русского табака отправили в Ревель (так до 1917 года назывался Таллин) и в Финляндию.

К этой фабрике было приписано 550 крестьянских дворов; иностранцы-мастера обучали русских мальчиков, которых отбирали в Черкассах. Выписанными из Америки семенами засевалось 50 десятин, приносивших ежегодно до 115 тонн табака. Оборудование фабрики было примитивным. Механизмы изготавливали на месте под надзором голландского мастера.

Решив, что дела на ахтырской фабрике идут успешно, царь писал 3 марта 1717 года вице-адмиралу Крюйсу:

«Письмо ваше, от 7 генваря писаное, до нас дошло, в котором пишете, что табачная работа начинает происходить изрядно; за которые ваши труды вам благодарствуем; и о размножении того дела по вашему предложению обстоятельнее писали мы к шаутбенахту [19] Шаутбенахт (голл. Schout bij nacht — букв.: «смотри ночью») — младший флагман эскадры. До 1714 г. шаутбенахтом был Петр I. После 1741 г. чин переименован в контр-адмирала. , князю Меншикову».

«Размножение того дела» последовало в 1718 году, когда появилась табачная фабрика и в Петербурге, но о ней мы ничего не знаем. Долго она вряд ли просуществовала.

Между тем табачная фабрика в Ахтырке в первые годы своего существования приносила одни убытки — сказывалась ее отдаленность от мест сбыта табачной продукции. Дешевле было доставлять табак (к тому же лучшего качества) в Петербург морем, чем везти его из Ахтырки. Бездорожье еще долго будет оставаться одной из характерных особенностей российского государства. Немецкий путешественник Геркенс писал в 1717 году: «Сюда (в Петербург. — И. Б. ) можно приехать и отсюда выехать только по одной дороге, которая недалеко за городом делится на две. И эти две дороги в таком плохом состоянии, что в весеннее и осеннее время можно насчитать дюжинами мертвых лошадей, которые упряжками задохлись в болоте… дальше от города дорога еще больше ухудшается».