Понсон Террайль - Король-сердцеед (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - II)

-Месье,-сказал ему герцог,-видите ли вы этого субъекта. Это Рене Флорентинец, убийца, которого скоро казнят колесованием.

-Давно бы следовало! -ответил губернатор.

-Вы отвечаете мне за него своей головой!

-Отвечаю! -спокойно согласился Фуррон.

Когда на Рене надели кандалы и втащили его в камеру, он понял, что теперь ему уже нечего ждать.

"Ах! -подумал он.-Почему я не послушал сира Коарасса, этого проклятого беарнца, который читает будущее в звездах?!"

А тем временем, когда Рене поминал сира де Коарасса, по следний сидел с Ноэ на набережной, выжидая, когда на колокольне пробьет десять часов.

-Ну-с, голубчик Ноэ,-сказал он,-как, по-твоему, я справился с ролью астролога-предсказателя?

-Очень хорошо! Но я думаю, что Пибрак прав и что Рене скоро освободят, и так как рано или поздно он поймет, что мы попросту мистифицировали его, то...

-Знаешь тогда что, Ноэ? Тебе надо похитить Паолу!

-Но ведь вы сами недавно согласились, что это опасно!

-Да, но теперь я думаю устроить это иначе. Если Паола согласится добровольно оставаться твоей узницей, то мы можем поместить ее вместе с Годольфином, и его уже не надо будет держать на запоре. А Паола будет нам отличной заложницей!

-Что же,-сказал Ноэ,-это, пожалуй, хорошая идея, и я подумаю о ней. А пока я пойду позондирую почву в этом направлении!

-Ну а я пойду злословить о принце Наваррском! -смеясь, сказал Генрих.

Десять ударов колокола гулко понеслись в воздух. Когда Генрих подошел к потерне, Нанси уже поджидала его. Она взяла его за руку и повела по темной лестнице.

-Однако! -сказал принц.-Почему это мне кажется, что сегодня мы поднимаемся выше?

-Так оно и есть!

-Значит, Лувр подрос в эту ночь?

-Разумеется нет!

-В таком случае принцесса переселилась этажом выше?

-Тоже нет!

-Но,,, тогда...

-Разве вы не слыхали, что короли иной раз венчаются через уполномоченных ими на это лиц? -шепнула Нанси.

-Разумеется слыхал!

-Ну, так сегодня и принцесса поступает так же!

-То есть?

-То есть на свидании буду я!

Сказав это, Нанси открыла дверь и ввела принца в очарова тельную комнатку.

-Здесь я живу,-сказала Нанси.-Можете броситься к моим ногам; все, что вы мне скажете, будет добросовестно передано по назначению доверительнице! -Она принялась хохотать словно сумасшедшая, закрыла дверь, задвинула засов и продолжала: -Да ну же, бросайтесь к моим ногам!

Генрих взглянул на нее: Нанси была очаровательна.

IV

Генриху было около двадцати лет, Нанси -не более шестна дцати. Если камеристка была насмешлива, то Генрих отличался смелостью. Белокурые волосы и голубые глаза Нанси сразу вскружили ему голову и заставили забыть и о принцессе Маргарите, и о красотке-еврейке. По своему обычаю, принц сейчас же приступил к решительным действиям. Он протянул руку, чтобы обнять Нанси за талию, но девушка ужом вывернулась из его объятий и, насмешливо улыбаясь, заметила:

-Моя доверенность не простирается так широко!

-То есть... как это? -спросил Генрих.

-Да ведь вы же знаете, что я олицетворяю здесь собой особу принцессы! -смеясь, ответила Нанси.

-Ну вот еще! -возразил Генрих.-Я не думаю ни о ком, кроме вас. Вы очаровательны!

-Это мне уже не раз говорили!

-И если бы вы захотели полюбить меня...

-Ну уж нет, красавчик мой, этого я не могу!

-Но почему?

-Почему? Да потому, что такая мелкопоместная дворянка, как я, у которой нет ничего, кроме смазливенького личика, ищет мужа, а не чего-нибудь другого!

-Ну, мы могли бы столковаться...

-Что же, из вас вышел бы славный муж,-сказала Нанси, еще раз оглядев Генриха.-Но я не хочу вас по трем причинам. Вопервых, девушке, не имеющей другого приданого, кроме приятной наружности, не следует выходить замуж за мужчину, вес состояние которого заключается лишь в его шпаге. Из двух камней масла не выжмешь!

-Но я имею в виду кое-какое наследство...

-Воображаю! Какая-нибудь лачуга в Испании или клочок виноградника на берегу Гаронны!

-Ну-с, а вторая причина? -улыбаясь, спросил принц.

-Я не люблю охотиться в чужих землях!

-Но ведь браконьерство имеет свою прелесть!

-Возможно, но в этом отношении я держусь взгляда уголь щика, который хочет быть полным хозяином у себя в лачуге!

-Отлично! Теперь третья причина.

-А третья... она гораздо серьезнее, и... я предпочитаю не сообщать ее вам!

-Та-та-та! Это отступление, красавица!

-Ну, если вы так принимаете это, то я вам скажу... Я... не свободна, господин де Коарасс!

-Боже мой! -воскликнул принц.-А я-то еще обещал Раулю... Бедный Рауль!

Нанси сильно покраснела, и насмешливая улыбка сбежала с е. лица. Генрих взял ее за руку и сказал:

-Простите меня! Можно с удовольствием обманывать женщину, которой не любишь, и еще с большим удовольствием ту, которую любишь...

-Славная мораль, нечего сказать!

-Но нарушать данное слово нельзя, а вы такая прелесть, что я совсем забыл обещание, данное Раулю.

-Но ведь я не говорила вам, что это Рауль!

-Нет, не говорили, но ваше лицо стало таким серьезным, что сомнений быть уже не могло.

-Ну так по крайней мере не говорите ему этого! -сказала Нанси, опуская голову.

-Будьте спокойны, не скажу! Но все-таки как жаль, что я так неосторожно дал это обещание!..

-Господин де Коарасс,-сказала камеристка, поднимая голову,-знаете ли, вы ужасно ветреный субъект!

-Ба! Вы находите?

-Господи! Сколько времени мы уже сидим здесь, а вы все еще не поинтересовались узнать, почему вы находитесь у меня.

-А в самом деле?

-Принцесса не могла предвидеть, что случится это убийство на Медвежьей улице, которое поставит вверх дном весь дворец. Король в гневе, а королева в бешенстве, особенно с той поры, как арестовали Рене...

-А, так его все-таки арестовали?

-Да, минут пятнадцать тому назад. Ну вот королева-мать и бегает из своих комнат в комнаты принцессы Маргариты.

-Понимаю теперь! Ну а скажи, крошка, вчера почему...

-Вы уж слишком любопытны,-смеясь, ответила Нанси. Но если вы уже знаете мой секрет, мне придется подружиться с вами. Так вот, вчера принцесса ровно ничем не была занята и никакой мигрени у нее не было.

-Так почему же?

-Почему у женщин бывают капризы? Принцесса внезапно почувствовала страх...

-Перед кем?

-Да перед вами! Ведь сердце женщины полно самых странных причуд и противоречий, а сердце ее высочества -и подавно! Три дня тому назад, перед тем как вы впервые встретились с принцессой, она даже не хотела идти на бал и все время плакала...

-Она плакала, обратив взоры к Лотарингии! -заметил Генрих, привыкший понимать все с полуслова.

-Возможно! Ну а после бала, на котором вы танцевали с нею, она уже не плакала, хотя и была задумчива... Вы обещали ей рассказать интересные истории о жизни при неракском дворе и вполне сдержали свое слово... Даже чересчур, пожалуй! улыбнулась Нанси.