Сергей Ачильдиев - Постижение Петербурга. В чем смысл и предназначение Северной столицы

Стоило! Именно Петербург, как ни один другой город России, под влиянием интеллигенции в корне изменил свою сущность. Из имперской столицы он превратился в столицу интеллигентскую, причём единственный во всей стране.

1. Анциферов Н.П. Из дум о былом: Воспоминания. М., 1992.

2. Бенуа А. Мои воспоминания: В 2 т. М., 1990.

3. Берлин И. История свободы. Россия. М., 2001.

4. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции) // Вехи; Интеллигенция в России: сборник статей 1909–1910. М., 1991.

5. Вертинский А.Н. Дорогой длинною… М., 1991.

6. Витте С.Ю. Воспоминания: В 3 т. М., 1960.

7. Вяземский П.А. Старая записная книжка. СПб., 2012.

8. Гершензон М.О. Творческое самосознание // Вехи; Интеллигенция в России: Сборник статей 1909–1910. М., 1991.

9. Гиппиус З. Дневники. Воспоминания. Мемуары. Минск, 2004.

10. Гнедич П.П. Книга жизни: Воспоминания, 1855–1918. М., 2000.

11. Гордин Я.А. В сторону Стикса: Большой некролог. М., 2005.

12. Горький М. Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре. М., 1990.

13. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: В 30 т. Л., 1972–1990.

14. Жуковский В.А. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1960.

15. Искандер Ф.А. Государство и совесть // Судьба российской интеллигенции. СПб., 1999.

16. Каган М. Град Петров в истории русской культуры. СПб., 1996.

17. Каган М.С. Образованные люди с больной совестью // Судьба российской интеллигенции. СПб., 1999.

18. Катаев В.Б. Боборыкин и Чехов (К истории понятия «интеллигенция» в русской литературе) // Русская интеллигенция: История и судьба. М., 2000.

19. Кони А.Ф. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1969.

20. Кураев М. Нужна ли России интеллигенция в XXI веке? Петербург. Интеллигент. Филистер // Феномен Петербурга. СПб., 2001.

21. Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900–1917 годах. М., 1981.

22. Лихачёв Д. Заметки и наблюдения. Из записных книжек разных лет. Л., 1989.

23. Лихачёв Д.С. Избранное: Мысли о жизни, истории, культуре. М., 2006.

24. Лихачёв Д.С. Интеллигенция — интеллектуально независимая часть общества // Судьба российской интеллигенции СПб., 1999.

25. Лихачёв Д.С. О русской интеллигенции // Лихачёв Д.С. Избранные труды по русской и мировой культуре. СПб., 2006.

26. Мельгунов С.П. Как большевики захватили власть. «Золотой немецкий ключ» к большевистской революции. М., 2007.

27. Никитенко А.В. Моя повесть о самом себе // Никитенко А.В. Записки и дневник: В 3 т. М., 2005.

28. Розанов В.В. О себе и своей жизни. М., 1990.

29. ТолстойЛ.Н. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1961–1965.

30. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: В 2 т. СПб., 1991.

31. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений: В 16 т. М., 1939–1953.

32. Шмидт С.О. Этапы «биографии» слова «интеллигенция» // Судьба российской интеллигенции. СПб., 1999.

33. Янов А. Россия против России: Очерки истории русского национализма, 1825–1921. Новосибирск, 1999.

Почему петербургская интеллигенция на исходе XIX века вдруг полюбила свой город?

В 1884 году Семён Надсон, молодой подпоручик расквартированного в Кронштадте Каспийского полка, вышел в отставку и переехал в столицу, чтобы целиком посвятить себя творчеству. Тот год стал переломным в судьбе начинающего поэта. Но что во сто крат важней, благодаря Надсону этот год во многом стал переломным и для петербургской литературы. Именно в 1884-м поэт опубликовал поистине удивительное стихотворение:

Так спустя полвека после гимна, который Пушкин сложил Петербургу во вступлении к «Медному всаднику», отечественная словесность вновь объяснилась в любви северной столице.

Особенно примечателен в этом стихотворении глагол «научился». Действительно, после того как в течение десятилетий Петербург виделся русским писателям не чем иным, как столицей самодержавной империи, а потому служил лишь средством для вскрытия социальных язв, разглядеть его иной облик было не так-то просто. Поздней об этом хорошо сказал Иннокентий Анненский в «Книгах отражений»: «“Петра творенье" стало уже легендой, прекрасной легендой, и этот дивный “град” уже где-то над нами, с колоритом нежного и прекрасного воспоминания. Теперь нам грезятся новые символы, нас осаждают ещё не оформленные, но уже другие волнения, потому что мы прошли сквозь Гоголя и нас пытали Достоевским» [3. С. 358]. Ещё позже ту же мысль подтвердил в своих «Воспоминаниях» Мстислав Добужинский: «Порой город меня до крайности угнетал, иногда же, когда пошлость, казалось, выползала из всех щелей, я его ненавидел и даже переставал замечать его красоту. Вероятно, через это надо было пройти, иначе моё чувство к Петербургу, вернее сказать, любовь была бы неполной» [15. С. 22].

Параллельные заметки . В прозе слова любви к Петербургу прозвучали чуть раньше надсоновских поэтических строк. В 1882 году на первой же странице своих «Петербургских писем» Всеволод Гаршин признавался: ««… Петербург есть духовная родина моя, да и всякого, прожившего в нём детство и юность, заставляет, когда подъезжаешь к городу, волноваться…» [12. С. 441].

«Новые символы» и «другие волнения», о которых говорил Анненский, — поиск иных, неизвестных прежде образов Петербурга. В первые без малого двести лет своего существования город знал, в общем-то, лишь две краски. Сперва — белую: прекрасный «град великого Петра». А затем — чёрную: «чиновничий департамент», «полковая канцелярия», «город полусумасшедших» и проч. Однако с конца XIX века в живописи, литературе, музыке, критике, искусствоведении начали явственно вырисовываться по крайней мере сразу три Петербурга.

Один — красавец, жемчужина российского и европейского градостроения. Таким стремились показать город «мирискусники»: Александр Бенуа, Михаил Добужинский, Евгений Лансере, Анна Остроумова-Лебедева… Научным основанием этого образа явился труд Игоря Грабаря — третий том его «Истории русского искусства», целиком посвящённый двухвековому богатству архитектуры северной столицы, а также Петергофа, Царского Села, Павловска. При этом важно, что «мирискусники» одними из первых увидели красоту Петербурга не только в его грандиозных архитектурных памятниках и ансамблях, но также в дворах-колодцах, подворотнях доходных домов, скромных мостах через речки и каналы, окраинных часовнях…