Коллектив авторов - Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время

Ронсар был слишком крупным поэтом, чтобы просто выполнить политический заказ власти, а потому его «Франсиада» превращается в «волнующее размышление о судьбах народов и могуществе времени» 30. Неслучайно сражение Карла Мартелла с арабами трактуется как столкновение цивилизаций, определяющее судьбы народов. Характерно, что Ронсар не только прославляет подвиги великих правителей, но и рисует в четвертой песне «Франсиады» пороки властителей из династии Меровингов, показывая жадность, жестокость, безделье и разврат королей. При этом наибольшее возмущение поэта вызывают «ленивые короли», при которых «прекрасное королевство из-за низости сердца (правителей) утратило власть и силу» 31.

Патриотические цели поэта не вызывают сомнений, сама же «Франсиада» становится ко всему прочему прелюбопытнейшим памятником истории борьбы различных тенденций в историографии эпохи. Но, принимая версию германо-троянского происхождения французов и династии, и одновременно подчеркивая роль Геракла Галльского в истории Галлии, Ронсар не отказывается от мифа, что уже полностью не соответствовало уровню развития историографии, опиравшейся полностью на письменные источники и отошедшей от мифов. Напротив, во второй половине века можно говорить о попытках мифологизации истории, точнее о тенденциозной мифологизированной интерпретации исторических фактов во имя политики. Однако, судьба «Франсиады» была решена и событиями сопровождавшими выход в свет первых четырех песен поэмы: к несчастью, они были опубликованы через месяц после Варфоломеевской ночи.

Тираноборцы, порвав с идеей верности королевской власти, обрушиваются на этот, в общем-то наивный историко-культурный миф, ставший в их глазах политической основой, на которой покоилась идея об извечной власти царствующей династии и неограниченности ее, – а именно, – теория божественного права королей. Идеологи тираноборчества при сохранении уже сложившейся концепции этногенеза и древнейшего синтезного происхождения французского народа, стремились разработать иную концепцию происхождения французской государственности. Отсюда, их недвусмысленно выказываемое презрение к Троянскому мифу в новом обращении к истории раннего средневековья, колыбели французской нации и государства.

Именно с новой ситуацией и был связан не только интерес к истории раннего средневековья, но и вполне сознательное и целенаправленно обновленное конструирование уже не историко-культурных, а чисто политических мифов на основе ранней истории франков. Огромную роль в этом деле сыграло программное сочинение гугенотской партии «Франкогаллия». Его автор Ф. Отман опирается на идеи, высказанные вполне благонамеренными католическими историками эпохи, но их стремление к исторической истине, отказ от легендарного материала и, главное, опыт анализа данных письменных источников он использует в политических целях.

Объективно достижения историографии и опровержение Троянского мифа приводят к созданию новых мифов, на сей раз чисто политических, но уже на иной, исторической основе – с обращением к эпохе перехода от античности к средневековью, тоже необеспеченной достаточно достоверной исторической информацией. Сознательно или подсознательно авторы этих трудов использовали историю в качестве средства политической мифологии, пытаясь в то же время эти мифы по мере возможности укоренить в национальном опыте прошлого.

Ярким примером подобных сочинений стала «Франкогаллия». Интерпретация исторических источников, а иной раз «выдергивание» цитат и подгонка их под нужды автора и предоставляет ему возможность конструирования целого ряда политических и исторических мифов. Задумывалось оно как историческое сочинение, содержание которого должно было служить доказательством незаконности абсолютистских порядков.

Огромную роль в историко-политических взглядах Отмана играет решение им проблемы этногенеза французов. Характерно, что Отман начинает изложение своей версии генезиса французского народа и государственности даже не просто с решительного отрицания Троянского мифа, но с яростного и издевательского высмеивания его.

Произведение было посвящено по преимуществу анализу истории государственных учреждений и их становлению на заре рождения французского государства. В традициях исторической и политической науки XVI века Отман широко обращается к опыту исторического прошлого, институциональной истории и на основании сравнения политических учреждений прошлого и современности делает ряд основополагающих выводов по проблеме политических перспектив развития страны. Апеллируя к ранним этапам истории французского государства, Отман поднимает проблему этногенеза французов и возникновения франкского государства, а также вопрос о роли Римской империи в истории народов, заселявших некогда территории Франции (то есть галлов и германцев). Отман утверждает, что галлы и франки развивались в теснейшем контакте, обусловленном этнической близостью и одинаковым пониманием проблемы свободы и прав народа. Доказательством этнической близости становится близость языков этносов; во всяком случае, по мнению Отмана, «галлы во времена Цезаря являлись единственными, кто разговаривал на германском языке» 32. Он настаивал на принадлежности франков к германским народам, связывая формирование франкской народности с борьбой с римской империей. Само понятие «франкогаллы» вводится и употребляется им как термин для характеристики нового особого этноса, зарождающегося после появления в Галлии германцев-франков в результате постоянных контактов с галлами. Этнос характеризовался наличием определенных социальных и политических традиций. Новой была лишь постановка вопроса о соотношении германских, кельтских и романских традиций и элементов в процессе становления законов и порядков, обычаев и традиций французского народа и государства. Речь идет уже не столько о противопоставлении древних германцев римлянам или о выяснении вопроса от кого именно произошли французы, сколько о создании мифологизированной картины этногенеза французского народа, характеристика его национальной идентичности дается в контексте с описанием борьбы с извечным врагом – римлянами.

Характерно, что Отман провозглашает единство галлов и франков в этой борьбе и ни слова не упоминает о возникновении галло-романской народности накануне вторжения франков. Говоря о приходе франков, он не сообщает о том, что они поселились в Галлии как федераты, а не самовольно обосновались там путем завоевания. Самым важным тезисом, выдвинутом в этом историко-этнографическом экскурсе являлось положение об извечном свободолюбии франков.