Дэвид Ирвинг - Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике

Конференция имела место в большом зале Христианского союза молодежи, построенном Королевским морским инженерным корпусом в Хвал-фьорде. Неудобный и грязноватый зал был оцеплен по периметру морскими пехотинцами. Когда мастеры и старшие офицеры вошли в помещение, там находился главный адмирал Исландии с капитанами и старшими офицерами с крейсерской эскадры, а также с кораблей эскорта коммандера Бруми (Гамильтон считал, что офицерам ВМФ будет полезно побеседовать с мастерами перед отплытием). «Длинный зал скоро наполнился табачным дымом от более чем двухсот трубок и сигарет, — записал впоследствии лейтенант Фербэнкс. — Особенного оживления среди собравшихся не наблюдалось. Они сидели за столами и на длинных скамейках вдоль стен и негромко переговаривались, отчего в зале стоял ровный неумолчный гул». В дальнем конце зала сидели за столом морские офицеры. Перед ними лежала стопка больших конвертов, на которых было отпечатано: «Курьерская служба его величества». Конверты содержали секретные инструкции для командиров транспортов и коды для каждого судна 24.

Мастеры с британских пароходов были одеты в темные костюмы и носили котелки; во время конференции они вели записи. Американцы носили джинсы, свитеры и яркие тартановые рубашки и ничего не записывали. После того как к собравшимся обратился коммодор конвоя Дж. С.К. Даудинг («После выхода в море вы, парни, будете снова общаться с миром только в порту прибытия…») и коммандер Бруми, пообещавший мастерам, что эсминцы эскорта окажут им всю возможную помощь, с места поднялся контр-адмирал Гамильтон и сообщил капитанам торговых кораблей об операциях, связанных с проводкой конвоя.

Сначала Гамильтон сказал, что поход «легкой прогулкой быть не обещает», но потом заверил мастеров в том, что у них будет сильное прикрытие, включающее в себя два судна ПВО и один корабль типа КАМ 25. Он не проинформировал собравшихся о том, что, по сведениям разведки, противник собирается нанести по их конвою сильный удар, использовав все имеющиеся в его распоряжении силы, но моряки сразу почуяли неладное. Уж больно много собралось в зале важных морских офицеров с шитыми золотом шевронами на рукавах и слишком сильное прикрытие им обещали. Кроме того, мастеров нисколько не вдохновило знакомство с капитанами спасательных судов, которых в конвое оказалось целых три единицы (капитаны Макгован, Моррис и Бэннинг). Корабли Морриса и Бэннинга, именовавшиеся «Замалек» и «Ратлин», появились на рейде совсем недавно. Их перебросили в Исландию неожиданно и даже не успели смонтировать необходимое для этого похода дополнительное вооружение. К примеру, на борту «Замалека» все еще трудились рабочие, устанавливавшие на судне тяжелые зенитные пушки, зенитные автоматы «Эрликон», трубы для запуска неуправляемых ракет и параваны. Эти два спасательных судна на всем пути от верфей на Клайде, где они проходили модернизацию, до Хвал-фьорда имели наивысший приоритет 26. Мастеры смекнули, что их ожидает далеко не рядовой и отнюдь не безопасный рейс.

Гамильтон поведал мастерам о том, что в дополнение к эскорту они получат прикрытие в виде первой крейсерской эскадры, и добавил, что проводку конвоя будет обеспечивать дальнее прикрытие, имеющее в своем составе британские и американские линкоры. «Возможно, вы не видели всех этих кораблей, когда шли сюда, — сказал Гамильтон, — но заверяю вас, что они существуют и будут сопровождать вас вплоть до порта назначения». Он также сказал, что для охраны конвоя будут задействованы русские и британские субмарины, а немецкие аэродромы в Норвегии — для снижения активности германской авиации — будут подвергаться ударам с воздуха со стороны бомбардировщиков Королевских воздушных сил. Далее Гамильтон сказал, что, принимая все это во внимание, шансы провести конвой до места назначения «практически без потерь» достаточно велики. Мастеры приветствовали слова Гамильтона рукоплесканиями. Позже Гамильтон замечал, что та роль, которую ему выпало сыграть 4 июля, со временем придала этим словам «зловещий оттенок» [12] По этому поводу капитан одного американского транспорта заметил: «На этой конференции высшие морские чины заявили, что PQ-17 будет иметь самое мощное прикрытие за всю историю Арктических конвоев. Хотя ожидалось сильное давление на конвой, все были уверены, что враг потерпит поражение». 27.

Потом Гамильтон сообщил командирам торговых кораблей, что главную опасность для конвоя представляют атаки германских бомбардировщиков, и посоветовал им экономнее расходовать патроны к зенитным автоматам. «Скажите вашим людям, чтобы экономили боеприпасы. Опыт учит нас, что стрелять по самолетам после того, как они сбросили бомбу или торпеду, в общем, бессмысленно». Гамильтон также рассказал о тактике немецкой авиации. К примеру, о том, что первыми над конвоем появляются «Юнкерсы-88». Они кружат над кораблями, отвлекая внимание зенитчиков от низколетящих торпедоносцев. «Так что следите за торпедоносцами, парни. А когда будете открывать по ним огонь, стреляйте так, чтобы не поразить корабли конвоя».

После конференции Гамильтон перемолвился несколькими словами с коммодором и вице-коммодором конвоя, а также с мастером, командовавшим судном типа КАМ «Эмпайр Тайд». Они обсудили с мастером и пилотом стоявшего на катапульте «си-харрикейна» вопрос, когда лучше всего посылать в воздух бортовой истребитель — при появлении самолета-разведчика или эскадрильи бомбардировщиков. Офицеры пришли к выводу, что вместо одного самолета-разведчика немцы сразу же пришлют другой, тогда как атака истребителя на бомбардировщики может принести действенную помощь конвою. Гамильтон посоветовал катапультировать в воздух истребитель «си-харрикейн» только к востоку от острова Медвежий, когда атаки вражеской авиации должны участиться. Гамильтон также распорядился изготовить деревянный макет истребителя, чтобы установить его на катапульту после того, как «си-харрикейн» взмоет в воздух.

Под конец Гамильтон сказал то, что осталось в памяти всех присутствующих: «Проводка этого конвоя может стать причиной активных действий всех сил противоборствующих флотов — вполне возможно, нас даже ожидает новое Ютландское сражение».

Подумать только, Ютландское сражение! С этими словами, которые эхом отзывались в их ушах, мастера вышли из зала Христианского союза молодежи на улицу, где накрапывал дождь, и направились к пирсу, где их дожидались катера, чтобы доставить на пароходы, которые сквозь пелену дождя представлялись серыми и неприглядными. Когда подошла очередь усаживаться в катера шкиперам с противолодочного тральщика «Айршир» и двух танкеров, капитан танкера «Грей Рейнджер» Гансден повернулся к командиру тральщика и спросил: «Ну и что ты вынес из речи адмирала?» Командир тральщика лейтенант Градвелл ответил: «То, что плавание нам предстоит беспокойное. Но мне что-то не хочется принимать участие в активных действиях флота. Моя задача — довести конвой до места назначения». Тремя часами позже флагманский корабль Гамильтона крейсер «Лондон» выбрал якоря и в сопровождении трех конвойных эсминцев отправился в сторону Сейдис-фьорда. Гамильтон хотел лично проследить за выходом в море кораблей эскорта, которым командовал коммандер «Джек» Бруми.