Дэвид Ирвинг - Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике

Пилот, не выключая моторов, показал американцам сквозь остекление кабины три пальца; это означало, что он может принять на борт трех пассажиров. Три матроса — Станкевич, «Большой» Макдонах и Хиггинс — спрыгнули с плотика в ледяную воду и поплыли к самолету. С первого раза они не сумели взобраться на скользкие поплавки находившегося в движении гидроплана, но со второй попытки Хиггинсу и Станкевичу все-таки удалось это сделать, после чего они залезли в кабину. В этом смысле «Большому» Макдонаху — здоровенному парню, весившему более ста килограммов, — повезло меньше. Помимо всего прочего, с него почти свалились брюки, что мешало ему плыть. Гидроплан сделал еще один круг по поверхности моря; один из летчиков вылез из кабины, съехал вниз по стойке на поплавок и протянул Макдонаху багор. Впрочем, «протянул» — не совсем то слово; немец скорее пытался этим багром Макдонаха подцепить, поскольку бедный парень едва держался на воде. Коллеги Макдонаха, наблюдавшие из шлюпки за его безуспешными попытками ухватиться за багор, просто умирали со смеха, не выказывали своему товарищу ни малейшего сочувствия. Немецкий пилот оставил наконец попытки затащить Макдонаха на борт своего гидроплана, забрался в кабину и, пообещав американцам вернуться, поднял свою машину в воздух. Только после этого приятели Макдонаха достали его из воды; парень умирал от холода, почти не двигался и едва дышал. Его тут же раздели и завернули в одеяло.

Немцы и вправду за ними вернулись. Через два часа рядом с американцами приводнился большой санитарный гидросамолет «Дорнье-24». Он долго искал летчиков с «хейнкеля», о падении которого ему сообщили с разведывательного самолета, не нашел их и решил подобрать хотя бы часть американских моряков. «Дорнье-24» взял на борт только 9 военных моряков из вооруженной охраны транспорта — матросы торгового флота его не интересовали — и улетел. Тремя часами позже прилетел другой большой гидроплан и увез еще 10 человек из экипажа «Карлтона». «Неудачники», которые остались на шлюпке и плотиках, вынуждены были грести изо всех сил, чтобы согреться. При этом они старались не слишком удаляться от того места, где их товарищей подобрали немцы. «Чтобы, — как выразился один из матросов, — не пропустить следующий самолет до Норвегии» 41. Через некоторое время рядом с американцами приводнился еще один немецкий гидроплан и забрал на борт Муни — главного инженера «Карлтона» и уборщика по прозвищу Чико. Матросы спросили, будут ли еще самолеты; на это пилот ответил, что вряд ли — «мой, похоже, последний». Оставшиеся семнадцать американцев перебрались с плотиков на шлюпку. Туда же они перетащили все имевшиеся у них продукты и вещи. Потом они распустили по ветру небольшой парус и направились к побережью Советского Союза, бросив ненужные уже плотики на поверхности моря.

Бедняга «Карлтон»! Даже после потопления этого невезучего корабля его команду продолжали преследовать всевозможные бедствия и несчастья. Немецкие гидропланы доставили часть его экипажа в Киркенес — на военно-морскую базу восточнее мыса Нордкап, откуда выходили в море подлодки из «Стаи ледяных дьяволов» 42. Там американских моряков посадили в концентрационный лагерь, где уже находились сотни русских военнопленных. Немцы пообещали пристрелить каждого американца, который попытается общаться с русскими. Потом немцы вызвали на допрос главного инженера корабля Муни. Их интересовали детали потопления транспорта; они также интересовались, почему капитана корабля и главного инженера не взяли на борт немецкие подводники, имевшие соответствующее распоряжение германского командования. Немецкому морскому офицеру, который вел допрос, удалось внушить Муни и еще нескольким людям из команды «Карлтона» совершенно невероятную мысль о том, что их корабль потопила британская подводная лодка. Дескать, они слишком близко подошли к побережью Норвегии, и англичане опасались, что немцы захватят их корабль. Муни потом по этому поводу замечал, что «капитан Реджинальд Хансен был норвежцем по рождению, хорошо относился к немцам, поэтому ничего удивительного не было бы в том, если бы он и в самом деле правил в сторону норвежского побережья…».

Потом спасшиеся с «Карлтона» моряки дали пространные интервью немецкой прессе, и их улыбающиеся физиономии — определенно, они были уверены, что все худшее у них позади, — появились на страницах немецкого пропагандистского журнала для солдат и матросов «Сигнал» в большом очерке, посвященном разгрому конвоя PQ-17 43. Но моряки с «Карлтона» ошибались — на этом их испытания не закончились, так как германская пропаганда решила и дальше использовать их в своих целях. Кроме того, от моряков с «Карлтона» немцы узнали, как это явствует из немецких военно-морских архивов, о переадресовке конвоя в Архангельск из-за «отсутствия исправных средств разгрузки в Мурманске» [50] Военные дневники 5-й воздушной армии. Военные дневники Германского морского штаба. Записи от 6 июля: «Показания, данные взятым в плен капитаном парохода „Карлтон“, потопленного подводной лодкой 5 июля, подтверждают, что в составе конвоя PQ-17 шли от 36 до 38 транспортов. Конвой отплыл из Рейкьявика 28 июня… После массированных воздушных атак вечером 4 июля конвой был рассредоточен. Коммодор конвоя приказал кораблям рассеяться и добираться до порта назначения самостоятельно. Крейсеры прикрытия после 4 июля замечены не были. Капитан полагал, что тяжелые немецкие корабли „Тирпиц“, „Гнейзенау“ и „Принц Ойген“ вышли в море, и крейсеры двинулись им наперехват. Относительно дислокации тяжелых кораблей противника капитан никаких сведений не имеет. По его словам, кроме самолетов, находившихся на крейсерах, никакого воздушного прикрытия у конвоя не было. Военнопленные свидетельствуют, что лично наблюдали, как в течение 4–5 июля торпедами и бомбами с немецких самолетов были потоплены два американских, один британский и один русский корабль. По словам капитана, груз „Карлтона“ состоял из шести 28-тонных, десяти 13-тонных и четырнадцати 20-тонных танков, как равным образом из 200 тонн взрывчатых веществ и 200 тонн амуниции. Все это было погружено на пароход в Филадельфии, откуда „Карлтон“ вышел 13 марта». Дальнейшая информация по конвою хранится в досье 5-й воздушной армии, имеющих отношение к операции «Рыцарский удар». . Помимо интервью с моряками, германские газеты опубликовали полный список грузов, которые находились на «Карлтоне»: «800 тонн пшеничной муки, 400 тонн свинины, 500 тонн олова, 500 тонн стальных болванок, 200 тонн снарядов, 50 тонн патронов и пуль, тысячи автоматов и пистолетов и 37 танков, включая шесть 28-тонных танков типа „Генерал Грант“, четырнадцать 13-тонных танков канадского производства и семнадцать 20-тонных машин другой модели» 44. Через три дня после массированных атак самолетов и подводных лодок на транспорты германское радио объявило, что захваченные в плен моряки с потопленных кораблей дали ценную информацию о грузах, которые они везли. Такого рода информация, говорилось далее в радиопрограмме, позволит немецкому командованию совершенно точно установить, в каких грузах нуждается Советский Союз и чего ему не хватает 45. В передачах на Латинскую Америку германское радио утверждало, что «пленные моряки с „Карлтона“ дали ценную информацию относительно организации и эскорта северных англо-американских конвоев» 46. Такого рода информация передавалась также по «Радио Люксембург» и шла через другие официальные радиостанции в оккупированных немцами или находившимися под их влиянием странах.