Эдгар Уоллес - Преступление Летучего Отряда

Он вытащил из кармана плоскую маленькую коробочку и предъявил Марку две пули.

- Взгляните на них повнимательнее, Мак-Гилл, - предложил Брадлей.

- Я уже их видел. Они меня не интересуют, - недовольно пробурчал Марк. - Вы бы лучше ответили, куда девался ваш приятель Ли Джозеф? Уж не думаете ли вы, что я страшусь обвинений этого старца? Вряд ли найдется судья, который согласится обвинить меня на основании показаний человека, видящего духов. Впрочем, попробуйте и убедитесь: все станут потешаться над вами.

В то же время отворилась дверь и в комнату вошел мистер Шиффен.

- Только что прибежал какой-то мальчуган и принес с собой письмо. Он сказал, что его послал старый Ли...

Брадлей распечатал письмо и прочел.

- Он придет не раньше одиннадцати часов ночи, - сказал он присутствующим. - Должно быть, он и ранее имел в виду этот час. Как-никак, этот час не совсем обычен.

- Почему? - спросил Марк.

- Потому что его убили в этот час. И в этот же час был убит Ронни.

- Что вы болтаете? Ли Джозеф был убит? Вы с ума сошли! Я ведь видел его своими собственными глазами!

- Быть может, вы видели и Ронни Перрмена? Он-то во всяком случае мертв. Вот и прекрасно. В одиннадцать часов вечера мы встретимся снова.

Тизер онемел от ужаса.

Брадлей вышел, и дверь с грохотом захлопнулась за ним. Марк велел Шиффену удалиться, и тогда Тизер дал нолю своим чувствам. Он уставился на люк и вскрикнул:

- Ты видел? Он ступил ногой на ковер и не упал!

Марк сердито взглянул на него.

- Потому что люк был закрыт. Весь вопрос в том, кто ухитрился его закрыть?

И вдруг неожиданно, неизвестно откуда, зазвучала жалобная мелодия скрипки. Опять кто-то играл "Прощальную песнь" Тости.

Глава 27. СИММОНДС ПРИГЛАШАЕТ ТИЗЕРА

Мак-Гилл поместил свое состояние в четырех разных банках. В трех банках он ликвидировал текущие счета и забрал всю наличность. В четвертом банке лежали незначительные суммы, и текущий счет был известен полиции. Его он оставил нетронутым, дабы не вызвать подозрений.

После этого он заказал пять автомобилей и приказал ожидать его в различных концах Лондона. Машины были вызваны из разных гаражей и под разными именами. При помощи своих агентов ему удалось раздобыть два новых паспорта. Он снабдил их фотографиями, заснятыми им лично у себя на дому.

Ему оставалось лишь выбрать подходящий момент и осуществить свой план бегства. Прежде всего он намеревался направиться в Эссекс. Там его ожидала мощная моторная лодка, снабженная всеми необходимыми для морской поездки припасами и принадлежностями.

Он рассчитывал, что ему удастся достичь Остенде. Лодка была зарегистрирована и могла появиться под бельгийским флагом в любой гавани, не вызывая подозрений.

Марк не сделал попытки переговорить с Анн. Слуга сообщил ему, что она ушла из дому ранним утром. Отныне Анн утратила для него всякое значение. Если он о ком-нибудь и думал, то только о Тизере. Тизер был гораздо опаснее, несмотря на то, что ему было известно, что всякая попытка предать Марка грозила превратиться в катастрофу и для него.

Примерно в обеденное время Анн получила от Брадлея письмо:

"Я попрошу Вас о большом одолжении - более того, я прошу Вас пойти на жертву. Не согласились бы Вы прибыть сегодня к одиннадцати часам вечера в "Леди Стерс"? В случае Вашего согласия я пришлю за Вами человека, который отвезет Вас туда на автомобиле. Скажу откровенно, я вынужден просить Вас быть там для того, чтобы Ваше присутствие произвело определенное психологическое воздействие на одного из находящихся в "Леди Стерс" лиц".

Она внимательно прочла письмо и спрятала в сумочку.

- Передайте мистеру Брадлею, что я буду там, - сказала она полицейскому, дожидавшемуся ответа.

Тизеру выпало на долю получить приглашение в более настоятельной форме. Его навестил сержант Симмондс, не обративший никакого внимания на уверения слуги, что Тизера дома нет.

- Я подожду его возвращения, - спокойно заявил полицейский и опустился в кресло.

Не прошло и четверти часа, как появился бледный и по обыкновению напуганный Тизер.

- Вас ожидают сегодня вечером в "Леди Стерс", - обратился к нему сержант. - Меня послал к вам Брадлей для того, чтобы я сообщил вам об этом.

- Я себя неважно чувствую и не собираюсь выходить из дому, - залепетал Тизер.

- В таком случае вас доставят туда в карете "Скорой помощи". Вы можете считать себя арестованным.

Испуг Тизера не имел границ.

- Но, дорогой мистер Симмондс, разве у вас имеются какие-нибудь причины быть недовольным мною? Неужели вы поверили во все, что обо мне рассказывают мои враги?

Но сержант не склонен был выслушивать его болтовню.

Он прервал его нетерпеливым жестом.

- Тизер, вам предоставляется счастливая возможность! Мы не можем обещать многое, но почему бы вам не облегчить свое положение чистосердечным признанием? Если бы вы были откровеннее, вам грозило бы в худшем случае пожизненное заключение, но не повешение.

Тизер закорчился, как червь.

- Я, право, ничего не знаю, право, ничего! Вас и мистера Брадлея ввели в заблуждение, если вы предполагаете, что я могу вам что-нибудь сообщить об участи бедного Ронни.

- Я, как мне кажется, не упоминал его имени, - холодно заметил сержант. - И запомните: сегодня вечером вы должны быть в "Леди Стерс". И не вздумайте бежать - это бесполезно. Я поручил слежку за вами нескольким агентам.

Глава 28. РАЗВЯЗКА

Когда Анн и ее спутник вышли на Кевендиш-сквер, полил сильный дождь. Их ожидала закрытая машина.

- Кто-нибудь еще явился туда? - спросила Анн, заняв место в машине.

- Тизер и Мак-Гилл. Примерно десять минут назад они тоже направились туда.

- Если я не ошибаюсь, вы - мистер Симмондс, арестовавший меня тогда...

- Да, это был я, - добродушно ответил полицейский.

- В таком случае, я надеюсь, вы сможете ответить мне: мы направляемся в "Леди Стерс" по делу Ронни?

Но мистер Симмондс не удовлетворил ее любопытства.

- Мистер Брадлей может вам обо всем этом сообщить гораздо лучше, чем я.

Для Марка эта поездка не была сопряжена с удовольствием - Тизер без конца приставал к нему с различными вопросами. В неожиданном приливе доверия он рассказал о том, какое предложение ему сделала полиция.

- Разумеется, я его отклонил, дорогой Марк! Что бы ни случилось, я не нарушу слова. Я не предам тебя. Мне нехорошо при одной мысли об этом.

- Мне также не пришло в голову заподозрить тебя в этом. Ты слишком дорожишь своей собственной жизнью. Они ведь тебе не могли обещать, что, предав меня, ты избавишься от преследования и выберешься целым из всей этой истории. Если бы они выдали тебе подобное обещание в письменной форме, ты, конечно, не стал бы артачиться и спокойнейшим образом предал меня.