Алексей Дельнов - Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна

Таким сначала стал Есугэй-батур, чьи кочевья располагались к северу от современного Улан-Батора, а затем его сын Темучин (1155–1227). Претерпев множество невзгод и совершив еще больше подвигов (пересмотрите еще раз очень хороший фильм Сергея Бодрова-старшего «Монгол»), Темучин на прошедшем в 1206 г. курултае – съезде вождей и нойонов, был провозглашен великим ханом мощного степного государства, приняв имя Чингис-хана. Имя, широко известное во всем мире: неспроста при жизни он получил прозвище Джихангир – «Сотрясатель вселенной». Он и впрямь встряхнул и перетряс ее как мало кто до и после него. По крайней мере, покруче, чем потомок уроженцев примерно тех же мест «бич божий» гунн Аттила. Кроме того, по утверждению генетиков, каждый двухсотый современный землянин – прямой потомок Чингис-хана. Он сеял не только смерть.

Сразу же была принята к исполнению Яса (Указ) Чингис-хана, в которой захватнические войны объявлялись способом существования монгольского государства. Началось создание огромного войска. Лучшей его частью были дружинники-нукеры – обычно представители знатных родов. В целом же в ряды этой всесокрушающей конницы встало не менее четверти общей численности монголов. По мере подчинения других народов, она вбирала в себя и их живую силу.

Какой железной, можно сказать, жестокой дисциплиной были спаяны эти ряды, я думаю, многим известно. Если в бою струсил один из десятка – карался смертью весь десяток. Ударился в бегство десяток – казнь ждала сотню. Если воин попадал в плен – его боевые товарищи должны были или выручить его, или погибнуть. Такие порядки станут более понятны, если принять во внимание, что большинство отрядов этого несметного войска преднамеренно формировалось из воинов разных национальностей, а Чингис-хан хотел сплотить их ряды узами, подобными кровным – кровным же узам сопутствует круговая порука и коллективная ответственность. Подобное мы постоянно видели и в цивилизованном Китае.

Впрочем, о цивилизованности. Благодаря не только своей дисциплине, но и организованности, умелой тактике боя, вооружению, высочайшей индивидуальной подготовке всадников, от рожденья знакомых с конем, луком и саблей, – монгольское войско было едва ли не сильнейшим в мире. Как обычно бывает во всяком постродовом политическом новообразовании, в армии монгольского государства довольно последовательно проводился принцип меритократии – выдвижения лично достойнейших: назначение на командные посты главнейшим образом зависело от боевых талантов и заслуг. И не будем забывать о справедливо отмеченной Л. Н. Гумилевым вспышке пассионарности, произошедшей тогда в Великой степи.

Про самого Чингис-хана рассказывали, что однажды он предложил долго и упорно оборонявшимся защитникам большого города отделаться легкой данью: тысячей кошек и десятью тысячами ласточек. Те охотно согласились, а завоеватели привязали к домашним животным и предпочитающим селиться под кровлями строений птицам фитили, подожгли их – и вскоре город пылал. Дальше – разгром и побоище. Нечто подобное хорошо знакомо нам по более раннему периоду отечественной истории – это месть княгини Ольги древлянам, убившим ее мужа. И то и другое, скорее всего, легенда, из разряда «бродячих сюжетов», на которые нанизывали свою историческую ткань многие народы. Но кому попало такое деяние, безусловно, не припишут. Это должен быть человек не просто сообразительный, а умеющий нестандартно мыслить, способный натуральным образом внушить к себе доверие, а потом безжалостно расправиться с врагом.

В 1209 г. монголы вместе с войском побежденного и поставленного в вассальную зависимость тангутского царства Западное Ся, а также с подчиненными племенами Южной Сибири двинулись на империю чжурчженей Цзинь, в которую входил, как мы знаем, весь Северный Китай. Правительство южносунской империи приняло вполне объяснимое решение: заключило с Чингис-ханом договор и перестало выплачивать чжурчженям дань.

Последние в массе своей перешли к тому времени на оседлый образ жизни, еще изрядней окитаились и утратили прежнюю боевитость. До такой степени, чтобы не выказывать без надобности агрессивность, но не до такой, чтобы не дать достойного отпора. Только в 1215 г. монголы захватили их северную столицу, что была близ Пекина.

Однако до полного разгрома Цзинь дело тогда не дошло: завоеватели повернули в сторону Кореи, а в 1218 г. их основные силы двинулись на запад. В 1219–1221 гг. были уничтожены государства Средней Азии, обращены в руины их прекрасные города – в том числе Хорезм, захвачены Бухара и Самарканд. Отдельные, действовавшие самостоятельно армии подвергли разгрому Закавказье, вторгались в северо-западную Индию. В 1223 г. в битве на Калке потерпело жестокое поражение объединенное войско нескольких русских княжеств – как сообщает летописец, из десяти наших ратников домой вернулся один, а согласно народным преданиям, именно в том побоище сложили головы Добрыня Никитич и Алеша Попович – «и перевелись с тех пор богатыри на Руси». Пленные русские князья приняли смерть, задавленные досками, на которых пировали победители.

В это время на востоке вновь проявили непокорность тангуты, и вернувшийся в 1225 г. в Монголию Чингис-хан жестоко покарал их. Это была война на уничтожение: резали всех подряд, немногие уцелевшие стали рабами. К 1227 г. сильное когда-то царство тангутов Западное Ся исчезло с лица земли.

Но в том же году Чингис-хан, которому уже перевалило за семьдесят, во время похода упал с лошади и скончался. Когда скорбные воины везли его тело, они предавали смерти всех, кто попадался им на глаза: души убитых должны были сопровождать их повелителя в царство мертвых. К своему несчастью, на их пути оказался один многолюдный город, и там было истреблено свыше 20 тысяч жителей.

В 1229 г. состоялся хурал, на который съехались ближайшие родственники и сподвижники «Сотрясателя вселенной». Великим ханом был провозглашен его третий сын Угэдэй (1186–1241) – которого особенно выделял и покойный Чингис-хан. Другие сыновья получили большие улусы (уделы). Столицей монгольской империи стал Каракорум (находился к юго-западу от Улан-Батора). Здесь же наметили маршруты дальнейших походов. Дошла очередь и до остатков Цзинь, в том числе (вернее, в первую очередь) до находящегося под властью чжурчжэней Северного Китая.

Правительство Южной Сун пошло на предложенный монголами союз, надеясь, что после совместной победы над Цзинь его власть распространится на всю Поднебесную (хотя монголы обещали ему только Хэнань). Однако у могучего союзника были иные планы. Война продлилась несколько лет – чжурчжэни сражались отважно, Цзинь было окончательно повержено к 1234 г., когда после долгой осады пал Кайфын, а весь Северный Китай был разорен. И сразу же после этого монголы напали на Южную Сун. К чести населения Китая и его правительства, сопротивление было долгим и отчаянным.