Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

Образ союзника

Среди самых устойчивых внешнеполитических стереотипов, характерных для разных культур и эпох, конкретное содержание которых, тем не менее, может меняться самым неожиданным образом, — образ врага {519} 519 О формировании и функционировании «образа врага» в российском обществе первой половины XX в. см. работы Е. С. Сенявской: «Образ врага» в сознании участников первой мировой войны // Россия и Европа в XIX–XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. М., 1996. С. 75–85; Она же. Человек на войне. Историко-психологические очерки. М., 1997. С. 36–75; и др. Итоги многолетних исследований она недавно подвела в фундаментальной монографии «Противники России в войнах XX века. Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества» (М., 2006). См. также: Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. М., 1998. С. 235–274; Фатеев А. П. Образ врага в советской пропаганде. 1945–1954 гг. М., 1999; и др. и образ союзника {520} 520 Об образе союзника см.: Голубев А. В. «Царь Китаю не верит…» Союзники в представлении российского общества 1914–1945 гг. // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 1. М., 2000. С. 261–293; Он же. Антигитлеровская коалиция глазами советского общества (1941–1945 гг. ) // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. М., 2002. С. 334–345; Он же. Советское общество и «образ союзника» в годы Второй мировой войны // Социальная история. Ежегодник. 2001–2002. М., 2004. С. 126–146; Колдомасов и. О. Эволюция образа союзника в советском обществе военных лет: от катастрофы к «великому перелому» // Проблемы российской истории. Вып. 7. Магнитогорск, 2006. С. 335–358; Наринский М. М., Поздеева Л. В. Взаимные представления: Имиджи, идеалы, иллюзии// Союзники в войне 1941–1945. М., 1995. С. 326–347; Сенявская Е. С. От временных союзов к военно-политическому противостоянию: динамика восприятия Англии, Франции и США в российском и советском общественном сознании первой половины XX века // Проблемы российской истории. Вып. 6. Магнитогорск, 2006. С. 318–347; и др. .

В течение XX в. Россия дважды в ходе двух мировых войн выступала в качестве участника могущественной коалиции, и «образ союзника» как в годы войны, так и в межвоенный период играл в сознании российского общества важную роль, в том числе при решении внутриполитических проблем.

Для мифологизированного сознания внешний мир представляет собой «темную», или, в лучшем случае, «серую» зону, т. е. область повышенной опасности, враждебную или недоброжелательную по отношению к человеку, где все иное и все неустойчиво {521} 521 См. об этом: Элиаде М. Космос и история. М., 1987. . И, следовательно, союзник, также принадлежащий к миру за пределами освоенной территории (т. е. внешнему миру), воспринимается как нечто неустойчивое, сомнительное, потенциально враждебное. Подобное отношение к союзникам фиксируется не только в годы Великой Отечественной войны, но и на других этапах русской (и не только русской) истории.

Отношение к союзникам, реальным или потенциальным, и общая мифологизация представлений о внешнем мире в массовом сознании ярко проявились в годы русско-турецкой войны 1877–1878 гг. В частности, крестьяне разных губерний были убеждены, что «все англичанка портит дело, она помогает туркам» (Новгородская губерния), что «если бы не помешала «англичанка», то русские непременно бы взяли Константинополь» (Рязанская губерния) {522} 522 Буганов А. В. Русская история в памяти крестьян XIX века и национальное самосознание. М., 1992. С. 180. . В народном сознании в качестве союзника России (кроме славян, в частности болгар, и греков, которые тоже считались «славянами»), выступал… Китай: «Китай за нас подымется. Царь Китаю не верит, боится, чтобы не обманул…» — говорили крестьяне {523} 523 Энгельгардт А. Н. Из деревни. 12 писем. 1872–1887. М., 1960. С. 235. . Характерна, при всей фантастичности этих утверждений, нотка недоверия к «союзнику».

Как в общественном мнении, так и в массовом сознании России к началу XX в. традиционным было недоверие к Англии. При этом в исторической реальности в годы самых крупных коалиционных войн, в которых участвовала Россия (в частности, наполеоновские войны, в том числе война 1812 года., Первая и Вторая мировые войны) вследствие различных геополитических и прочих обстоятельств Англия становилась союзником России, что, конечно, действовало на отношение к ней, но затем все быстро возвращалось на свои места {524} 524 Подробнее см.: Ерофеев Н. А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских. 1825–1853 гг. М., 1982; Орлов А. А. Русские и англичане друг о друге (1787–1815) // Россия и внешний мир: Диалог культур. М., 1997. С. 216–229; Гелла Т. Н. Англия конца 60-х — начала 70-х годов XIX века глазами русских// Россия и Европа в XIX–XX в.: проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. М., 1996. С. 155–165; Сергеев Е. Ю. Образ Великобритании в представлении российских дипломатов и военных в конце XIX — начале XX века // Там же. С. 166–174; Рудая Е. В. Союзники-враги: Россия и Великобритания глазами друг друга в 1907–1917 годах // Там же. С. 175183; и др. . Эта инерция была преодолена лишь в 60–80-е годы нашего века, когда Англия потеряла статус мировой державы. Поэтому, как отмечает В.А. Емец, накануне Первой мировой войны, после того как фактически сложился англо-франко-русский союз, «требовалась решительная ломка стереотипов… в общественно-политическом сознании правящих кругов и целых социальных групп населения» {525} 525 Емец В. А. А. П. Извольский и перестройка внешней политики России (соглашения 1907 г. ) // Российская дипломатия в портретах. М., 1992. С. 344. . Эту задачу решал, в частности, министр иностранных дел А.П. Извольский, который первым начал «работать» с прессой в целях изменения общественного мнения. Тем не менее в общественном сознании недоверие к Англии в значительной степени сохранялось, к Франции же отношение было лучше.

В отличие от Второй мировой войны, в 1914–1917 гг. военные действия велись одновременно на Западном и Восточном фронте. Союзники, как водится, склонны были недооценивать усилия друг друга, тем не менее чувство «общего дела» находило свое отражение в массовом сознании.

В годы войны предпринимались целенаправленные усилия по формированию в общественном мнении и массовом сознании «образа врага» {526} 526 См. напр.: Сенявская Е. С. «Образ врага» в сознании участников первой мировой войны // Россия и Европа в XIX–XX вв… С. 75–86. . Наряду с этим, хотя, к слову сказать, с гораздо меньшей интенсивностью, пропаганда работала и над формированием позитивного и достаточно наглядного образа союзника. Примеров множество; в частности, в России были изданы открытки с изображением симпатичных солдат в форме стран Антанты с текстами государственных гимнов, причем русский солдат ничем не выделялся в этой серии [55] Тиражи подобных изданий были так велики, что еще в 1940-1941 гг. в Ленинграде из продажи изымались открытки с изображением «серии гимнов союзных держав царской России». См.: История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997. С. 500. .