Кирилл Кожурин - Повседневная жизнь старообрядцев

Никита Семёнович отличался удивительной нестяжательностью. Хотя прожил долгую жизнь, не имел никакого богатства и даже личных вещей. «Постель его была — катанный тюфяк и небольшая подушечка, и больше ничего не принимал. Книги, правда, были у него, но все он их распределил ещё при жизни. После себя для всех оставил добрую память — воспоминание о его трудолюбивой жизни и благие наставления, отпечатавшиеся на сердечных скрижалях его внимательных учеников. Любовь его ко всем была нелицемерная, смирение — неизреченное, терпение — неописуемое, перечислять все его великие добродетели я, ничтожная, не смогу. Все его считали за святаго мужа, искуснаго в добродетелях и непобедимаго в искушениях. Он пас Христово стадо и учил его не только словом, но и делом. Отец Никита Семёнович оставил много писания для руководства в духовной жизни и добрых порядков для християнскаго общества, приличествующих гонительному времени. Он всё время старался, чтобы жизнь християн была угодной Богу и чтобы в церкви не было безначалия и самовластия. Ибо воля человеческая противоречит воле Божией, если она не руководствуется Божественным писанием и пастырским надзором».

Отец Никита всю свою жизнь был строгим постником, а в конце жизни 22 дня совсем ничего не ел, только первые 12 дней принимая немного воды, а за восемь дней до смерти уже и не пил ничего. Для православных христиан всегда очень важным было последнее напутствие перед смертью — исповедь и святое причастие. Странники, как и другие староверы-беспоповцы, не принявшие отпавшее в ересь священство, не могли служить литургии, во время которой совершалось таинство евхаристии (причастия Тела и Крови Христовых), и тем самым причащаться видимым образом. Поэтому они постоянно искали свидетельства в произведениях Святых Отцов и учителей Церкви о причастии невидимом, духовном. И в святоотеческой традиции такие свидетельства действительно встречаются неоднократно.

Богословие странников необыкновенно близко к сердцу восприняло слова отца древней Церкви — блаженного Иеронима Стридонского — о том, что причащение можно получить и «мысленно», посредством чтения Священного Писания: «Так как Тело Господа есть истинное брашно, и Кровь Его есть истинное питие: то, по толкованию таинственному, в настоящем веке мы имеем только то единственное благо, если питаемся Плотию Его и пием Кровь Его, не только в таинстве (евхаристии), но и в чтении Писаний. Ибо истинное брашно и питие, которое приемлется из Слова Божия, есть знание Писаний». Отсюда особое значение получало изучение Священного Писания и размышление над теми или иными его фрагментами. Уже неоднократно отмечалось, что среди староверов, даже простых, церковно грамотных людей встречалось на порядок больше, чем среди представителей господствующей церкви. Порою простая «баба-раскольница» в диспуте могла заткнуть за пояс закончившего Духовную академию «никонианского попа». Особую роль в защите старой веры играли старообрядческие начётчики — люди, не получившие никакого систематического образования, но при этом обладавшие недюжинными познаниями как в Священном Писании, так в церковной истории и апологетической литературе, легко ориентировавшиеся в святоотеческом наследии и цитировавшие по памяти целые страницы текста. Старец Никита Семёнович, безусловно, принадлежит к той же славной когорте старообрядческих начётчиков-апологетов, к которой принадлежали протопоп Аввакум, диакон Феодор, священник Никита Добрынин, соловецкие иноки, старец Вавила, братья Андрей и Симеон Дионисьевичи, Феодосий Васильев, инок Евфимий и многие другие. Своими познаниями он не раз поражал людей из «образованного общества».

Необыкновенной была жизнь старца, необыкновенной была и кончина его. «На сырной неделе со среды на четверг с 8-ми часов вечера, — повествует инокиня Раиса, — он устремил свой взор на святые иконы, и слёзы из глаз его текли и текли, уста же говорили непрестанно молитвы до изнеможения. Присутствующие уже едва улавливали и понимали его слова. Только те из слов были понятны окружающим, которые произносились им с особенной силой и пламенным настроением души: “Сердце чисто созижди во мне, Боже!” Потом: “И дух прав обнови во утробе моей”. И ещё: “Не отверзи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отими от мене!” Прочее же нам было непонятно, что он говорил в продолжение 12-ти часов до 8-и утра. И наконец ещё глухо произнёс: “Отжил уже на земле”».

Скончался отец Никита Семёнович в четверг на первой неделе Великого поста в 10 часов вечера (4 марта 1902 года). При кончине его присутствовало около тридцати его единоверцев, в том числе и его духовный отец Евсевий Ильич, которому старец перед смертью успел исповедаться. Хотя все с особым напряжением ждали последнего тяжёлого вздоха, однако не дождались. Умер Никита Семёнович тихо. Во время кончины лицо его просияло, борода расправилась по всей груди, «как будто её кто расчесал». Присутствующие при последних минутах старца были поражены такой переменой его лица и думали лишь о том, что «воистину видят умирающаго праведника».

Такова была блаженная кончина этого удивительного человека, патриарха «странствующей Церкви». Всего на земле прожил он 95 лет, в странстве же прожил 78 лет. Он любил повторять своим духовным чадам: «Помните, братие, и не забывайте никогда, что хорошему везде хорошо; если же что бывает не так, то это от нас самих сие бывает». Учил также и послушанию. Инокиня Раиса вспоминает такой случай: старец сделал своим духовным чадам замечание за неисполнение какого-то приказа, а они не хотели, вернее, не догадались вовремя извиниться, промолчали. Тогда он ушёл в комнату и закрыл за собою дверь, и виновные поняли, что он был оскорблён их упрямством. И тогда они стали долго прощаться, кланяться в землю, а когда он простил их, то сказал: «Если бы вы вовремя сказали одно слово — прости — и оно было бы дороже этих ваших многих поклонов».

«Все его добрые наказания мы с любовию принимали, потому что они исходили у него от чистаго сердца, а не от высокомерия и власти. В одно время я, грешная, просила его помолиться за меня, чтобы мне Господь помог хорошо прожить в странстве. Он сказал мне: “Будешь внимательна сама к себе — Бог поможет, и проживёшь”. И так, мои духовныя чада, будем помнить наставления и жизнь наших духовных отцов. Будем подражателями ихнему образу жизни, и за ихние молитвы и нам Господь поможет пожить богоугодно и получить будущее блаженство со Христом… Вот я, ничтожная ученица великаго отца и пастыря, что запомнила из многаго немногое, то кратко написала для последующих родов» [142] Там же. ,— так заканчивает инокиня Раиса своё повествование об отце Никите Семёновиче.