Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]

Сталин же говорил России, например, вот что:

Каковы итоги пятилетки в четыре года? Добились ли мы победы в этой области? Да, добились…

Правда, мы недовыполнили общую программу пятилетки на 6 %. Но… из страны слабой и не подготовленной к обороне Советский Союз превратился в страну могучую в смысле обороноспособности, в страну… способную производить в массовом масштабе все современные орудия обороны и снабдить ими свою армию в случае нападения извне…

Осуществляя пятилетку… партия проводила политику наиболее ускоренных темпов развития промышленности. Партия как бы подхлестывала страну, ускоряя ее бег вперед.

Правильно ли поступала партия?

Да, безусловно правильно.

Нельзя не подгонять страну… которой угрожает из-за ее отсталости смертельная опасность…»

И вот что:

В период первой пятилетки мы сумели организовать энтузиазм, пафос нового строительстваи добились решающих успехов. Это очень хорошо. Но теперь этого недостаточно. Теперь это дело мы должны дополнить энтузиазмом, пафосом освоенияновых заводов и новой техники, серьезным поднятием производительности труда, серьезным сокращением себестоимости.

В этом теперь главное…

Это была речь лидера, вождя, но это же был и разговор товарища, друга и соратника по общему делу преобразования Родины к лучшему — во всем и для всех! Это был разговор не «Хозяина» страны, а одного из ее хозяев о проблемах и задачах общего народного хозяйства.

Могло ли это не пугать капиталистический Запад?

Конечно же, довоенные успехи СССР Сталина во всех сферах жизни поражали и Европу, и Азию, и Америку.

В США — тогда стране умело работающей, а не умело обдирающей как липку остальной мир — сразу же принялись внимательно и въедливо анализировать эти успехи и доискиваться — в чем же их причина? Американцы рассуждали просто и здраво: русским удалось резко поднять показатели производства без резкого повышения оплаты труда. Русские сумели увлечь трудящуюся массу не столько длинным рублем (или там — долларом), а всего лишь в конечном счете словами.

Что же это за такие волшебные слова? — гадали в США.

И пришли к выводам, в общем-то, верным: надо увлечь человека самим процессом труда так, чтобы именно в ходе этого процесса человек получал моральное удовольствие от него и испытывал гордость за то, что он участвует в этом процессе как умелый и деятельный его участник.

В условиях капитализма подобный способ повышения эффективности труда имел, конечно, ограниченные возможности, но даже капиталисты воспользовались опытом Советского Союза и стали разрабатывать методы морального поощрения трудящихся.

Это было чем-то для капитала совершенно новым. Было осознано, что к рабочим тоже надо относиться как к людям, что у них тоже может быть чувство самоуважения и достоинство. Это был один из впечатляющих результатов русского Октября во внешнем мире.

Но так же, как черного кобеля не отмоешь добела, так и сделать труд делом чести, доблести и славы капитализму было не под силу. Это могла сделать лишь Страна Добра — СССР. Ведь ее главным успехом был новый человек. В 1924 году русский металлург Владимир Ефимович Грум-Гржимайло, имея в виду начало послереволюционного строительства новой России, писал:

Процесс длительный, мучительный, но необходимый. От благополучного его разрешения зависит, останется ли Россия самодержавным государством или сделается, к восторгу наших «друзей», колонией и цветной расой, навозом для процветания культурных народов…

«Железный Грум» выражался вполне определенно: или Россия станет социалистической, и тогда останется самодостаточным, самостоятельным государством, или «социалистический эксперимент» провалится, и тогда Россия сделается колонией и цветной расой, навозом для процветания «культурных» народов.

Сегодня социальные идиоты в России радуются тому, что «социалистический эксперимент» в России провалился. А ведь — в полном соответствии с дилеммой Грума — результатом оказывается превращение России, к восторгу и облегчению всех ее «друзей», в сырьевую колонию Запада, в навоз для процветания «культурного» Золотого Миллиарда.

Что же до Грум-Гржимайло, то он даже в 1924 году — когда еще ничего толком не начиналось — не только понимал необходимость социалистического преобразования России, но и видел его будущий успех:

Он писал:

Железный закон необходимости заставляет нас учиться работать, и мы выучимся работать. А выучимся работать — тогда будем и богаты, и культурны. Тогда мы благословим революцию и забудем все то горе, которое она принесла нам с собой. Я всегда боялся… что иностранное вмешательство помешает русскому народу исцелиться от той болезни, которою заболел русский народ под глупым управлением последних Романовых. Как ни горько нам приходится, я вполне уверен в том, что переживаемые нами бедствия сделают нас великим и смелым, культурным народом-тружеником.

Через пятнадцать лет после написания этих строк, относящихся ко временам еще первого, сумбурного, полутроцкистского СССР, вместо «сделают…» в СССР Сталина можно было уверенно писать: «сделали»!

К 1945 году Россия успешно выдержала свое второе после нашествия Батыя крупнейшее испытание. И его чисто экономические итоги выглядели по сравнению с итогами Первой мировой войны очень весомо и убедительно.

Первая мировая война, хотя территория собственно России не была оккупирована, обессилила и истощила страну и к 1917 году привела Росийскую империю к политическому и экономическому краху. Дефицит государственного бюджета Российской империи составил в 1914 году 39,1 %, в 1915 году — 74,1 %, в 1916 году — 76 % и в 1917 году — 81,7 %.

Каково, а?

Итогом же Великой Отечественной войны, несмотря на все ее ужасы и потери, стало не только небывалое возрастание политического влияния России в мире, но и ее экономическое усиление! После того как мы временно лишились большей части европейской части СССР, после уничтожения десятков тысяч заводов и фабрик на оккупированной территории, после тягот перебазирования на Восток чуть ли не полутора тысяч только крупных предприятий, мы к концу войны почти восстановили довоенный валовый уровень производства. Уже в 1946 году производственные фонды промышленности сравнялись с довоенными!

Россия в ходе войны пролила потоки крови, слез и пота. Одной сплошной развалиной стали Сталинград, Севастополь, Новороссийск, Керчь…

Были разрушены ансамбли Петродворца и ценнейший памятник русской архитектуры XVII века — Новоиерусалимский монастырь под Истрой…

Руины былых прекрасных зданий обезобразили Киев и Одессу, Ростов и Харьков, Минск и Днепропетровск, Запорожье и Тулу, Сталино и Смоленск, Витебск и Ворошиловград, Херсон и Псков, Калинин и Таганрог…