Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

Вместе с генералами Громовым и Кондратьевым Миронов был отстранен от должности в начале 1995 года — всем в МО и ГШ было известно, что Валерий Иванович отрицательно относился к силовому варианту разрешения конфликта с чеченцами.

Меня мучил тогда вопрос: будь Миронов на месте Грачева, как бы он поступил на том Совете безопасности, где министру обороны Ельцин и члены СБ, как говорится, выламывали руки, требуя «решительных действий»? Думаю, Миронов прежде всего попросил бы дать ему полное юридическое обоснование правомерности ввода войск в Чечню. Но этого ему бы не дали. Финал карьеры был бы предрешен…

Отказавшись участвовать в «конкурсе» на замещение нового вакантного места замминистра, Миронов ушел в тень и долго хранил молчание. Затем стал напоминать о себе в печати. «Московские новости» дали интервью с генералом, в котором он умно, взвешенно и трезво оценил и положение дел в армии, и состояние военной реформы. Суть его ПОЗИЦИИбыла видна уже в заголовке: «Требуется диктатура трезвого смысла».

Мне приходилось встречаться с Мироновым, и каждый раз я уходил от него с мыслью, что этим человеком и военачальником судьба распоряжается несправедливо. Так же думали и многие мои сослуживцы по МО и ПІІ.

Еще в бытность Главнокомандующим Северо-Западной группой войск Валерий Иванович умел остужать некоторые слишком горячие головы из руководства Минобороны. Когда Ельцин, например, неожиданно сократил сроки вывода наших войск из Прибалтики, в штаб СЗГВ примчалась группа генералов МО, которые стали требовать от Миронова побыстрее выталкивать части в Россию. Командующий упор, но стоял на своем:

— Мы отсюда будем уходить, но не бежать!

И хотел знать наверняка, что в местах будущей дислокации прибалтийских соединений уже подготовлена база для приема людей и техники. Во многих местах такой базы не было. Он долго не утверждал план ускоренного вывода. Сам летал в районы будущей дислокации своих дивизий, торопил строителей, брал за грудки местных бюрократов, пробивал деньги в высоких московских кабинетах и часто повторял: «Идти на поводу у авантюристов никогда не буду».

В конце концов в Кремле решили, что надо Миронова убрать из Прибалтики, чтобы было проще ускоренным маршем вытягивать оттуда наши войска в Россию. Но боялись поступить неосмотрительно: о нем были высокого мнения многие министры в правительстве, его хорошо знали в Верховном Совете, про него с уважением отзывался начальник Генерального штаба. К тому же Миронов был числе в крупных военачальников, имевших афганский опыт. Его не так просто было «упрятать» на какую-нибудь третьестепенную должность. Ельцин подписал указ о назначении генерал-полковника Миронова заместителем министра обороны РФ. Он стал курировать вопросы кадровой политики, военного образования и воспитательной работы.

Многие в МО и ГШ понимали, что у Миронова явно «не та должность», что ему надо бы заниматься иными проблемами. Но сам он ни разу и нигде открыто не пожаловался на это.

Когда в 1993 году на парламентских выборах почти половина армии проголосовали за партию Жириновского и Ельцин недовольно пробурчал, что «это очень серьезно», что «будут сделаны соответствующие выводы» по Министерству обороны, Грачев уже вскоре нашел «стрелочника»: вывел из-под кураторства Миронова Главное управление кадров и военного образования, оставив на попечении лишь Главное управление по работе с личным составом (бывший ГлавПУР), статус которого был значительно понижен. Такими в армии были выводы из провала гайдаровской партии власти на парламентских выборах…

Однажды в министерстве стало известно, что Мироновбудет выступать в парламенте по вопросам воспитания личного состава. Гадали: сломался Миронов после «наказания» или нет? Будет юлить, выкручиваться или врежет правду?

И он врезал. Открыто с высокой трибуны заявил, что значение морального духа войск недооценивается, воспитательные структуры еле теплятся, четкой концепции идейных ориентиров военнослужащих нет, уничтожена система военнопатриотического воспитания в войсках и в стране. Это вызвало недовольство среди тех высших генералов, которые предпочитали отмалчиваться. Но куда было деваться от правды?

О том, что Миронов «никого не боится» и из-за этого ему тяжко, в МО поговаривали часто. Иногда по коридорам и кабинетам расползались «легенды местного масштаба» о поступках генерала. Запомнился такой. Однажды Миронов на коллегии МО осадил даже пресс-секретаря министра, пытавшуюся не допустить правок в тексте заявления МО для печати.

— Это заявление уже согласовано с самим Павлом Сергеевичем, — возмущалась пресс-секретарь Елена Агапова.

— Это заявление делает не министр, а Министерство обороны, — жестко отрезал Миронов, — все члены коллегии несут за него ответственность. За каждое слово!

В период осеннего политического кризиса 1993 года в адрес исполнительной и законодательной властей, руководства МО поступали письма и телеграммы войсковых и флотских командиров с просьбой не доводить дело до крайней точки. Причем было абсолютно ясно, что люди обращаются к обеим конфликтующим сторонам и озабочены перехлестами всех виновников зреющего взрыва. Но с Арбата иногда раздавались иные оценки. Якобы войска полностью поддерживают позицию президента — Верховного главнокомандующего. То были явные передержки.

Миронов даже в этом очень «взрывоопасном» вопросе был честен. Когда у него однажды спросили о содержании тех же телеграмм, поступавших из войск и флотов в Москву, он сказал:

— Личный состав войск через военные советы выражал требования принять исчерпывающие меры к прекращению элементов гражданской войны с применением оружия в Москве… Другой вопрос, правильны ли были неоднократные категоричные заявления руководства Минобороны о том, что армия вне политики…

Не так много в нашей армии генералов, которые способны делать такие заявления.

Миронов щепетилен в словах и поступках. Мне запомнился такой эпизод. Один из сослуживцев Валерия Ивановича, зная о его хобби — коллекционировании военных регалий, однажды ко дню рождения преподнес генералу крохотный знак времен гражданской войны. Миронов с благодарностью подарок принял и тут же настоял на том, чтобы «даритель» принял от него деньги за редкостную вещицу.

— Я знаю, сколько это стоит, — сказал генерал. — У вас же семья, а получку офицерам уже второй месяц не платят…

В те минуты я подумал о других «подарках» — о загородных дворцах других наших высших генералов, которые не стеснялись возводить их за казенный счет с использованием военных строителей…

После устранения Миронова из МО он был назначен главным военным советником при правительстве РФ…