Владимир Кудрявцев - Избранные труды [сборник]

Ни одно из приведенных оснований устранения ответственности лица при добровольном отказе не является, на наш взгляд, верным.

Отсутствие общественной опасности лица , уж не говоря о том, что подобный аргумент весьма отдает социологизмом (все буржуазные криминалисты приводили эту ссылку на отпадение при добровольном отказе социальной опасности субъекта), не может быть признан убедительным и по следующим соображениям. Наш закон содержит специальную норму – ст. 8 УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик, согласно которой не применяется наказание к лицам, признанным к моменту расследования или рассмотрения дела в суде не общественно опасными. Но эти статьи применяются лишь к лицам, которые совершили общественно опасное деяние – оконченное преступление, покушение или приготовление. Вопрос о применении или неприменении к таким лицам наказания решает суд, исходя из конкретных обстоятельств дела и, прежде всего, исходя из характеристики лица, его поведения к моменту расследования дела и пр.

Всего этого нет при добровольном отказе. Судебно-следственные органы не принимают к своему производству дела, если установлен добровольный отказ от преступления. В случае, когда уголовное дело было возбуждено и при его расследовании был установлен добровольный отказ обвиняемого, дело немедленно прекращается. Суд при установлении указанного факта выносит оправдательный приговор. При этом никакого значения не имеет общественная и служебная характеристика лица. Даже если субъект характеризуется по общественной и служебной линии отрицательно, все равно он при добровольном отказе не подлежит ответственности, так как в отличие от лица, освобождаемого от наказания на основании ст. 8 УК РСФСР, он не совершил общественно опасного, виновного и противоправного деяния.

Нельзя согласиться и со вторым доводом, который приводится в нашей литературе в качестве основания устранения уголовной ответственности лица при добровольном отказе превентивными соображениями законодателя, направленными на стимулирование своевременного отказа от преступления.

Наше социалистическое государство воспитывает советских граждан как активных строителей коммунистического общества, в духе строжайшего соблюдения советских законов. Уголовное законодательство в целом и каждая его норма в отдельности тоже содействуют осуществлению этой воспитательной задачи. И хотя в институте добровольного отказа задачи общего и специального предупреждения выражены весьма отчетливо, они не могут рассматриваться как специальные основания устранения ответственности лица, которое добровольно отказалось от преступления.

Если основанием ответственности является наличие в действиях лица состава преступления, то, очевидно, отсутствие состава преступления, а не задачи общей и частной превенции, должно быть основанием для освобождения от ответственности.

Нельзя признать правильным утверждение И. И. Слуцкого, что основания освобождения от ответственности при добровольном отказе аналогичны основаниям освобождения от ответственности лица, действующего в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. Справедливо критикует это утверждение в своей работе проф. Н. Д. Дурманов. Он пишет: «И. И. Слуцкий соединяет в одну группу совершенно несоединяемые понятия. Действия, совершенные в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости, общественно полезны от начала до конца. Действия же, выражающиеся в добровольном отказе, представляют собой только прекращение общественно опасной деятельности того же самого лица. Эти действия только погашающие уголовную ответственность за совершение преступления… Добровольно отказавшийся не вносит в общественную жизнь ничего положительного. Он только прекращает свой же собственный общественно опасный проступок» [638].

Неверно и приведенное выше мнение И. С. Тишкевича. В действиях лица, добровольно отказавшегося от преступления, нет и формальных признаков преступления. Для состава оконченного преступления не хватает преступного результата, для приготовления и покушения – признака ненаступления преступного результата по не зависящим от субъекта обстоятельствам.

Основанием освобождения от ответственности при добровольном отказе следует считать отпадение в таких случаях вины лица и общественной опасности деяния.

Добровольным прекращением преступной деятельности или активным предотвращением наступления преступного результата лицо доказывает, что оно не желает более причинения преступного ущерба социалистическим общественным отношениям, что, напротив, оно желает прямо противоположного – ненаступления указанного ущерба.

Добровольный отказ лица от начатого преступления свидетельствует также об отпадении общественной опасности деяния.

До добровольного отказа от преступления лицо создает своими действиями опасность причинения преступного ущерба. Это обстоятельство служило главным аргументом буржуазных криминалистов против Возможности установления, так сказать, «нормальных оснований» освобождения от ответственности лица при добровольном отказе. Они твердили: бывшее невозможно сделать небывшим. Раз опасность правоохраняемым благам уже имела место, значит, никакими последующими действиями ее нельзя ликвидировать. Отсюда поиски «особых» оснований устранения ответственности лица при добровольном отказе в задачах общей и частной превенции.

Между тем, несмотря на внешнюю убедительность приведенных аргументов относительно необратимости событий, они бьют мимо цели.

От чего субъект ни при каких условиях не может добровольно отказаться? От уже совершенного преступления, от уже совершенных приготовительных действий и совершенного покушения, от имевших место, но оказавшихся неудачными подстрекательства или пособничества. Но ведь субъект, добровольно отказавшийся от преступления, не совершает ни одного из этих деяний. Начав преступную деятельность, субъект действительно создает опасность причинения вреда правоохраняемым объектам. Однако лицо привлекается к ответственности не просто за создание опасности, а за совершение определенного уголовно наказуемого деяния: преступления, покушения, приготовления, соучастия. Для ответственности за преступление недостает преступного результата. Для ответственности за приготовление и покушение недостает второго, кроме опасности причинения ущерба, признака – ненаступления преступного результата по не зависящим от лица обстоятельствам. Всего этого еще не было. Вместе с тем опасность же, которую создает субъект, он может ликвидировать путем добровольного отказа .