Федор Кокошкин - Лекции по общему государственному праву

Во-вторых, нужно указать еще одно различие между непосредственными и посредственными органами. Мы знаем, что субъективное право есть обеспечение возможности удовлетворения интереса посредством установления господства осуществляющей этот интерес воли над другой волей. В основе всякого субъективного права лежит, таким образом, признанный и защищенный объективным правом интерес. Следовательно, и принадлежащему известному физическому лицу праву быть органом государства должен соответствовать определенный индивидуальный интерес этого лица. В чем же заключается этот интерес? Конечно, предметом деятельности органов государства являются не индивидуальные интересы физических лиц, составляющих эти органы, а общественные интересы, благо государства как целого. Но самая возможность определять общественный интерес согласно своим политическим убеждениям, направлять государственную волю или повлиять на ее направление может являться предметом индивидуального интереса физического лица. Этот интерес есть интерес высшего порядка сравнительно, например, с интересами, лежащими в основе имущественных прав, но все же интерес индивидуальный, он и составляет основу субъективного права на органическое положение, принадлежащего непосредственным органам государства. Удовлетворение этого интереса возможно, однако, лишь тогда, когда человек, призванный к участию в образовании государственной воли, может в отведенной ему сфере влияния действовать свободно, руководясь своим собственным разумением государственного блага, а не указаниями других лиц. Вот почему непосредственные органы государства, имеющие субъективное право на свое положение (монарх, президент республики, депутаты парламента), не подчинены никаким другим органам и не могут ни от кого получать обязательных указаний относительно направления своей деятельности. Напротив, органы посредственные (чиновники) подчинены непосредственным органам и руководятся в своей деятельности их предписаниями. Подчиненные органы не имеют субъективного права на свое положение уже потому, что здесь нет необходимой основы для соответствующего такому праву интереса, нет возможности истолковывать государственный интерес и направлять государственную волю согласно собственным взглядам и убеждениям. Правда, из посредственных органов относительной свободой в своей деятельности пользуются судебные учреждения, но и в их положении, по общему правилу, нет условий, необходимых для возникновения субъективного права на должность, ибо, во-первых, все суды, за исключением высшего кассационного или верховного, подчинены обязательным для них указаниям этого последнего, а, во-первых, судебная деятельность, по самому существу своему, есть не самостоятельное определение общественного интереса в пределах закона, а исполнение воли законодателя.

В научном изложении государственного права каждой отдельной страны учение об органах государства составляет наиболее обширный отдел. В курсе общего государственного права следует отметить, что при изучении каждого отдельного государственного органа его приходится рассматривать со следующих различных сторон. Прежде всего нужно выяснить, какие физические лица входят в состав данного органа, на каких основаниях и каким порядком они призываются к участию в образовании государства и какие юридические отношения устанавливаются по этому поводу между ними и государством. Это — учение о составе органа или учреждения. Далее, если орган не единоличный, а многоличный, то нужно рассмотреть, в каких взаимных отношениях находятся образующие его лица, какая организация объединяет их в одно целое. Это — учение об устройстве органа (напр., об устройстве парламента). Затем, так как каждый орган выражает волю государства лишь в известной сфере отношений, в известном круге дел, то необходимо определить этот круг, иначе говоря, компетенцию, или предметы ведомства, органа. Наконец, воля физических лиц, составляющих государственный орган, признается в праве волей государства только тогда, когда она выражена в известных формах. Поэтому при изучении каждого учреждения к рассмотрению его состава, устройства и компетенции присоединяется еще рассмотрение его форм деятельности.

Мы определили выше государственную власть как принадлежащее государству субъективное право на повиновение подданных или граждан. Это субъективное право осуществляется государством в различных формах, напр., в форме издания законов, обращения к подданным с конкретными повелениями в пределах и на основании законов, постановления судебных приговоров. Эти отдельные формы осуществления государственной власти называются в юридической науке ее функциями. Каждая функция государственной власти, взятая как отвлеченное понятие, отдельно от других функций (например, законодательная функция) обладает точно так же, как вся государственная власть в ее целом, — признаками субъективного права и притом — именно того специфического вида субъективного права, который называется властью. Функции государственной власти являются, таким образом, отдельными субъективными правами государства, вытекающими из его общего права на повиновение подданных. Единая по существу государственная власть (т. е. общее право государства на повиновение его членов) в своем конкретном осуществлении распадается на несколько отдельных властей (право государства на повиновение его законам, право на повиновение правительственным распоряжениям, право на повиновение судебным приговорам). Такое различение в составе одного субъективного права нескольких отдельных правомочий имеет место и в других областях объективного права. Например, частное право собственности распадается в своем осуществлении на отдельные правомочия как право пользования и право распоряжения вещью.

Функции государственной власти в указанном смысле не следует смешивать с ее задачами. Как мы видели выше при рассмотрении вопроса о цели государства, из общей цели государства (преследования общественного интереса) вытекают отдельные задачи государственной деятельности: охрана внешней безопасности, защита права, забота об экономическом благосостоянии населения и т. д. Но эта классификация государственной деятельности по ее внутреннему содержанию совершенно независима от рассматриваемой нами классификации внешних юридических форм проявления государственной власти. Одна и та же государственная задача (например, народное просвещение) может осуществляться государством в различных формах проявления власти (напр., путем издания законов, касающихся народного просвещения и путем направленной на ту же цель административной деятельности), и, наоборот, одна и та же функция власти (напр., законодательство) может служить самым разнообразным задачам. Обе классификации, т. е. классификация форм государственной деятельности, с одной стороны, и классификация ее целей, с другой, связаны между собой лишь в одном пункте, а именно, та функция государственной власти, которая называется судебной, отличаясь от других функций по своей юридической форме, служит в то же время и определенной государственной цели, а именно — цели охраны права. Но полного совпадения между обеими классификациями нет и здесь; ибо задача охраны права осуществляется не только в форме судебных приговоров, но также в форме законодательства (законы о судопроизводстве и судоустройстве) и в форме административных актов (деятельность так назыв. судебной полиции, а отчасти также и общей полиции).