Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Подытоживая все выше сказанное, повторюсь еще раз: оценивая конфликтность того или иного действия, нужно уметь прикинуть — сможет ли защита получить от этого конфликта какие-то привилегии и не получится ли от него защите больше ущерба, чем пользы.

Возможен ли процесс с присяжными без внепроцессуального конфликта? Как ни странно, но возможен. Обычно эта ситуация возникает в тех случаях, когда позиция стороны защиты является в той или иной степени «соглашательской». Впрочем, возможны и другие варианты. Так, в одном из процессов, в силу специфики ситуации, мне пришлось тщательно избегать всевозможных конфликтов для четкого соблюдения всех формальных процессуальных требований (читайте об этом здесь: https://pravorub.ru/cases/47955.html).

В целом же, бесконфликтная стратегия по делу может быть обусловлена либо соответствующей общей стратегией защиты, например, ориентацией на получение снисхождения присяжных заседателей или суда — в случае, когда подсудимых несколько и роль данного конкретного подсудимого в преступлении незначительна. Либо ориентироваться на бесконфликтное протекание процесса имеет смысл в случаях, когда доказательственная база защиты достаточна для получения требуемого результата без излишней конфронтации. В этом случае обострение обстановки на суде и как результат — нарушение формальных процессуальных требований — вполне может повлечь за собой отмену оправдательного приговора в вышестоящей инстанции. Так что подставляться лишний раз не надо.

Однако, даже полное соблюдение стороной защиты требований законодательства, к сожалению, не дает 100% гарантии отсутствия конфликта в процессе. Дело в том, что систематически возникают ситуации, когда на нарушение норм права идет именно сторона обвинения и суд, и стороне защиты, волей-неволей, приходится на это своевременно реагировать, поскольку иное — значительно ухудшает положение подсудимого.

Защитой же конфликтный процесс, как правило, выбирается в тех случаях, когда стратегия строиться по принципу «Нам терять нечего», то есть когда подсудимому грозит максимальное наказание (вплоть до пожизненного), и никакие угрозы или репрессивные меры суда уже не могут ухудшить его и без того незавидное положение.

Внепроцессуальный конфликт — это своего рода побочный продукт защиты подсудимого. Если суд проходит объективно, непредвзято и законно, то внепроцессуальный конфликт, инспирированный защитой, в подавляющем большинстве случаев следует отнести к браку работы. Представ перед присяжными неадекватным склочником, нет смысла рассчитывать на их благосклонность. Так что следует всячески избегать конфликтов «на ровном месте». Так, мне довелось быть свидетелем конфликта, спровоцированного защитником чуть ли не в первое заседание, когда адвокат отказался ставить подпись на уведомлении о назначении следующего судебного заседания. Что этот конфликт дал адвокату я так и не понял и, честно говоря, за годы своей адвокатской практики так и не смог придумать — как можно использовать такой конфликт в процессе «сам по себе»… Поэтому еще раз: конфликт должен быть не самоцелью, а преследовать вполне конкретные задачи. В частности, наиболее глупо и контрпродуктивно конфликтовать с судьей в отсутствии присяжных заседателей. В конце концов процесс с участием присяжных заседателей — это своего рода театральная постановка. Какой в ней смысл, если нет зрителей в зале?

Вообще, было крайне любопытно наблюдать некоторые процессы. Вот идет заседание, обстановка накалена для предела. Защита и суд обмениваются весьма резкими репликами. В конечном счете судья не выдерживает и объявляет для присяжных десятиминутный перерыв. После удаления присяжных из зала картина моментально меняется до неузнаваемости — никаких криков, резкостей и грубостей. Быстро, по-деловому решив процессуальные вопросы, суд возвращает присяжных в зал, и битва сторон продолжается с прежним накалом.

Есть «мастера», провоцирующие конфликт на ровном месте, и есть те, кто ради того, чтобы избежать конфликта готовы перешагнуть и через свою профессиональную гордость, и через интересы подзащитного, что, конечно, тоже невозможно одобрить и признать обоснованным.

Совершенно недопустимо для защитника использовать внепроцессуальный конфликт как способ сведения личных счетов с судьей или прокурором, или еще хуже — как дешевый, но эффектный способ показать свою «работу» ошарашенному от происходящего доверителю. Что уж греха таить, довольно часты и такие случаи, когда конфликтность процессу придается искусственно исключительно ради пиара в СМИ. Причем почти всегда это идет во вред подсудимым… Останавливаться на конкретных примерах в данном случае мы не будем, но не сделать об этом пометку тоже нельзя.

Наконец, хотелось бы предостеречь читателей вот от чего. Внепроцессуальный конфликт — штука непредсказуемая и порой его последствия могут быть куда круче, чем те, которые планировались его участниками изначально. Так по делу «Белых волков» между судьей и подсудимым состоялся следующий обмен репликами:

ЧУВАШОВ: Подождите, я не слышу. Почему они сидят в тюрьме?

СТРЕЛЬНИКОВ: Потому что приезжают сюда. На работу не берут, делать нечего, совершают преступления: обычных русских людей грабят, девушек насилуют.

ЧУВАШОВ: Вы знакомы лично? Вы лично знакомы?

СТРЕЛЬНИКОВ: Это менталитет такой, понимаете…

ЧУВАШОВ: У русских тоже менталитет такой, что надо порой вешать и убивать этих русских, которые за границу приезжают.

По большому счету, после такого заявления судьи, в нормальной стране, его статус должен был быть немедленно прекращен по этическому кодексу. Но ни квалификационная комиссия Мосгорсуда, ни его председатель Егорова на эти слова судьи никакого внимания не обратили. Извинений от судьи Чувашева национальная группа «русские» тоже не дождалась. В итоге, аудиозапись этих откровений судьи Чувашева вскоре стала достоянием Интернета, а затем одной из причин по которой участники «Боевой организации русских националистов» совершили его убийство. Не думаю, что кто-либо из участников этого дела допускал или желал такого развития событий.

Поэтому еще раз повторю, что конфликт в суде присяжных развивается непосредственно на глазах у коллегии и, соответственно, важно учитывать, как он будет восприниматься заседателями. Причина конфликта должна быть в глазах присяжных обоснована и понятна. Конфликтность процесса, а вернее сказать — конфликтность доведения тех или иных доказательств защиты до сведения присяжных, необходимо учитывать в связи с тем, что именно от ее (конфликтности) уровня зависит эффективность этого доведения. Согласитесь, что одно дело оглашать доказательства в спокойной обстановке и совершенно другое — пытаться буквально прокричать эти доказательства при активном противодействии со стороны прокурора и судьи.