Рауль Джинджолия - Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

Таким образом, потерпевшим — объектом преступных посягательств, квалифицируемых по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность — от руководителя до сторожа, включая частных аудиторов, нотариусов и сотрудников частных охранных предприятий.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в постановлении «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27.01.1999 г. «под выполнением общественного долга правоприменителю следует понимать «осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органами власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления, и др.)».

Данная норма УК РФ предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг, но и его близких. В постановлении Пленума верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27.01.1999 разъясняется, что «к близким потерпевшему лицу, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений». Таким образом, близкими потерпевшего в данном случае признаются как его близкие родственники (родители, усыновленные и родные дети, братья и сестры, дед, бабушка, внучки, супруг), включая и сожителей, а также иные лица, которые в силу сложившихся жизненных обстоятельств дороги потерпевшему: например, двоюродные братья и сестры, приемные родители, опекун, невеста, любовница, любовник, друзья и т.д.). При этом необходимо иметь в виду, что убийство этих лиц было совершено именно в связи со служебной или общественной деятельностью потерпевшего. Степень близости к нему указанных лиц не имеет значения, если их убийством виновный преследовал цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности либо воспрепятствовать ее осуществлению, заведомо зная, что эти лица дороги потерпевшему».

Разъяснение оценочных понятий и признаков содержится в ряде других руководящих документов Верховного Суда РФ. Так, в постановлении № 5 Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности» от 25.04.1995 г. рекомендуется квалифицировать как совершенное в крупных размерах хищение имущества, «общая стоимость которого двухсоткратно превышает минимальный размер оплаты труда, если они совершены одним способом и при обстоятельствах, свидетельствующих об умысле совершить хищение в крупных размерах».

Такая конкретизация оценочных признаков, бесспорно, способствует единообразию их применения. При этом, будучи соответствующим образом истолкованы в руководящих положениях Пленума Верховного Суда РФ, оценочные категории, хотя и не превращаются в формально-определенные, но сфера судебного усмотрения в их применении значительно сужается. В подобной ситуации, т.е. при наличии официально-нормативного (разъяснительного) толкования данных понятий и признаков, правоприменитель не поставлен перед необходимостью определять их содержание, что значительно упрощает учет им конкретных обстоятельств рассматриваемого судом дела. Здесь следует особо отметить, что толкование оценочных категорий должно излагаться точным и ясным языком в выражениях, не допускающих разночтений, по возможности без использования наукообразной терминологии и при минимуме неконкретизированных (неформализованных) оценочных терминов в определениях.

К сожалению, далеко не все оценочные категории конкретизированы в актах аутентичного толкования и в соответствующих разъяснениях (нормативном толковании) Пленума Верховного суда РФ. В большинстве случаев работники правоохранительных и правоприменительных органов вынуждены сами, по собственному усмотрению и внутреннему убеждению, конкретизировать содержание тех или иных оценочных понятий и признаков применительно к конкретным обстоятельствам рассматриваемого дела. В этих условиях одним из источников установления содержания оценочных категорий являются определения и постановления высших судебных инстанций по конкретным уголовным делам, впрочем, нередко тоже весьма разноречивых.

Например, весьма широк спектр мнений в подходе к определению оценочного понятия «беспомощное состояние», являющегося одним из квалифицирующих признаков убийства с отягчающими обстоятельствами. Это осложняется еще и наличием дополнительного оценочного признака «заведомость» в содержании состава такого преступления, который законодатель сформулировал следующим образом: «убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии» (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

По смыслу закона беспомощное состояние потерпевшего может быть как следствием преступных действий виновного, так и возникнуть помимо его воли и усилий. В соответствии с п. 7 постановления № 1 Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27.01.1999 г. потерпевший в силу определенных физиологических или иных причин лишен возможности защитить себя, оказать действенное сопротивление виновному, который, в свою очередь осознает это и рассчитывает воспользоваться таким состоянием жертвы. Здесь отмечается, что «к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние, лица, страдающие психическим расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее».

Есть мнения, согласно которым по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийство лица, находящегося в состоянии сна или сильного опьянения, либо лишившегося сознания по другим причинам, например, находящегося в обмороке или в коме [311] См., например: Российское уголовное право. Особенная часть /Отв. ред. М.П. Журавлев, С.И. Никулин. — С. 29. . Впрочем, относительно квалификации убийства спящего существует и диаметрально противоположный подход, при котором нахождение во сне не считается беспомощным состоянием.

Так, в постановлении № 749 по делу Тарасова Президиум Верховного Суда РФ исключил из приговора осуждение по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, признав, что убийство спящего нельзя считать убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, в том понимании, как предусмотрено в диспозиции данной нормы, поскольку сон является жизненно необходимым и физиологически обусловленным состоянием человека [312] См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 5. — С. 12. .