Николай Беляев - Избранные труды

Не совсем точным следует признать утверждение В. И. Монахова, что «важнейшим условием организации правильного режима в исправительно-трудовом учреждении является приведение всех его элементов в полное и наглядное соответствие с задачей исправления и перевоспитания. Каждый заключенный должен понимать, что выполнение требований режима является не самоцелью, а средством и условием формирования у него личных качеств, необходимых для его исправления и перевоспитания и превращения в полноценного члена общества». [477]Неточность этого утверждения состоит в том, что в нем предлагается режим приспособить для решения одной задачи – исправления и перевоспитания, в то время как режим должен быть средством, обеспечивающим выполнение всех задач исправительно-трудового учреждения.

До принятия новых положений об исправительно-трудовых колониях и тюрьмах среди теоретических и практических работников шел спор о содержании режима. Одни говорили, что недостатки в деятельности исправительно-трудовых учреждений объясняются отсутствием достаточно строгого режима, [478]другие считали, что неудачи в работе исправительно-трудовых учреждений по исправлению и перевоспитанию осужденных объясняются не условиями режима, а неправильной постановкой работы этих учреждений. [479]

При решении этого спора необходимо исходить из того, что установление строгого режима не противоречит принципу гуманности, на котором основана советская исправительно-трудовая политика. Действие принципа гуманизма по отношению к лицам, совершившим преступления, проявляется прежде всего в том, что общество не отталкивает этих лиц от себя, изолируя их от общества, а берет на себя обязанность исправить и перевоспитать их, вернуть к честной трудовой жизни.

Гуманизм исправительно-трудовой политики проявляется также в том, что наказания, применяемые к преступнику, не имеют целью причинения физических страданий или унижения человеческого достоинства. Страдания и лишения причиняются лишь в объеме, необходимом для достижения целей наказания.

Гуманизм исправительно-трудовой политики проявляется также в том, что в исправительно-трудовых учреждениях создаются все необходимые условия для нормальной жизни и труда.

Назначение самого сурового режима, если он не преследует цели причинить физические страдания или унизить человеческое достоинство и способен по своему объективному содержанию обеспечить успешное решение задач, стоящих перед исправительно-трудовыми учреждениями, не только не противоречит принципу гуманности, а, наоборот, «эта суровость есть самая большая гуманность, которую можно предъявить к человеку». [480]

В. И. Ленин неоднократно говорил о необходимости решительной борьбы с преступностью: «Богатые и жулики – это две стороны одной медали, это – два главных разряда паразитов, вскормленных капитализмом, это – главные враги социализма, этих врагов надо взять под особый надзор всего населения, с ними надо расправляться при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества беспощадно. Всякая слабость, всякие колебания, всякое сентиментальничанье в этом отношении было бы величайшим преступлением перед социализмом». [481]

Практика работы советских исправительно-трудовых учреждений показывает, что ослабление режима отрицательно сказывается на решении задач исправления и перевоспитания преступников и предупреждения совершения новых преступлений.

Из 700 неоднократно судимых заключенных, опрошенных о причинах повторного совершения новых преступлений, около 78 % наряду с другими причинами указали на недостаточную строгость режима.

Так, например, заключенный Р. рассказал: «Находясь в нетрезвом состоянии, я остановил на улице девушку и под угрозой избиения взял у нее наручные часы. В 1949 году я был осужден за разбой сроком на 12 лет лишения свободы. Когда меня привлекали к уголовной ответственности, я очень переживал, я готов был отдать сотню часов этой девушке, только чтобы об этом случае не знала моя семья, мои знакомые и товарищи по работе. Я испытывал неимоверный стыд и раскаяние, я думал, что меня строго накажут и был готов к этому. Но в колонии той строгости, какую я себе представлял, не встретил. За пять лет пребывания в местах заключения я потерял связи со своими знакомыми, жена со мною развелась. За это время стерлось чувство стыда и раскаяния, у меня появились новые друзья, я свыкся со своим положением. Меня не тяготило уже то обстоятельство, что я преступник, а наоборот, я этим даже гордился. Все это привело к тому, что после освобождения я совершил новое преступление на воле и еще одно в местах заключения. Если бы срок был небольшой, а режим жестким, то повторного преступления я бы не совершил».

Вопрос об усилении или ослаблении режима нельзя решать абстрактно, отвлекаясь от того, к кому и на какой срок применяется наказание. За последние годы были приняты меры, чтобы в местах лишения свободы отбывали наказание лишь лица, совершившие тяжкие преступления и представляющие большую общественную опасность. В результате ряда амнистий, проведенных в нашей стране в послевоенное время, значительное число лиц, находившихся в местах лишения свободы, было освобождено. Амнистии не распространялись на тяжких преступников.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г. «Об амнистии» не распространялся на лиц, осужденных на срок более 5 лет за контрреволюционные преступления, крупные хищения социалистической собственности, бандитизм и умышленное убийство. [482]

Амнистия в ознаменование 40-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции [483]не применялась:

а) к осужденным за преступления, предусмотренные разделом I Положения о государственных преступлениях, бандитизм, умышленное убийство, разбой, умышленное нанесение тяжких телесных повреждений, злостное хулиганство, изнасилование, хищение социалистической собственности в крупных размерах;

б) к ворам, судимым два и более раза, и к другим лицам, ранее судимым более двух раз;

в) к лицам, освобожденным досрочно и вновь совершившим преступления;

г) к осужденным, которые, отбывая наказания в местах лишения свободы или в ссылке, злостно нарушали установленный режим.

Комиссиями, которые были созданы для рассмотрения дел на лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы, не могли быть досрочно освобождены из мест лишения свободы лица, осужденные за особо опасные государственные преступления, бандитизм, умышленное убийство, умышленное нанесение тяжких телесных повреждений, разбой, изнасилование, злостное хулиганство, хищения социалистической собственности в крупных размерах, а также лица, судимые два и более раза.