Юрий Басин - Избранные труды по гражданскому праву

Во-вторых, истец требовал взыскания неустойки, предусмотренной статьей 353 ГК РК, на сумму убытков, вызванных непоставкой металла, с момента нарушения договора до дня уплаты убытков. И это требование должно быть признано необоснованным. Статья 353 ГК устанавливает выплату неустойки за нарушение денежного, но не натурального обязательства. Ответственность за нарушение натуральных обязательств предусмотрена статьями 354, 355 и др. [128]

Помимо этого сама сумма убытков без вынесения решения суда по данному вопросу не является еще достаточно точной. Если бы суд или стороны своим соглашением определили сумму убытков, которую должник обязан выплатить кредитору, то тогда бы возникло денежное обязательство, за неисполнение которого вполне применима неустойка, предусмотренная статьей 353 ГК.

В-третьих, истец рассматривал деньги, которые он требовал со ссылкой на статью 353 ГК, как часть упущенной выгоды. Закон, однако, не подтверждает обоснованность такого мнения. Сама статья именует сумму, подлежащую взысканию, неустойкой, которая Гражданским кодексом четко отграничена от убытков. Здесь же и эта неустойка является особой, всецело компенсационной формой ответственности.

Установление весьма крупной неустойки за пользование чужими деньгами появилось в нашем законодательстве в связи с перестройкой экономики как средство защиты интересов кредиторов против инфляции. Деньги за время незаконного нахождения у должника обесценивались. Поэтому наша судебная практика еще до принятия Гражданского кодекса взыскивала задержанные долги в сумме, учитывающей уровень инфляции за время задержки. Гражданский кодекс (ст. 353) узаконил этот прием и упростил учет уровня инфляции, связав его со ставкой рефинансирования, которая носит официальный характер. Но в таком средстве защиты интересов кредитора от инфляции нет нужды при расчетах в твердой валюте. И если мы распространим неустойку, предусмотренную статьей 353 ГК, на расчеты в твердой валюте, то предоставим кредитору возможность неосновательно обогащаться, взыскивая с должника неоправданно большие валютные суммы. Мировая расчетная практика ориентируется на ставки авторитетных банков по краткосрочным валютным кредитам. К аналогичному решению склоняется и практика Национального банка Республики Казахстан.

В России, Гражданский кодекс которой содержит статью, аналогичную статье 353 Гражданского кодекса Республики Казахстан, подобная практика закреплена пунктом 52 упоминавшегося выше постановления пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8. Судам при взыскании процентов за незаконное пользование чужими денежными средствами предложено руководствоваться средними ставками банковского процента по краткосрочным валютным кредитам в месте нахождения кредитора.

5. В итоге, мы полагаем возможным предложить формулу определения размера упущенной выгоды в случаях нарушения поставщиком обязательства поставки товаров, покупаемых для перепродажи. Условно:

УВ = (ЦП · КТ) – (ПЦ · КТ) – РП – СС,

где УВ – упущенная выгода;

ЦП – цена перепродажи;

ПЦ – первоначальная покупная цена;

КТ – количество товара;

РП – расходы покупателя, понесенные в связи с исполнением договора;

СС – сэкономленные покупателем средства.

Вместе с добавленной суммой реального ущерба итоговая сумма составляет полный размер убытков.

Множество проблем правового регулирования формирующейся рыночной экономики являются общими для большинства стран бывшего СССР, но чаще всего решаются они каждой страной автономно, порой необоснованно резко не совпадающим образом.

Государства СНГ подписали и ратифицировали немалое количество договоров, в которых содержатся призывы к сближению правовых систем этих государств. Например, в Соглашении между Правительством Республики Казахстан и Кабинетом Министров Украины о сотрудничестве в области борьбы с нарушениями налогового законодательства от 17 сентября 1999 г. намечены такие формы сотрудничества, как обмен информацией о правонарушениях в сфере налогового законодательства, о национальных налоговых системах, обмен опытом по борьбе с налоговыми преступлениями и т. д. Сходные мероприятия обозначены в ряде других межгосударственных соглашений по вопросам таможенной, антимонопольной политики и др.

Некоторые практические шаги в направлении формирования единства регулирования сходных отношений были сделаны. Наиболее заметным из них было создание усилиями представителей разных государств ряда модельных законов. Но большинство намерений в практическую плоскость не переместилось.

Перспективным, на наш взгляд, направлением повышения эффективности работы по сближению родственных правовых систем является решение какой-либо общей научно-практической задачи объединенными силами ученых разных стран. Формы и результаты такой совместной деятельности могут быть весьма разнообразными. Мы поделимся опытом одной из них.

Ученые Беларуси, Казахстана, России и Украины провели в рамках своих национальных систем независимый анализ одной принципиальной для сближения правоприменительной практики этих стран ситуации, создавшейся в связи с рассмотрением антимонопольными органами Санкт-Петербурга и российскими арбитражными судами конкретного дела, по которому несколько компаний, владеющих бензозаправочными станциями в г. Санкт-Петербурге были привлечены к ответственности за повышение цен на нефтепродукты (далее – цен на бензин). Эти заключения были направлены в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации. [130]

Отметим, что во всех существенных подходах взгляды ученых этих стран совпали.

Дело рассматривалось, и решения выносились на основе российских законов. Но поскольку антимонопольное законодательство стран СНГ является весьма сходным вследствие однородного характера регулируемых им отношений, общего исторически сложившегося толкования единообразных, во многих случаях – дословно совпадающих законодательных формулировок, регулирующих развивающийся рынок, исходя из объективно необходимого сближения правовых моделей в данной области, полагаем возможным осветить возникшие проблемы, проведя сравнительный анализ казахстанского и российского антимонопольного законодательства. Нами при этом учитывалось, что единообразие понимания и применения антимонопольных законов опирается на межгосударственные договоры, заключенные странами СНГ, и, прежде всего, на Соглашение государств – участников Содружества Независимых Государств от 12 марта 1993 г. «О согласовании антимонопольной политики», Договор от 23 декабря 1993 г. «О проведении согласованной антимонопольной политики» и Договор от 25 января 2000 г. с таким же названием (последний Договор действует в России со 2 июня 2000 г., в Казахстане он в действие еще не вступил, но нормы этого Договора, относящиеся к рассматриваемым проблемам, повторяют нормы Соглашения от 12 марта 1993 г.).