Юрий Басин - Избранные труды по гражданскому праву

В первоначальном решении и предписаниях комиссии терупра наличие согласованности действий утверждается без попыток серьезного доказывания. В дальнейших судебных документах также ничего не сказано о том, чем же доказывается согласованность: где, когда, кем конкретно, каким образом какие конкретно согласования имели место.

Все сводилось к тому, что один лишь факт совершения в определенный период рядом компаний – владельцев бензоколонок сходных действий, направленных к одной цели, дает основание предполагать, подозревать согласованность совершенных действий. Эти компании называются «подозреваемыми». Но, как писали русские классики, даже десять подозрений не могут заменить одно доказательство. Поскольку бремя доказывания нарушения истцом лежало на ответчике, недоказанность нарушения должна оцениваться судом как отсутствие нарушения. Такой вывод, вытекающий из распределения бремени доказывания, является общим процессуальным принципом для всех государств СНГ, отклонения от него недопустимы.

А в данном конкретном деле добавляется особенность, вытекающая из того, что отношения сторон являлись не гражданско-правовыми, а административными: ответчик налагал взыскания, реализуя свои властные правомочия. Во всех подобных отношениях неукоснительно должен соблюдаться принцип презумпции невиновности. Но этот принцип решениями судебных органов был нарушен.

Фактически истцов наказали не за соглашение (согласованные действия), а за параллельные действия. Применено основание ответственности, не предусмотренное законом, по существу применена аналогия закона. Но всякие запреты должны определяться законом исчерпывающим образом, не допускающим применения аналогии. Тем более, что согласованность действий запрещена в целях защиты конкуренции, а запрет параллельных действий ведет к ограничению конкуренции.

Необходимость экономической интеграции стран СНГ выдвигает в качестве одного из главных требований единообразные условия антимонополистических действий и развития конкуренции. В экономической жизни Казахстана это проявляется повседневно и повсеместно. Поэтому и экономическое законодательство Республики Казахстан (как и многих других республик СНГ) нередко строится либо на базе модельных законов, которые республиками готовились совместно, либо на базе российского законодательства, принимаемого в качестве примерного образца. Многие нормы гражданских кодексов РК и РФ, особенно в части регулирования договорных отношений и ответственности, совпадают и по содержанию, и по текстам соответствующих норм. Судебное решение по данному делу, несомненно, окажет влияние на понимание согласованных действий участников рынка и на возможность вмешательства государственных органов в регулирование цен на свободном рынке. И судебная защита прав участников рынка будет резко ослаблена.

Следом, весьма вероятно, пойдет практика и Казахстана, и многих других государств СНГ. Достаточно вспомнить, как повлияло судебное толкование в России ст. 395 ГК РФ об ответственности за неисполнение денежного обязательства на толкование аналогичной по содержанию и тексту ст. 353 ГК РК в части применения нормы к денежным обязательствам, выраженным в иностранной валюте.

Таким образом, мы приходим к выводам, что, во-первых, антимонопольное правонарушение в отличие от гражданского всегда основано на презумпции невиновности нарушителя с возложением обязанности доказывать вину последнего на государственный орган; во-вторых, понятие согласованных действий отличается от понятия параллельных действий; в-третьих, понятие согласованных действий шире понятия соглашения; в-четвертых, ответственность должна наступать не за параллельные, а за согласованные действия, направленные на ограничение конкуренции.

Термин оперативные санкции был известен советской гражданско-правовой литературе с начала 1950-х гг., но лишь к 80-м гг. он приобрел значение научного понятия со своим особым содержанием.

Ориентация большинства стран СНГ на формирование рыночных отношений и создание основ собственного гражданского законодательства заставляют по-новому оценить многие прежние научные категории – насколько они соответствуют складывающимся общественным условиям. С этой точки зрения понятие оперативных санкций сохраняет свое значение, хотя изменилась его реальная наполненность. Современные учебники по гражданскому праву выделяют среди мер защиты (либо параллельно с ними) меры оперативного характера (воздействия). [133]

Проблема оперативных санкций имеет, по меньшей мере, два важных аспекта:

1) отграничение мер оперативного воздействия от иных способов борьбы с гражданскими правонарушениями;

2) оценка эффективности различных оперативных санкций.

Коренные изменения в гражданском законодательстве последних лет вызывают необходимость уяснения современной сущности и назначения оперативных санкций.

Термин оперативные санкции прочно вошел в правовую лексику, хотя некоторые авторы используют иные наименования: делегированные санкции, меры оперативного характера (воздействия). В законодательстве указываются отдельные виды мер воздействия, однородность которых по ряду признаков позволяет отнести их к одному понятию оперативных санкций.

Многозначность определения «оперативный» подчас ведет к смешению разных теоретических и практических признаков, вкладываемых в понятие санкции, таких, как:

а) повышение быстроты, динамичности действия мер ответственности, т. е. увеличение оперативности ответственности;

б) выявление содержания совершенно самостоятельных (т. е. отличных от ответственности) мер; в ряде работ содержатся различные определения оперативных санкций и исследуется эффективность некоторых из них; [134]

в) повышение результативности отмеченных в п. «б» мер, процедура применения которых упрощена и сокращена.

Существующие в науке определения строятся главным образом по моделям определений, именуемых в формальной логике неявными, т. е. путем перечисления обычных и специфических признаков данного явления (применительно к санкциям – это отсутствие, как правило, компенсационной функции, преимущественное значение в них превентивного элемента, наступление невыгодных последствий обычно лишь в конечном счете и др.). Такое определение (по признакам) понятия может использоваться в практических целях, но не позволяет провести строгую границу со смежными с ним понятиями.

Родовой категорией для различных способов воздействия на нарушителей гражданско-правовых обязательств выступает понятие меры защиты права, что подтверждается содержанием статьи 9 ГК, которая закрепляет защиту права в качестве понятия, поглощающего отдельные правоохранительные меры. Понятие оперативных санкций употребляется для обозначения одного из способов защиты права.