Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Призрачное решение многих проблем – самостоятельный поиск и вербовка спеца. По перспективности это удобный вариант и в свете обеспечения доверия, и возможности соглашений по многим пунктам обязательств. Если ты сам и за свой счёт решишь привлекать двуязыкого человечка (это дорогое удовольствие), а переводчик откажется от негласного сотрудничества с мусорами, скорее всего, такого не допустят к участию в деле или впоследствии отстранят по доводам о его «некомпетентности». Всё аналогично борьбе с «честными» адвокатами. Методов давления множество. Например, при посещении тебя в СИЗО и по мнимому подозрению в попытке проноса «запретов», переводчика пару-тройку раз покошмарят, прошмонают хорошенько, промурыжат по кабинетам и объясниловками задрочат, а то и реально запрет подкинут в карман. После подобных наездов наш знаток языков сломается на хрен, проклянёт такое участие, и вернёхонько соскочет с темы. Стало быть, за «своего» переводчика придётся тебе постоять тогда и даже меры предупредительные применить. Знаю случай уместный. Закандаленный таджик уже в начале участия «своего» переводчика закинул жалобчёнку прокурору о (якобы) угрозах давления на этого переводчика, о (якобы) намёках и угрозах прямых со стороны следака по силовому отстранению от участия через прокладон. После беседы с прокурором следак, хотя и отнекивался по всем статьям, но остерёгся на будущее от акций давления.

Желательно, конечно, чтобы и сам переводчик обладал некоторыми волевыми установками, активно и открыто отстаивал свои полномочия и задачи (статья 59 УПК). Да много ли таких бойцов отыщешь в среде «вшивой интеллигенции»? Во всяком случае, все свои обращения в адрес мусоров ты волен составлять только на удобном тебе языке, и в них настаивать на участии конкретного лица в качестве переводчика. Так же, как ты волен устраивать скандалы о неверных, не точных, ложных переводах, осуществляемых левыми субъектами. Яхши?

Традиционный вариант: переводчик назначен по выбору мусоров, так сказать бюджетным порядком. Уже с первой встречи следи и требуй, чтобы следак или судья дали ему полный объём разъяснений, сам удостоверься в его компетентности и знаниях, оспаривай при случае неполноту этого всего и несоответствие регалий. Особое внимание разъяснениям по ответственности за разглашение ставших известными переводчику сведений по позиции защиты не только из участия в следственных действиях, но и всех прочих. Вообще-то, переводчики – ещё не настолько прогнившая публика, как следаки, прокуроры, судьи и прочие мусора. Твои призывы к нему «Не предавай!» могут задеть струнки совести в ещё живом сознании, в ещё не очерствевшей душонке гуманитария. Понял?

Третья сторона медали (ребро) – когда услуги переводчика требуются лишь эпизодически. Допустим, само общее производство ведётся на «твоём» языке – русском. Но в деле участвует в качестве свидетеля француз, америкос или епеой иной чурка, для которого русский родным языком не является, а его общение на «великом и могучем» явно примитивно и затруднено. Ты можешь и сам наблюдать его проблемы в понимании других и сомневаться в правильности восприятия его сообщений. Либо в деле есть место иноязычным материалам, в том числе сопровождаемым переводами. Ну и пусть мусора слепо доверяют содержащейся в таких источниках информации. Их право. А право твоё – сомневаться в правильности предложенного перевода и верности чучмекских изъяснений. Но ведь от качества таковых напрямую зависит степень достоверности свидетельств. В этом случае право обвиняемого пользоваться помощью переводчика распространяется и на такие случаи. Требования о привлечении переводчика обосновываются тогда твоими доводами о самой необходимости языковых идентификаций, сомнениями в верности состоявшихся переводов, убеждениями в наличии искажений обменной информации, необходимостью перепроверки на предмет достоверности. Например, ты можешь заявить, что ни черта не понимаешь из лопотаний иноземца или же в исследуемом документе от нерусских инстанций усмотрены смысловые противоречия и недоговорённости, не позволяющие однозначно понимать содержание, а значит влекущие произвольные выводы о фактах и обстоятельствах. И здесь без участия переводчика не обойтись, конечно. Андестенд?

Ну что за лошизм, боже правый! Сколько годков уже существуют приличные, опробованные и эффективные электронные переводчики, достоверно исполняющие свои функции. Почему бы не пользоваться такими, взамен человечьих усилий со всеми проблемами субъективных огрехов и помех?

Ведь могут обеспечить и употребление таких всемерно. Почему бы тебе не настоять на такого рода помощи. Пусть этой железяке прошитой и разъясняют права с обязанностями.

Обвиняемый вправе пользоваться помощью защитника, втом числе бесплатно в предусмотренных УПК РФ случаях; иметь свидания с защитником наедине и конфиденциально, в том числе до первого допроса и без ограничений их числа и продолжительности.

Всё, что сказано о защитниках при обсуждении их статуса и прав подозреваемого (пункты 1.5., 3.4.3.) во многом совпадает с их же участием в «помощь» обвиняемым. При взгляде на современную роль и сущность защитников-адвокатов, я порой выражаюсь жестковато. Ой, простите-простите, это потому, что не в силах удушить в себе негатив, чувство гадливости и, всё же, не беспочвенную предвзятость к этим деятелям. Это не оставляет равнодушным, когда мордой в дерьмо суют, и я не вешаю собак на чужие лобовые кости, только бы себя отбелить. То, что я оказался вообще обвинён и осужден, – все это случилось во многом по предательству, низости и безграмотности участия адвокатов в процессе. Я вновь и вновь на эти подлые грабли наступал, а и ступить-то больше некуда было. Их (адвокатов) отвратительную изнанку в подтверждение собственных выводов наблюдал «волосья дыбом» и по многим другим делам. Трагедии со-расправы над овцами по схожим сценариям. С полной ответственностью, распните меня, присягнуть готов, что нынешнее судоскотство, офоршмачивание законности, вытаптывание прав и интересов защиты, вопиющая несправедливость, а главное – человекобитие, – в этом на 99 % прямая вина адвокатской оравы. Они до последней кишки своей разменялись на меркантильное удовлетворение и подвластный уют. В большинстве своём не ведают о существовании, назначении совести и чести, какой там на хрен Долг! изначально отравлены безволием и бездушием, в крысятничестве переплюнули политиков и священников. Это вероотступники, так как первым эшелоном извратили и умерщвили веру в защиту; это клятвопредатели, так как отвернулись от присяг уже на время их принятия. (Что-то я раздухорился… Эмоции, курсант).