Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

Гвоздь вечера – И. Мандельштам, который приехал, побывав во врангелевской тюрьме. Он очень вырос. Сначала невыносимо слушать общегумилевское распевание. Постепенно привыкаешь, «жидочек» прячется, виден артист. Его стихи возникают из снов – очень своеобразных, лежащих в областях искусства только. Гумилев определяет его путь: от иррационального к рациональному (противуположность моему). Его «Венеция». По Гумилеву – рационально все (и любовь и влюбленность в том числе), иррациональное лежит только в языке, в его корнях, невыразимое. (В начале было Слово, из Слова возникли мысли, слова, уже непохожие на Слово, но имеющие, однако, источником Его; и все кончится Словом – все исчезнет, останется одно Оно.)

Пяст, топорщащийся в углах (мы не здороваемся по-прежнему). Анна Радлова невпопад вращает глазами. Грушко подшлепнутая. У Нади Павлович больные глаза от зубной боли. Она и Рождественский молчат. Крепкое впечатление производят одни акмеисты.

Одоевцева” (55, т. 7, с. 371).

Купюра “«жидочек» прячется” в этом издании восстановлена по статье: 115, с. 155.

С. 280 В тот день я пришла в Дом искусств на лекцию Чуковского… – Речь идет о докладе К. Чуковского “Две России: Ахматова и Маяковский”. В ДИСКе Чуковский читал его трижды – 20 сентября, 30 сентября и 16 декабря 1920 г. (211, с. 623–624). Учитывая, что далее будет упомянут Мандельштам, приехавший в Петроград в начале октября, можно уверенно датировать комментируемый фрагмент 16 декабря.

С. 281 Вся эта амуниция досталась ему из шведского Красного Креста, где когда-то служил его теперь эмигрировавший старший брат. – Сравните еще в рецензии О. на собрание сочинений Гумилева: “Гумилев в Царском Селе действительно был частым гостем в семье Оцупов и нередко обедал у них. Брат Н. Оцупа служил в Шведском Красном Кресте и Оцупы не испытывали продовольственных стеснений, продолжали вести «буржуазный образ жизни», охотно принимая у себя поэтов” (283, с. 286). По-видимому, имеется в виду Сергей Авдеевич Оцуп (1886?–1974). Сведения о его службе в Красном кресте не разысканы, однако именно Сергей Авдеевич, эмигрировавший из России в начале 1920 г., имел необходимые средства и желание, чтобы материально поддерживать Николая и остальных братьев (благодарю К.И. Финкельштейна за помощь в прояснении биографических обстоятельств братьев Оцупов).

Отметим еще, что в Красном кресте в Екатеринославе хирургом некоторое время служила Александра Николаевна Абрамова – сестра жены еще одного брата Николая Оцупа – Александра Авдеевича Оцупа (сообщено мне Е.П. Яковлевой).

С. 281 В прошлое воскресенье… – Если учитывать, что день лекции Чуковского (16 декабря 1920 г.) пришелся на четверг, то “прошлым” воскресеньем было 12 декабря.

С. 281 Мы с Мандельштамом и Оцупом проходили мимо цирка Чинизелли… – располагавшегося по адресу: Набережная реки Фонтанки, д. 3.

С. 281 …Так, но прощаясь с римской славой… – В его минуты роковые… – С неточностями цитируется стихотворение Тютчева “Цицерон”:

(376, с. 78)

С. 281 А я достоверно знаю, что их, вместо христиан, кормят трупами расстрелянных буржуев. Правда, не на арене, а в клетках. – Сравните с записью в так называемом “Сером блокноте” З. Гиппиус:

“А знаете, что такое «китайское мясо»? Это вот что такое: трупы расстрелянных, как известно, «Чрезвычайка» отдает зверям Зоологического Сада. И у нас, и в Москве. Расстреливают же китайцы. И у нас, и в Москве. Но при убивании, как и при отправке трупов зверям, китайцы мародерничают. Не все трупы отдают, а какой помоложе – утаивают и продают под видом телятины. У нас – и в Москве. У нас – на Сенном рынке. Доктор N (имя знаю) купил «с косточкой», – узнал человечью. Понес в Ч.К. Ему там очень внушительно посоветовали не протестовать, чтобы самому не попасть на Сенную. (Все это у меня из первоисточников.)

В Москве отравилась целая семья” (101, с. 73).

В предисловии к изданию дневников Гиппиус Н. Берберова отмечала: “…какая-то податливость на каждый непроверенный слух (например – о «китайском мясе»). Она видела все в преувеличенном объеме и связывала в одно – Ленина и каннибализм” (там же, с. VI).

С. 282 Мы с Георгием Ивановым… – …Мандельштанов. – Сравните с. 610.

С. 282 Он ведь свою карьеру эгофутуристом начал… – Дебютант Г. Иванов в 1911–1912 гг. действительно был эгофутуристом, под маркой “Ego” вышел его первый поэтический сборник “Отплытье на о. Цитеру” (1911, на титульном листе – 1912).

С. 282 И Блок тоже любил. Особенно – французскую борьбу. Мы его часто встречали в цирке. – Сравните с предисловием Блока к поэме “Возмездие”, где отдельным пунктом рассказывается про “расцвет французской борьбы в петербургских цирках; тысячная толпа проявляла исключительный интерес к ней; среди борцов были истинные художники; я никогда не забуду борьбы безобразного русского тяжеловеса с голландцем, мускульная система которого представляла из себя совершеннейший музыкальный инструмент редкой красоты” (55, т. 3, с. 298).

С. 282 И ведь “толпа-многоножка” уже все билеты разобрала. – Неточная цитата из “Петербурга” Андрея Белого, в котором возникает образ “людской многоножки” (40, с. 27).

С. 282 …за “совкомку” сойдете. – Очень редкая, но все же встречавшаяся в бытовой жаргонной речи аббревиатура (от “ сов етская ком мунист ка ”, то есть жена или подруга состоятельного коммуниста).

С. 282 Товарищ Троцкий шибко хвалил… – Лев Давидович Троцкий (1879–1940) в это время занимал ключевые государственные посты наркома по военным и морским делам и председателя Реввоенсовета РСФСР. О его отклике на первую книгу стихов О. 1922 г. см. с. 530–531.

С. 283 У входа в Студию Корней Чуковский / Почтительно “ломался пополам”. – Еще одно невольное и выразительное свидетельство несбалансированности эпизодов НБН между собой – эта цитата приводится в мемуарах О. уже в третий раз. См. с. 228 и 283.

С. 283 Ведь его знаменитый “Крокодил” посвящен: “Коле и Лиде Чуковским, моим многоуважаемым детям”. – На контртитуле книги К. Чуковского “Приключения Крокодила Крокодиловича. Поэма для маленьких детей” (Пг., 1919) была помещена такая надпись: “Посвящаю эту книгу своим глубокоуважаемым детям – Бобе, Лиде, Коле”. Перечисляются дети автора – Борис Корнеевич (Боба) (1910–1941), Лидия Корнеевна (1907–1996) и Николай Корнеевич Чуковские.