Андрей Бабиков - Прочтение Набокова. Изыскания и материалы

«Дар» печатался частями в лучшем парижском журнале русской эмиграции «Современные записки» в 1937–1938 годах. Последняя, пятая глава романа была опубликована в 67-м номере журнала, вышедшем в октябре 1938 года, однако, четвертая глава, сочиненное Федором «Жизнеописание Чернышевского», из-за несогласия редакторов журнала с оценкой Чернышевского была отклонена и увидела свет лишь в 1952 году, когда роман был выпущен отдельной книгой в нью-йоркском «Издательстве имени Чехова» [453]. Изъятие в журнальной публикации романа ключевой четвертой главы побуждало Набокова к скорейшему поиску издателя, который бы напечатал книгу целиком («Мне не терпится выпустить „Дар“ в неискалеченном виде…» – писал Набоков редактору «Современных записок» Рудневу 31 мая 1938 года [454]). 10 мая 1938 года Набоков послал через критика Л. Львова письмо Сергею Рахманинову, из ответа которого следует, что Набоков просил его финансового содействия в издании «Дара»:

28-го мая, 1938 г.

Дорогой Владимир Владимирович,

Только сегодня, 28-го мая, до меня дошло Ваше письмо к Л. Львову от 10-го мая, где два слова о «дикой нужде» меня поразили. Распорядился Вам выслать по телеграфу 2500 франков, которые Вы мне можете отдать, когда вышеупомянутые обстоятельства отпадут. Если это и не скоро будет, от чего Боже упаси, – не беда. Одно сознание, что мог Вам в тяжелую минуту помочь, мне радостно.

Вопрос о напечатании «Дара» в настоящее время – должен, к сожалению, отклонить.

В ментонском письме от 29 июня 1938 года он предложил роман М. Н. Павловскому, главе издательства «Русские записки» (Париж—Шанхай):

Что касается «Дара», то закончил я его давно, и очень хотел бы выпустить его отдельным изданием. В нем около 450 страниц. IV глава, по моему замыслу центральная («Жизнь Чернышевского»), так и осталась inédite [456]. Пожалуйста[,] сообщите мне[,] если издание «Дара» может представлять для вас интерес [457].

Павловский долго колебался, но так и не принял роман. 27 декабря 1938 года он написал Рудневу:

Зато – великолепен «Дар». Вот уж действительно самое выдающееся произведение нашей эмигрантской литературы. Если памятником ее останется только «Дар», то этого будет достаточно. <���…> В. Сирин предложил мне издать всю книгу, включая 4-ую часть [Павловский имеет в виду главу]. Не издать такой книги прямо невозможно (когда до сих пор продолжает выходить отдельными книгами всякая ерунда). Но что делать с 4-ой частью (которую я сам даже еще не читал, но которой меня пугают решительно со всех сторон)? [458]

Не получив от Павловского твердого обещания, Набоков 6 октября 1938 года обратился в издательство «Петрополис» к А. С. Кагану:

Желаете ли Вы печатать «Дар»? Пожалуйста, ответьте мне на этот вопрос немедленно и до окончательного разрешения этого вопроса сохраните мое предложение в секрете. Между прочим, гл. 4, вызвавшая бурю в редакции, осталась ненапечатанной, что должно бы повысить читательский интерес к «Дару» [459].

Каган ответил согласием, однако желал ради экономии средств выпустить роман двумя книжками (как позднее будет издана в Париже «Лолита»). В письме из Брюсселя 1 ноября 1938 года он предлагал Набокову следующие условия:

Господину В. В. Набокову

Париж

Дорогой Владимир Владимирович,

Подтверждаю получение Вашего открытого письма от 24 м/м. Относительно раздела «Дара» можно договориться. На полуслове нельзя, конечно, обрывать, но можно выбрать и середину главы. Главное, чтобы обе части вышли почти одновременно. Соображение[,] почему я хочу раздробить роман на две части[,] только порядка целесообразности. Если роман будет дорого стоить, то его не будут покупать и наши взаимные интересы пострадают. Может[,] мы сделаем с Вами один том длиннее другого.

Я понимаю, что Вам трудно согласиться на мои гонорарные условия. Но теперь риск издания книг сильно повысился. Особенно мне сейчас трудно рисковать, когда я начинаю снова с азов. Давайте может сойдемся на среднем: Вы предлагаете не платить Вам за экземпляры, начиная с 201-го, я предлагаю не платить за первые 200 экз. Я Вам сейчас предлагаю начать платить с первого же экземпляра, но до 400 экз. платить по 5 % с номинала, а потом обычный порядок. Это будет справедливо.

Если Вы найдете возможным сократить роман без ущерба его, это будет хорошо, но я не хочу оказывать на Вас никакого давления.

<���…>

В ноябре 1938 года Набоков из Парижа отослал Кагану в Брюссель машинопись «Дара», подчеркнув, что он «не согласен ни на какие сокращения» и что разделить роман возможно так: «первые триглавы одним том[ом], а остальные две вторым, тем более, что 4-ая глава (о Чернышевском) самая длинная. В случае же крайней необходимости я бы согласился на раздел третьей» [461].

Позднее, уже после начала войны, Каган вновь писал Набокову (на его парижский адрес: 59, rue Boileau, Paris XVI-e) об издании романа. В вашингтонском архиве Набокова имеется частично сохранившаяся недатированная открытка с его подписью:

Господину В. В. Набокову, Пари[ж]

Подтверждаю получение Вашег[о] [утрачено одно или два слова] письма.

Я не отказался от мысли из[дать Ваш] роман «Дар». Война меня, правд[а, выбила из] колеи, но я не прерывал своей издательской деятельности и Ваша книга у меня на очереди. Давайте [sic] еще только немного придти в себя. Рукопись Ваша у меня в полной сохранности.

Ваш рассказ в стиле Боккачьо-Аретино меня интересует. Может быть что-либо и можно предпринять [462]. Пришлите его мне. Мой адрес неизменно тот же.

Не можете ли Вы мне сообщить адрес Иосифа Владимировича [Гессена], а может быть Вы знаете и адрес Якова Григорьевича [Фрумкина]. Буду Вам [очень призна]телен.

<���…>

В этих письмах Каган и Набоков не говорят о приложениях к тексту романа, обсуждая издание и раздел по томам все тех же пяти глав романа. Долинин утверждает, что ради соразмерности томов во второй том (курсив мой. – А. Б. ) Набоков решил поместить, «кроме четвертой и пятой глав романа, два приложения: опубликованный в „Последних новостях“ в 1934 г. рассказ, впоследствии получивший заглавие „Круг“, и так называемое „Второе добавление к „Дару“» [464](то есть сочинение о бабочках, детстве Федора, научных трудах и анти-дарвиновской теории его отца). Однако ни переписка с Каганом, ни собственные пометки Набокова на рукописи «Второго добавления» или, вернее, «Второго приложения» не подтверждают эту версию (и Каган спрашивает Набокова о возможности не увеличить, а «сократить роман»). На первой странице рукописи этого «Приложения» Набоков сделал следующую запись в прямых скобках: «[первое: рассказ „Круг“, „Посл. Новости“, 1934 г.? Это заглавие опустить и прямо назвать: „Первое добавление“]». Машинописный правленый текст этого произведения (сохранилось пять напечатанных страниц, остальное – рукопись) Набоков от руки озаглавил иначе: «Второе приложение к „Дару“»(подчеркнуто Набоковым). На правом поле без труда можно разобрать вычеркнутое пояснение: «[в конце первого тома после 5-той главы]»; чуть ниже – другой, уточняющий место текста в книге окончательный вариант: «[после „первого приложения“ в том же пятиглавном Даре]» [465]. Пропустив в первой пометке «Первое приложение», Набоков вычеркивает ее и уточняет, что «Второе приложение» следует не «после 5-той главы», а после «Первого приложения» – очевидно, в первом томе романа, в котором рассказывается о научных занятиях Годунова-Чердынцева-старшего и в котором «Второе приложение», стало быть, оказывается на своем месте.