Андрей Бабиков - Прочтение Набокова. Изыскания и материалы

Понедельник

2 часа утра

Дорогой Марк Александрович,

посылаю Вам «статью», как говорил некто Арбатов, который все называл «статьей», будь то рассказ или кусок романа, или даже стихи. Простите, что задержал, – я добыл машинку только в субботу.

Я не поместил на манускрипте, но хорошо бы сделать сноску, как бывало:

Отрывок из романа «Solus Rex», начало которого см. в [последнем, – каком именно?] № Соврем.<���енных> Зап.<���исок>

Буква «ъ» не вытанцовывалась у жены на этой незнакомой машинке, а потому есть риск, что французские слова «Paon» и «Bon», встречающиеся в манускр.<���ипте,> наберут русскими буквами. Не знаю, как отметить их латинство.

Я решился осалтыковить свою подпись. Хочу непременно держать корректуру. Кажется, эта вещица самая отталкивающая из всего, что я до сих пор печатал, правда?

Ваш В. Набоков [493]

Замечание Набокова о «вещице» относится, по-видимому, ко всему роману, в первом (по времени публикации) отрывке которого редакторы «Современных записок» изъяли два фрагмента по соображениям пристойности, заменив их рядами отточий [494]. Алданов ответил 5 ноября:

Сегодня получили Вашу рукопись и сегодня же сдали ее в набор. Сердечно Вас благодарю: отрывок превосходный. <���…> Очень ли Вы настаиваете на сноске: отрывок и т. д.? Если не очень, я предпочел бы сноски не помещать: причины Вы угадываете [495].

Алданов имел в виду, что новая самостоятельная вещь была более привлекательной для первого номера только что учрежденного журнала, чем отрывок из сочинения, уже частично напечатанного в другом журнале. Долинин обратил внимание на то, что «Ultima Thule» «была напечатана в первом номере „Нового журнала“, вышедшем в свет в январе 1942 года <���…> без сноски, первоначально предложенной Набоковым. Из этого факта можно заключить, – продолжает он, – что в период между концом октября 1941 года и началом января 1942 года Набоков принял решение не продолжать работу над романом. Не упомянул о романе Набоков и при повторной публикации начала „Ultima Thule“ [sic!], которое он включил как самостоятельный рассказ в сборник „Весна в Фиальте“ (1956)» [496]. С этим выводом о прекращении работы над «Solus Rex» нельзя не согласиться. Отсутствие же примечания к «Ultima Thule» в сборнике рассказов 1956 года (в котором нет вообще никаких примечаний или пояснений автора или издателя) кажется нам менее важным, чем другое обстоятельство, а именно, что «Ultima Thule» в нем датирована: «Париж, 1939 г.» [497]. Эта дата соответствует хронологии публикации двух отрывков романа (которую Долинин рассматривает как «намеренную мистификацию» Набокова, с нераскрытыми, впрочем, мотивами), изложенной в том же предисловии Набокова к их английскому переводу: «Первая глава под названием „Ultima Thule“, была напечатана в 1942 году („Новый журнал“, № 1, Нью-Йорк); глава вторая, „Solus Rex“, вышла ранее, в начале 1940 года („Современные Записки“, № 70, Париж)» [498].

В приведенном письме к Алданову Набоков, однако, называет «началом» романа ту часть, которая была напечатана в «Современных записках», что может объясняться тем, что композиция романа к тому времени еще не была определена окончательно [499]. Нарушение порядка публикации глав в двух различных журналах могло быть следствием того, что вторая глава ко времени сбора материала для последнего номера «Современных записок» была готова к публикации, а первая – «Ultima Thule» – нет. Набоков знал, какой ценой и в каких условиях Руднев подготавливал этот номер журнала (о встрече с ним незадолго до своего отъезда в США Набоков рассказал в интервью нью-йоркской газете «Новое русское слово» 23 июня 1940 года), и понимал, что 70-й номер может стать последним и что готовую часть романа в скором времени напечатать не удастся даже при благоприятном развитии событий (так и сталось). Подтверждением этому может служить и отсутствие в парижской публикации «Solus Rex» указания номера главы, и схожая ситуация с публикацией в «Современных записках» «Дара», когда Набоков вместо второй главы прислал Рудневу четвертую, поскольку вторая нуждалась в доработке: «Вместо обещанного продолжения романа, начатого в прошлой книжке, – писал Руднев Набокову, – Вы прислали главу из конца , и предлагаете печатать главы в таком изумительном порядке: 1-ая, 4-ая, – 2, 3-ья, 5… Да разве это возможно?» [500]. Эти наши соображения подтверждаются, кроме того, тем же интервью «Новому русскому слову», в котором сообщалось, что «Роман „Дар“ в течение двух лет печатался в „Современных Записках“ и „Солюс Рекс“ (Одинокий король) только начался в этом журнале, прекратившемся из-за войны» и что Набоков в Нью-Йорке « заканчивает „Солюс Рекс“» (курсив мой. – А. Б. ) [501], а также письмом Набокова к Эдмунду Уилсону от 29 апреля 1941 года, в котором он пишет, что «<���…> покинул Европу на середине обширного русского романа, который скоро начнет сочиться из какой-нибудь части моего тела, если буду продолжать держать его внутри» [502](курсив мой. – А. Б. ). Два опубликованных отрывка романа «Solus Rex» можно считать если не половиной, то, во всяком случае, значительной частью новой книги, которая, очевидно, была готова к лету 1940 года, когда Набоков еще был убежден в ее скором завершении (о чем он сказал репортеру газеты), но которая весной 1941 года была отложена из-за необходимости срочной работы над лекциями в Уэльсли. Однако, «новый „Дар“», как мы показали, в марте 1941 года еще продолжал обдумываться Набоковым и прямо восходил к опубликованному в «Современных записках» «старому „Дару“».

Отголоски замысла «Solus Rex» встречаются в бумагах Набокова до конца 50-х годов и никогда не связываются с «Даром» или его героями. Отказавшись от мысли закончить «Solus Rex», Набоков в первой половине 1941 года, когда он писал английские лекции о драме и читал американские учебники по драматургии, подумывал о том, чтобы «написать свою собственную пьесу о Фальтере» [503], то есть использовать материал «Ultima Thule» для другого произведения. Так же, по-видимому, было и с «Розовой тетрадью», в которой встречи Федора с Фальтером не описываются, а лишь упоминаются в пометках к основному тексту повествования, поскольку они уже были изложены в «Ultima Thule» (при этом следует отметить важное отличие, возможно кардинально менявшее более ранний замысел: в «Solus Rex» Фальтер – реальная фигура, русский репетитор Синеусова, а в продолжении «Дара» его воображает Федор, как до того он воображал Кончеева, причем последний воплощается в реальную фигуру, по-видимому, после «распада» эфемерного Фальтера). Звучное название «Solus Rex» Набоков примеривал для других своих книг: так, в июне 1946 года под этим, некогда сиринским, названием он послал издательству «Doubleday» роман, вскоре озаглавленный иначе: «Bend Sinister» («Под знаком незаконнорожденных» или «Левая перевязь») [504], затем, в сентябре того же года, он предложил в «Doubleday» и в «Holt» свой новый роман-автобиографию («последовательный ряд коротких отрывков, напоминающих эссе, которые вдруг набирают движущую силу и складываются во что-то весьма странное и динамичное») [505]. Еще много позднее, в «Бледном огне», Кинбот предложил «отличное название» – «Solus Rex» – Шейду для его поэмы. Собственно же замысел «Solus Rex» «просочится» в три английские романы Набокова: «Под знаком незаконнорожденных», в «Пнина» и в «Бледный огонь», причем во всех трех будет использован тот же рекурсивный повествовательный прием mise en abyme, что и в «Solus Rex».