Нора Букс - Владимир Набоков. Русские романы

Замечу, что российский философ Вадим Руднев определяет «главную культурную коллизию XX века как поиск границы между подлинным и воображаемым, сном и явью, вымыслом и реальностью и симптоматичным считает, что специфическим искусством XX века стало кино. Ту же проблематику, – по мнению В. Руднева, – провоцировал психоанализ» [160] Руднев В. П. Божественный Людвиг. Витгенштейн: формы жизни. Москва: Территория будущего, 2002. С. 97. . В творчестве Набокова прием размывания границ появляется уже в русский период, в одном из ранних рассказов, написанном в сентябре 1924 года, – «Венецианка». Психические отклонения становятся темой и развертываются в сюжет в «Соглядатае», в «Волшебнике», в «Отчаянии», формируют художественную оптику в романе «Король, дама, валет», галлюцинаторные эффекты описаны в «Машеньке», в «Даре», в «Приглашении на казнь», явления аутоскопии – в «Отчаянии» (особенно в английском варианте романа) и т. д.

Важно помнить, что артистическая фантазия Набокова всегда опирается на глубокие знания описываемого, а художественная поэтика, богатая вариативностью приемов, неизменно вбирает в себя точность научных характеристик. Отдельные тропы и целые образы в его сочинениях вырастают из информации, из конкретных исследовательских сфер. И, естественно, напрашивается заключение, что важными подтекстами произведений Набокова, наравне с творениями литературы, изобразительного искусства, текстами мемуарного и биографического наследия, являются работы из области естественных наук, и в частности, труды по психопатологии. Однако рассматривать их до сих пор в набоковедении избегали, по-видимому, под гипнотическим воздействием резких высказываний писателя в адрес психоанализа [161] Из небольшого числа работ на эту тему назову книгу G. Green. Freud and Nabokov. University of Nebraska Press, USA, 1988 и статью J. Shute. Nabokov and Freud. In: The Garland Companion to Vladimir Nabokov. N.Y., 1995, pp. 412–420. Отдельного внимания заслуживает глава «Изысканные щи» в книге Г. Барабтарло «Сверкающий обруч. О движущей силе у Набокова». СПб, 2003. С. 78–90. Барабтарло считает, что Набоков еще в Европе приобрел знания «во враждебной области психоанализа» и «что он пользуется ими во всех романах после “Себастьяна Найта”» ( Барабтарло Г. Указ. соч. С. 78). Согласно моей гипотезе, излагаемой в настоящей статье, психиатрия стала одним из источников набоковской поэтики уже в третьем романе русского периода. .

Известно, как тщательно скрывал Набоков свои источники. Восстановить круг его чтения редко удается традиционным путем, через архивы. Гораздо продуктивнее попытаться реконструировать истину через сам художественный текст.

В этой главе я остановлюсь на третьем романе Набокова «Защита Лужина», написанном в 1929 году и тесно связанном с научными открытиями, сделанными в это время в психиатрии. Речь идет об аутизме. Модель аутистического изоляционирующего сознания, заявленная и описанная в медицине незадолго до создания произведения, воспроизводится писателем художественно, становится организующей доминантой романа.

Но прежде чем перейти к текстуальной иллюстрации этой гипотезы, предлагаю короткий экскурс в историю исследования болезни.

Автором термина «аутизм» (от древнегреческого autos – сам) был Эйген Блейлер, знаменитый швейцарский психиатр, профессор университета города Цюриха, директор психиатрической клиники при этом университете. Его сотрудником и ассистентом в течение девяти лет являлся К. Г. Юнг. К заслугам Блейлера следует отнести то, что благодаря его усилиям психоанализ Фрейда был введен в академическую науку. Сам Блейлер занимался клинической патологией и много лет изучал болезнь, которую другой крупнейший психопатолог Э. Крепелин назвал «Ранней деменцией».

В 1911 году Блейлер выпустил свой знаменитый труд, ставший библией современных исследователей, – «Ранняя деменция, или Группа шизофрений». В этой работе он утвердил новый медицинский термин – шизофрения (от древнегреческого: schizo – раскалываю, phren – рассудок) и подробно изложил концепцию означаемой им болезни.

Блейлер назвал четыре основных симптома шизофрении. Это четыре «А»: аффективность, ассоциативность (в обоих случаях речь идет о нарушениях), амбивалентность (термин, который прижился в науке, и в частности филологической, и который означал в теории Блейлера сосуществование антагонистических эмоций, идей или желаний по отношению к одному и тому же лицу или ситуации) и аутизм. Последний, по Блейлеру, – прямое следствие шизофренической логики несоответствия. Умственные затруднения, наступающие как результат ослабления ассоциаций, создающие новое руководство мыслям. Определяющим для больного становится принцип удовольствия. То, что неприятно, отбрасывается им, то, что приятно, поддерживается. На этом основании, как отмечал французский психиатр Анри Эй, происходит разрыв с внешним миром, с ценностями действительности, и это – аутизм. А ранее Блейлер писал: «Аутизмом мы называем бегство от реальности с одновременным относительным или абсолютным преобладанием внутренней жизни» [162] Bleuler E. Dementia praecox oder Gruppe der Schizophrenien. 1911, texte traduit par H. Ey. Paris, 1964, p. 54. . Иначе, аутизм – это такая форма, которая овладевает психической жизнью, чтобы организоваться в замкнутую систему личности и ее мира, это болезнь изоляции.

«Аутистический мир для больных, – считал Блейлер, – столь же реален, как и сама действительность, – он может быть более реален, чем внешний мир. Содержание аутистической мысли составляют желания и страхи. Самую большую роль здесь играет символизм» [163] Bleuler E. Указ. соч. Р. 54–55. .

Его работа имела огромный успех и в скором времени была переведена на разные языки, в том числе на русский.

Аутизм как термин и концепт был быстро подхвачен и распространился в психиатрии и философии. Об открытии Блейлера писал в 1913 году в своей знаменитой книге «Общая психопатология» философ и психиатр Карл Ясперс.

В 1922 году появилась работа Эрнста Кречмера [164] Кречмер Э. Строение тела и характер. М: Эксмо, 2003. , посвященная классификации типов телосложения и темпераментов человека. В ее основе лежит идея о том, что между поведенческими проявлениями и телосложением существуют важные связи. Кречмер посвятил целый раздел описанию морфологии аутистов (он называет их шизоидами).

В 1927 году выходит книга французского психопатолога Эжена Минковского «Шизофрения». Она широко обсуждалась в прессе и имела шумный успех.

Минковский постулирует в качестве основной черты шизофренического существования создание прогрессирующего аутистического мира, закрытого для реальности. Аутизм делается синонимом замыкания человека в себе, а феномены сна и грез становятся реальной жизнью больного. «Аутистическая мысль не стремится быть переданной, быть понятой и не соотносит поведение с требованиями окружающего мира, – считал Минковский, – она максимально субъективна и служит лишь самому индивидууму» [165] Minkowski E . La schizophrénie. Psychopathie des schizoides et des schizophrènes. Paris, 2002. Р. 168–169. Перевод на русский мой. . Таким образом, аутизм душевнобольных есть избыточный субъективизм.