Алексей Кривоносов - Слово и мысль

2) Вторичныйуровень мышления или языковое, речевое, вербальное, оречевлённоемышление — это звуковой и письменный язык, — материальные условные знаки, устные или письменные.

Послушаем Ленина: «Всякий человек знает — и естествознание исследует — идею, дух, волю, психическое как функцию нормально работающего человеческого мозга; оторвать же эту функцию от определённым образом организованного вещества, превратить эту функцию в универсальную, всеобщую абстракцию, „подставить“ эту абстракцию под физическую природу, — это бредни философского идеализма, это насмешка над естествознанием» [Ленин т. 18:241]. Действительно, идеальное не имеет физической природы, хотя и порождено ею, идеальное нельзя выдавать за физическую субстанцию, что и происходит постоянно, когда материю знаков включают в язык, который при этом, как пишут, «выражает значения», т.е. якобы материальное само по себе, вне человеческого мозга, переходит в идеальное. Откуда появилась фонема, графема? Только через материю звука, буквы, превращённых мозгом в их идеальный образ, как бы фикцию, но существующую реально. В том-то и дело, что не звук, а фонема живёт в мозгу, как идеальное, самая низкая логическая форма мысли. Отсюда ложные жалобы некоторых лингвистов о «дегуманизации языка».

Но «оторвать эту функцию мозга от определённым образом организованного вещества», в виде закодированной идеальной информации, не только можно, но и необходимо, неневозможно, что и совершается человечеством ежеминутно миллиарды раз, иначе не состоялось бы познание человеком мира, человеческое общение, исчезла бы информационная среда, не существовало бы того, что мы называем «языком» и, следовательно, самого человека.

В том-то и дело, что Ленин чрезмерно прямолинеен и не видит, что в реально звучащей и написанной человеческой речи, т.е. в нашем речевом, «вынесенном» за пределы мозга мышлении (не непосредственно, а косвенно, через ассоциативно связанные с мышлением знаки) закодирован «смысл», «идеальная информация», которая, хотя и зародилась в одном мозгу как идеальное, ассоциативно перешло однако в материю речи, знаки, и воспринимается другим, но таким же мозгом, владеющим тем же кодом расшифровки идеального. Не сама по себе физически звучащая или написанная речь (материальные знаки) есть нечто идеальное, выражает идеальную информацию, а то, что вылущивает из неё аналогичным образом устроенный «слушающий» и «читающий» мозг и владеющий тем же языковым сознанием, тем же языковым кодом. И в этом Ленин прав: не материя звуков и букв выражает идеальное, мысль, а другая материя — мозг, мыслительный процесс которого, зародившись в одной голове, переносится через ту же систему материальных ассоциативных знаков, закодированных тем же кодом, в другую голову.

Если в материальном, знаковом тексте (устном или письменном) не была бы скрыта, закодирована идеальная информация, она не могла бы быть обнаружена другим, но аналогичным языковым сознанием. Следовательно, идеальное можетнаходиться между мозгом говорящего (пишущего) и мозгом слушающего (читающего), именно в материальных знаках того и другого, но не в явном, а в скрытом виде как потенция идеального: её может обнаружить только мозг, вооружённый тем же языковым сознанием, путём сличения структуры материального текста со структурой своего языкового сознания. Человек своим идеальным и через идеальное, локализованном в его языковом сознании, но вынесенном вовне мозга в формах системы знаков, воздействует на психику и сознание другого человека, «передаёт» информацию, включается в функционирование общественной коммуникативной системы.

Если бы идеальное было локализовано только в живом мозгу в виде первичного уровня (т.е. внеязыкового, внезнакового) мышления, только на уровне первичной материализации мышления, в виде «языка мозга», и не имело бы выхода вовне, то грош была бы ему цена. Идеальное постольку и существует, что оно, как разменная монета, имеет хождение от одного мозга к другому через материально зафиксированные знаки. Идеальное есть во всех материальных знаках языка, если это знаки, — и в отдельных словах, и в морфемах, и в звучащей и написанной речи в виде вторичной материализации языкового сознания, но только и только при соприкосновении звучащей и написанной речи с чужим мозгом, владеющим той же системой кодирования и декодирования идеального.

Человеческий мозг, как теперь проясняется для лингвистов, обладает такой уникальной способностью, что он может позволить абстрактному мышлению, т.е. процессу в самом себе, «оторваться» наружу через материальные языковые знаки, 1) не только от своего мозга, не неся в себе ни частички мозгового субстрата, ни частички структуры мозга и системы взаимодействия нейронов, 2) не только от реального мира, ибо мышление, не неся в себе ни частички вещества материального мира, есть его не материальное, а его идеальное отражение, 3) но и от своего собственного условно, произвольно придуманного, материального, языкового продукта, от материи языковых знаков, которые непосредственно, органически не связаны ни с мозгом, ни с миром, хотя эту связь, называя её «неразрывной» ошибочно устанавливают постоянно, чему свидетельствует также старая теория «лингвистической относительности» или модная теория «языковой картины мира».

В чувственном мышлении мы обнаруживаем сложное взаимодействие между реальной действительностью и мозгом (между физической природой и её идеальным отражением в мозгу), а в абстрактном мышлении мы обнаруживаем ещё более сложное взаимодействие — также и с языковыми знаками. Чувственное мышление всегда непосредственно связано с вещами реального мира и не отрывается от них, кроме одной формы чувственного мышления — «представления»; мы можем представить себе всё, что мы видели, слышали, чувствовали, оно, благодаря органам чувств человека, благодаря памяти всегда осуществляется при непосредственном контакте с миром через посредство мозга. Абстрактное же мышление (если мы не рассказываем о том, что видим здесь и сейчас) всегда отрываетсяот мира, всегда отрываетсяот мозга и всегда отрываетсяот языковых знаков: не сами материальные знаки есть идеальное, идеальное в них — информация, которую они несут для аналогичного мозга, вооружённого той же знаковой системой. Отрыв абстрактного мышления от материи мира, от материи своего субстрата — мозга, от материи знаков обусловливает творческуюактивность мышления, которое основано на категориальном(логическом) свойстве абстрактного мышления, поскольку все знания человека закрепляются в логических категориях, как абстрактных, логических единицах, и именно в форме фонем, графем, понятий, суждений, умозаключений.