Елена Васеко - К истории аканья в московском говоре

Все рассмотренные факты в своей совокупности дают основание утверждать, что аканье в Москве XVI в. было распространено достаточно широко и не являлось чер той произношения отдельных лиц немосковского происхождения.

Как уже отмечалось выше, материал исследованных грамот не дает оснований говорить о зависимости качества гласного, выступающего в первом предударном слоге после твердых согласных в соответствии с гласными неверхнего подъема [а] и [о], от качества ударных гласных и в связи с этим ставить вопрос о типе диссимилятивного аканья. Что же касается возможности отражения в московских грамотах первой половины XVI в. типа предударного вокализма, переходного от оканья к аканью, то она кажется нам маловероятной. Если аканье вызывает к жизни новые явления (формы типа со́жана ), служа основой, базой для возникновения этих последних, мы должны считать его уже оформившимся и прочно вошедшим в фонетическую систему.

В настоящей статье мы ограничились рассмотрением фактов, относящихся к характеристике безударного вокализма после твердых согласных. Наблюдения над обозначением писцами исследованных грамот гласных неверхнего подъема после мягких согласных показали, что московскому говору в XVI в. было присуще еканье. Как тип предударного вокализма после мягких согласных еканье может совмещаться и с оканьем и с аканьем Таким образом, характер предударного вокализма после мягких согласных не противоречит выводу об аканье как одной из определяющих черт московского говора первой половины XVI в.

См. А. И. Соболевский. Лекции по истории русского языка. М., 1907, стр. 77.

См. Н. Н. Дурново. Очерк истории русского языка. М.—Л., 1924, стр. 187.

Т. Lehr-Spławiński. Stosunki pokrewieństra języków ruskich. — In: Studia i szkice wybrane z językoznawstwa słowiańskiego. Warszawa, 1957, str. 227.

См. С. И. Котков. Об исследовании источников по истории говора Москвы. — В кн.: Русский язык. Источники его изучения. М., 1971, стр. 86—88.

См. Ф. П. Филин. Происхождение русского, украинского и белорусского языков. М., 1972, стр. 120—122.

П. Я. Черных. О начале и характере формирования русского национального языка. — НДВШ, филол. науки, 1958, №3, стр. 133—134.

А. А. Шахматов. Введение в курс истории русского языка, ч. 1. Пг., 1916, стр. 119.

А. А. Шахматов. Очерк древнейшего периода истории русского языка. Пг., 1915, стр. XLIX.

А. А. Шахматов. Введение в курс истории русского языка, стр. 121.

См. высказывание А. А. Шахматова: «В Москве, так же как в других центрах, где встречались севернорусы и восточнорусы …стали создаваться смешанные наречия, совмещающие особенности северной и восточной речи. Некоторые из таких наречий, в частности московское, успевают вылиться в стройное целое» (Очерк древнейшего периода истории русского языка, стр. XLVIII).

А. А. Шахматов. Очерк современного русского литературного языка, изд. 3‑е. М., 1936, стр. 14.

См. П. Г. Стрелков. О языке семи древнейших завещаний московских великих князей. — В кн.: Сборник общества исторических, философских и социальных наук при Пермском университете, вып. II. Пермь, 1927, стр. 113; О. А. Князевская. Описание рукописи Московского евангелия 1358 года. — «Тр. Ин-та языкознания», 1957, т. VIII, стр. 162.

См. Р. И. Аванесов. Проблемы образования языка великорусской народности. — «Вопросы языкознания», 1955, №5, стр. 70.

См. В. Н. Сидоров. Из русской исторической фонетики. М., 1969, стр. 70.

При воспроизведении примеров из рукописей выносные буквы вносятся в строку и отмечаются курсивом. Восстанавливаемые буквы заключаются в квадратные скобки. В ссылках на исследованные рукописи приводится их архивный номер. Однозначными и двузначными числами пронумерованы грамоты фонда Государственного древлехранилища. Нумерация четырехзначными числами указывает на грамоты фонда Коллегии экономии. В связи с тем что номера грамот Государственного древлехранилища по описи 135/1 из отдела 1 и Приложения в отдельных случаях совпадают, все грамоты Приложения кроме архивного номера снабжены еще пометой Пр. (например, 17 Пр.).

Полагаем, что эта форма образована от ольха ; ср. написания от воле х (17) в ол ха м (17).

Собственные имена по ряду причин рассматриваются отдельно (см. ниже), однако приведенные случаи ввиду их очевидной связи с соответствующими нарицательными существительными или глаголами считаем возможным поместить здесь.

На существование подобных описок в древних памятниках русского письма не раз указывали исследователи; см., например: Н. М. Каринский. Язык Пскова и его области в XV в. Спб., 1909, стр. 4.

См. Р. И. Аванесов. Очерк русской диалектологии. М., 1949, стр. 65; Русская диалектология, под ред. Р. И. Аванесова и В. Г. Орловой. М., 1964, стр. 40—41.

См. В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. III. М., 1955, стр. 24. Следует отметить, что слова с приставкой па‑ в говорах представлены значительно шире, чем в литературном языке, ср. литературные падчерица , пасынок , паводок и диалектные павозка , пасевки , пастриги , пащенок и др.

См. И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка, т. II. Спб., 1895; В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. II. М., 1955, стр. 677.

См. П. С. Кузнецов. Русская диалектология. М., 1951, стр. 84—86; А. Б. Шапиро. Очерки по синтаксису русских народных говоров. М., 1953, стр. 142—143.

См. Н. М. Каринский. Язык Пскова и его области в XV в.

См. Г. А. Хабургаев. Заметки по исторической фонетике южновеликорусского наречия. — «Учен. зап. МОИП», т. 163. Русский язык, вып. 12. М., 1966, стр. 290 и сл.

Обращаем внимание на употребление а и в начальном слоге этих слов.

Подтверждением того, что первый от начала слова слог в этих формах является ударным, служит смешение а , е , о в следующем за ним слоге.

См. Е. Ф. Будде. К диалектологии великорусских наречий. Варшава, 1892, стр. 20; Н. Н. Дурново. Описание говора деревни Парфенок Рузского уезда Московской губернии. Варшава, 1903, стр. 6, 117.