Коллектив авторов - Проклятые критики. Новый взгляд на современную отечественную словесность. В помощь преподавателю литературы

Чувствую, что передо мной почти невыполнимая задача: закончить фрагмент, ни разу не употребив словосочетания «волчица тряпочная»…

Военные действия продолжились в романе «Китаист». Здесь автореса размашисто малюет портрет паучьего племени – paint it black: от девок разит «терпкой сыростью» , парень всерьез озадачен унитазом без цепочки. И, наконец, необычайной глубины резюме: «Когда едешь по России, всегда несет трупами».

Все это можно было бы принять всерьез, кабы Е.Ч. не вышла на партизанскую войну с пластмассовым пугачом и пачкой пистонов. Авторские инвективы тонут в море петросянистых реприз. Жена-букероносица путает неприкосновенных с неприкасаемыми, падаль с падалицей, лычку с просветом. А когда берется за тропы, то это уже таки полный кадухес.

«Водолаз всплывает из глубоководной впадины (над скафандром – тысячетонная колонна воды)», – тысяча тонн воды – это километровая глубина, давление около 97 атмосфер. Вечная память отважному первопроходцу.

«На просвет густая жидкость темнела, как расплавленная ртуть», – с чего бы ртути темнеть? Ржавеет, что ли? И как можно расплавить металл, находящийся в жидком агрегатном состоянии?

Ну вот, удержался-таки. Хотя очень хотелось.

Информация к размышлению: Степнова Марина Львовна. Окончила Литературный институт им. Горького. Бывший шеф-редактор мужского журнала XXL. Наставник и член жюри Осенней школы CWS для молодых литераторов (2019). Автор пяти изданных книг общим тиражом 74 тысячи экземпляров. Лауреат III премии «Большая книга» за роман «Женщины Лазаря» (2012).

Марина Степнова – типичный продукт перестройки. Тогда все мы уверовали, что свет невечерний с Запада воссияет. Многие до сих пор не разуверились.

В свое время Басинский заметил, что Россия для Степновой тождественна болезни. Местом всеобщего благоденствия М.С. назначила Италию, а символом такового – сыр:

«Средневековая Европа обжиралась сыром. Они все верили в то, что у них есть будущее. Все до одного. Даже самый ничтожный средневековый смерд знал, что у него есть мизерные, но права. Его нельзя было убить просто так – как скотину. Он мог стать горожанином. У него был сыр. Он верил, что через двенадцать месяцев его дом, его жена, его дети и его сыр все еще будут тут, на этой земле. В России делали только творог. Он был готов уже к утру. И к вечеру – скисал. Но до вечера надо было еще дожить. На большее никто не надеялся. Какой уж тут сыр? Какое столетнее вино? Зачем пустые надежды людям, у которых нет никакого будущего?»

Степнова, под стать Чижовой, избытком знаний и логики не страдает. Италия как оплот стабильности – с ее-то кровавой историей? С междоусобной грызней карликовых княжеств? С кострами инквизиции? С французскими и австрийскими оккупантами? С касторкой в тюрьмах при Муссолини? С дикой послевоенной инфляцией, мафией и поголовной коррупцией? Марина Львовна, хоть бы «Википедию» почитали, что ли…

Вообще-то, девичьему горю легко помочь: чемодан – вокзал – Тоскана, где постоянно сыто-пьяно и чинзановые реки в пармезановых берегах. А у Panda Edizioni уже ждут новый роман Giardino… Не ждут? Какой реприманд неожиданный! Придется переименовать в «Сад» и печатать в ненавистной России. В репертуаре старые песни о главном: « Держись от московитов подальше, сынок, дикий народишко, дикий и трусливый» . Русский доктор до того туп, что забывает дома акушерские щипцы, отправляясь на заведомо трудные роды. Крестьяне – сплошь звери и гоминиды первобытные. Народ поражает ленью и невежеством.

Вот насчет невежества – уж чья бы корова. Краткий реестр степновских открытий, милости прошу. Цыцки состоят из мышечной ткани. В 1918-м Reichsheer стоял на подступах к Москве. Сухой закон в СССР отменили не 26 августа 1923 года, а лишь в конце 1924-го. Бывают мужики, похожие на кариатид. Поросята делятся на кошерных и не очень.

Про красоты слога, надеюсь, вы и без меня помните: от «сизокрылых вежд» до «мозглых ног». Жаль, что «Полный абзац» уже не вручают, правда?

А ведь приплети я ко всему этому, по примеру М.С., пятую графу – не миновать добру молодцу 282-й статьи УК.

Информация к размышлению: Глуховский Дмитрий Алексеевич. Окончил Еврейский университет в Иерусалиме. Работал на телеканале EuroNews, затем на канале RussiaToday. Был журналистом президентского пула, колумнистом «Сноба» и GQ. Автор семи изданных книг общим тиражом 1 миллион 393 тысячи экземпляров. Лауреат шести литературных премий, две из которых – российские: «Итоги года» от журнала «Мир фантастики» (2014) и «РосКон» в номинации «Фантаст года» (2016). Автор текста для «Тотального диктанта» 2021 года.

По степени невежества знатный метростроевец оставил далеко позади Чижову и Степнову. Под землей вечно жгут костры – скажем, в «Метро-2033» это слово во всех его формах повторяется 126 раз. Во-первых, откуда дровишки? Во-вторых, куда девается угарный газ при мертвой вентиляции? А подземную свиноферму помните? – выходит, москвичи при ядерном ударе хрюшек спасали, ага. Мусульмане тоже со странностями: жарят харамный крысиный шашлык, и по фигу им ханафитский мазхаб.

Если верить Википедии, Д.Г. знает пять языков. Не ведаю, что у него с французским или ивритом, но по-русски он изъясняется, как второгодник на экзамене: «Кольцевая линия опоясывала пучок остальных веток, спрягая их воедино»; «легкие раскидистые колонны»; «алое зарево от вот-вот взойдущего солнца»…

Впрочем, это дело десятое. Главное вот в чем: российский прозаик гражданином быть обязан. И глаголом жечь сердца и прочие органы, хотя еще вчера подвизался в заведении благонамеренной Симоньян. В 2010-м вышел сборник «Рассказы о Родине», где Россия предстала читателю филиалом Мордора. «Газпром» получает углеводороды прямиком из преисподней, а правительство в обмен берет на себя определенные обязательства – ну, вы поняли… Таджикских гастарбайтеров забивают на органы, а мясо пускают на шаурму. Кремлевскую «вертушку» надо задобрить: угостить мандаринами и коньяком. И так далее.

Поначалу Д.Г. не поднимался до философских обобщений, ограничиваясь репликами о рабском ДНК русских. Но в «Тексте» ударил в набат: «На земле жизнь так организована, чтобы все люди непременно в ад попадали. Особенно в России». И сочинил свою социально-психологическую типологию: мы делимся на живоглотов и обреченных. Тут впору спросить вслед за коллегой Соломатиной: Дмитрий Алексеевич, а сами-то из каких будете? Дед – доктор наук, другой – карикатурист «Крокодила», отец – известный переводчик… Да-да, мажорные мальчики, они большие специалисты по аду и обреченным. Которые из кремлевского пула – так особенно.