Джабраил Мурдалов - Неизвестный Поэтъ XIX века. Памятник Поэзии

– Чем? – «Что увиделся с тобою.»

Но месяц скоро пролетит, —

«Не месяц, больше, здесь делами

Иначе думают повесть;

Скажу, но только между нами,

Хотят в столицу нас отвезет.»

– В столицу? – «Да, плоды ученья

С тобой мы вместе будем рвать.»

– А скоро? – «Около Успенья.»

– Быть так судьбы не миновать. —

«Ещеж, на будущей недели,

Предполагается отъезд,

На нашу ярмарку, в уезд,

Потом в Губернии хотели:

Какие-то бумаги взять,

Свидетельства и протоколы,

Они нам надобны для школы,

Без них не могут и принять.»

Прохладный ветер тихо веет,

Луна пустынница встает,

Румяный запад вечереет

И тени длинные кладет;

По деревням стада толпятся

Блеют овечки и теснятся,

Ревут коровы быки,

Скрипят воротные крюки;

Крестьяне многие, верхами,

На ужин в хижины спеша

И, вдоль по улице, пылят

Перевернутыми сохами.

Вдали пустынной, при реке

Пастух играет на рожке,

Не много в поле запоздалых

Дневной оканчивая труд,

Еще на лошадях усталых

Бразды последние ведут;

Любуясь вечера картиной,

С приезжим гостем Леонид,

На высоте горы сидит

Повелевающей равниной:

«Послушай, милый Алексей,

Сказал он своему соседу:

Возобновим опять беседу;

Не правда ли, что здесь живей,

Живей природа, воздух чище,

Чем в этом мрачном попелище,

Где люди ползают, скользят?»

– Все тоже. – «Нет, мой милый брат,

Я как-то духом возвышаюсь

Когда на высоте сижу,

На низ с презрением гляжу

И как-то больше наслаждаюсь.»

– Воображенье! – «Пусть и так;

«По там внизу мне как-то душно,

И утомительно, и скучно,

Я с низким не сдружусь никак!

Здесь воздух благорастворенный;

Благоуханьем напоенный,

Свободно здесь и мысль и взор

Вкушают сладостный простор;

Сюда приносишь все святое,

В соседство к чистым небесам

И все тяжелое, земное,

Как будто бы оставишь там».

– Обман! – «Быть может, я не спорю;

Но этой грозой услажден

Однообразный жизни сонь,

Обман себя, заноза горю,

Куда же ты?» – Пора домой! —

«Нет, погоди еще немного,

Мне не приятна вниз дорога,

Я так сдружился с высотой;

Наш день не кончился, светило

Для нас огня не погасило,

А там уже ложатся спать.»

– Так чтож нам здесь не ночевать,

Пойдем, а с утренней зарею

Возобнови свои мечты;

Мне кажется, что всей душою

К обманам их привязан ты;

Но я игры воображенья

Не знаю, как то, не люблю,

Ее не прочны утешенья

В ней икс равняется нулю,

Поверь мне, что в науках точных

Находим сладость мы плодов,

Скажи, что пользы от цветов

Недолговечных и непрочных? —

«Без цвета не бывает плод,

Чего весною ты желаешь

Еще зеленым получаешь;

А зрелость осенью придет!

Не слишком любит в наши годы

Рассудок истины хватать,

За чем его и утруждать,

За чем идти против природы!»

Меж тем, отлогою горой

Они к жилищу поспешали,

Как вы, по времени, зевали

И торопились на покой;

Но нам к Морфею не пора ли?

Спокойный сон, читатель мой!

Лишь только в высоте надзвездной,

День новый утром просиял,

Проснулся городок уездный

И к новой радости восстал.

Народ волнуется толпами,

Везде по улицам шумит

И разноцветными платками

Мещанок общество блестит:

Как будто убран цветниками

Поляны загородной вид;

Но это шумное волненье

Лишь только в ярмарку вступленье,

Еще она не началась

Ея краса не развилась;

Еще везде, между рядами,

Воза с товарами стоят,

И лавки покрывать спешат

Сидельцы верные лубками, —

Меж тем в трактирах городских

Хозяева пируют их.

Однакож перед главным входом

Места наполнены народом,

Блуждают там полукупцы,

Овощей мелких продавцы,

Кой-где виднеются кареты,

Домашние кабриолеты,

Колясок с пять и с ними в ряд

Долгуши длинные стоят;

Объятые дремотой сонной,

Иные рано поднялись

И, от безделья, принеслись

Свой сон разгуливать на конной;

Толпа барышников жужжит,

Между коней, как рой шмелиной

И с ними, временем, шумит

Иной охотник лошадиной;

Порою мимо промелькнут

Округи мирной Англоманы,

И, руки запустя в карманы,

Сквозь зубы критику болтнут:

Для них в России нет народа,

И нет ума, и нет людей,

Конюшен нет, и нет завода,

И нет достойных лошадей:

Здесь все смешно, все досаждает,

В домах комфорта вовсе нет,

Здесь тьма, а за морями свет:

Там просвещенье обитает,

Чтоб на людей нам походить,

Туда мы все должны стремиться

Европеизму научиться,

А возвратясь домой, – учить!

Вот постепенно выступает

Помещиков уездных строй,

Один купил, другой меняет,

Ошибся лошадью иной;

Взаимно изгибая шею,

Соседа встретя в первый раз,

Кричат: «поздравить честь имею

С пришедшей ярмаркою вас!»

За ними, представляя хвата,

При звуке сабельном и шпор,

Галопирует ремонтер

В сопровождении солдата;

Воображая, что басит

Он как удавленный храпит,

Высоко мышцы поднимает,

Чтобы пошире быть в плечах,

И не сгибая ног шагает

Как будто ходит в кандалах.

Иной, барышник благородный,

Заводчик конный и цыган,

Для прибыли своей приходной

Друзей нашел между мещан?

Он на квартиру их сзывает

И вместе ерофеич пьет,

Ласкает их и обнимает

И руку дружески дает;

Забыл свое он назначенье,

Готов он с ними пировать,

Ему в привычку униженье

Лишь бы коня не промигать;

Весь этот сброд его шпионы,

Он этой шайки атаман,

Им средств известны миллионы

Поставить ближнему капкан.

Пойдем послушаем беседу,

Вот конники сошлись в кружок,

Вот говорит один соседу:

«Сосватай бурого, дружок!

Что за головка, шейка, спинка,

А ножки-диво, чудеса!

А грива, что твоя коса!

Не лошадь истинно картинка,

Всей конной ярмарки краса!»

– Да-с, аккуратная скотинка,

Хрипя заметил ремонтёр. —

– Ну, друг, пойдет наперекор,

Торгуй и покупай скорее. —

«А что?» – – вить он тебя сильнее. – —

Он не пойдет на перебой,

Я знаю полк его гнедой.

– – Ну не надейся, он у брата

Различных покупал шерстей – —

«За чем?» – Да – так, для барышей:

Его казна весьма богата.

Брат взял с него за вороных

Ста два целковыми рублями,

И я при этом с барышами

Сдул золотушку отсталых.

А вот наш ментори учитель,

Людей и лошадей ценитель,

Сказал он, указав потом,

На походившего перстом.

Завода конного рачитель!

Давно ли прибыли? – «Сей час!

Заехал к вам, смотрел гнедого.

– Ну что каков? – Мы знаем вас,

Уж вы не купите плохого!