Г. Коган - Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования

В 1901 г. журнал "Sozialistische Monatshefte" (редактируемый Э. Бернштейном) поместил в январском номере к 20-летию со дня смерти Достоевского его портрет, выполненный французским художником Феликсом Валлотоном. В этом же номере была опубликована статья "Раскольников" с подзаголовком "К портрету Достоевского" [2302]. На сей раз рецензентом романа "Преступление и наказание" был видный деятель немецкой социал-демократии Курт Эйснер (1867-1919), в будущем — первый премьер-министр Баварской республики. В статье Эйснера — и в этом ее существенный недостаток — роман Достоевского оценен весьма заниженно. "Преступление и наказание" Эйснер понимает как " психологическую мелодраму ", а " изображение социальной нищеты в России " представляется ему лишь фоном. Конфликт романа он считает надуманным, " утопичным ", " изготовленным в реторте ", а Достоевского — натуралистом, изображающим невероятное, по меньшей мере, исключительное. " В литературе нет другого произведения , — уверяет критик, — где страх преступника перед разоблачением был бы показан с такой же утонченной жестокостью и демонической силой. В этом романе немало страниц, где в каждом предложении сконцентрирована целая трагедия. В Достоевском стал художником судья-инквизитор, наблюдающий словно в колбе все процессы лихорадочно возбужденного сознания и направляющий их ". Почти все замечания Эйснера ограничены сферой психологии. Даже " теорию " Раскольникова он не ставит в зависимость от общественных условий, а рассматривает как " болезненную навязчивую идею ". Но при этом Эйснер безошибочно угадывает " подлых развратников из класса имущих, которые привносят порок даже в мир отверженных ". Однако в целом социально-критический пафос романа Достоевского Эйснер не оценил. "Преступление и наказание" он объявляет " ранним изданием " "Воскресения" Толстого на том основании, что якобы за время, разделяющее эти два произведения, " тенденция великого русского искусства не изменилась ". " Вместо того чтобы искать решения, приемлемого для всех людей , — справедливо упрекает Эйснер Достоевского и Толстого, — оба прибегают к идее спасения ". Эйснер приходит к выводу, что "Раскольников" — " книга, опасная для молодежи ".

В свою бытность социал-демократом выступал в качестве критика Достоевского писатель и драматург Пауль Эрнст (1866-1933), принадлежавший к левацкой группировке " молодых ". Его ранние статьи о Достоевском — "Федор Достоевский" (1889) и "О технике Достоевского" (1890) были им позже (около 1900) объединены и вошли в его книгу "Мысли о мировой литературе. Статьи". В основе критических суждений Эрнста о Достоевском лежит вульгарно-механистическое понимание марксизма, сдобренное к тому же идеями о пресловутой патриархальности России. Он уверенно заявляет, что в России " нет классовых противоречий <���…> в полном смысле, а потому нет активного движения вперед; нет <���…> борьбы идеалов и мировоззрений, конфликта аристократических и демократических идей и устремлений: там царит полная неподвижность ". Что же касается Достоевского, то его творчество Эрнст расценивает как идеализацию недостойной " обломовщины ", то есть " полной пассивности " [2303]. Не менее обескураживающую характеристику дал Эрнст Ибсену, творчество которого он, нимало не смущаясь, назвал мещанским. В ответ на это последовала, как известно, уничтожающая критика Энгельса в его письме к Паулю Эрнсту 5 июня 1890 г. В другом письме Энгельс с иронией говорит о нем, как о критике, " обладающем такой богатой фантазией, что не может прочесть ни строчки без того, чтобы не вычитать совершенно противоположное сказанному… " [2304]Критические выступления Эрнста на раннем этапе социал-демократической трактовки Достоевского все же сыграли определенную роль. Он одним из первых обратил внимание на композиционное мастерство Достоевского, в частности, в романе "Преступление и наказание", и посвятил этому вопросу отдельную статью. Подобного рода суждения о русском писателе появлялись в Германии 80-х и 90-х годов крайне редко.

В своей статье Эрнст прямо заявляет:

" Даже какой-нибудь Аристотель романа мог бы найти у Достоевского великолепные образцы создания художественного произведения ".

Критик подчеркнул новаторство Достоевского-художника, который " сделал целый шаг вперед там, где французские реалисты сделали его наполовину " [2305].

В 1916 г., в разгар войны, на страницах "Frankfurter Zeitung" со статьей, озаглавленной "Заблуждение Достоевского" выступил Отто Каус [2306]. Каус серьезно и основательно изучал творчество Достоевского, читал о нем курсы в учебных заведениях [2307]. Значение работ Кауса о Достоевском заключается в том, что он подверг основательной критике модернистские концепции творчества русского писателя. Кампман с полным основанием аттестовал Кауса как " самого радикального противника романтической рецепции Достоевского " [2308]. Статья Кауса была ответом тем критикам, которые, затрагивая славянофильские идеи Достоевского, использовали их для разжигания межнациональной вражды. Наметившуюся здесь в общих чертах концепцию мировоззрения Достоевского Каус развивает в книге "Достоевский. Критика личности", вышедшей в том же 1916 г. в издательстве Пипера [2309].

Основная проблема, которую ставит перед собой Каус, сформулирована на первых страницах его книги и гласит:

" Связь между мировоззрением Достоевского и его искусством… "

Каус отдает себе отчет в сложности задачи, считая ее " самым щекотливым вопросом ". Тенденцию буржуазной критики Достоевского " приклеивать художнику ярлык европейца, политику — ярлык азиата " он отбрасывает. В случае с Достоевским, как отмечает Каус, " удобное разделение на "художника" и "мыслителя" неуместно ". Противоречие между Достоевским-художником и Достоевским-мыслителем, по мнению Кауса, вторично: " Против Достоевского-художника у нас должны возникать те же самые чувства, что и против Достоевского-политика ", поскольку и тот и другой " несут в себе то же самое идейное и эмоциональное содержание ". Иными словами, противоречиво само мировоззрение Достоевского.

Обращенность к современности Каус считает " исходным положением творчества Достоевского ". Достоевский, по его мнению, мастер социальной характеристики. В его произведениях нет " ни одного человека, который не был бы отмечен неизгладимой печатью своей социальной принадлежности ". На материале русской действительности Достоевский стремился разрешить " загадку ", которая " мучила европейскую душу со времен французской революции ".

И Каус приходил к следующему выводу: