Сергей Бочаров - Филологические сюжеты

«Этот отдых может быть получен только в том случае, если выдающаяся личность возьмет на себя бремя и ответственность власти и поведёт страну так, чтобы обеспечить каждому необходимую политическую, культурную и экономическую работу над порученным ему участком» (Там же. С. 679).

К. Леонтьев. Восток, Россия и Славянство. М.: Республика, 1996. С. 528.

См. фундаментальный труд Ханны Арендт «Истоки тоталитаризма» (М., 1996), где в том числе говорится о превращении идеи бесклассового общества в современное общество масс, о взаимозависимости в структуре этого общества героя и масс («Вождь без масс – ничто, фикция») и о задании «овладеть человеком в целом» в этой новой политической архитектуре (с. 407, 432, 446).

Романо Гуардини. Человек и вера. С. 125. Первое издание книги Гвардини – 1932.

Там же. С. 135.

Там же. С. 132.

Г. П. Федотов. Собр. соч.: В 12 т. Т. 2. М., 1998. С. 248.

Полное собрание сочинений Е. А. Боратынского / Под ред. и с примеч. М. Л. Гофмана. СПб., 1914. Т. 1. С. 291.

Е. А. Баратынский. Полн. собр. стихотворений. Л., 1936. Т. 2. С. 270. Примечания Е. Купреяновой и И. Медведевой.

Полное собрание сочинений Е. А. Боратынского. Т. 1. С. 144.

И. Л. Альми. Статьи о поэзии и прозе. Владимир, 1998. Кн. 1. С. 160.

Н. Н. Мазур. «Недоносок» Баратынского // Поэтика. История литературы. Лингвистика: Сб. к 70–летию Вячеслава Всеволодовича Иванова. М., 1999.

Достоевский. Т. 8. С. 339. – Далее указываются том и страница этого издания в тексте после цитаты.

А. Л. Бем. Сумерки героя // А. Л. Бем. Исследования. Письма о литературе. М., 2001. С. 104.

«Поэзия Достоевского принадлежит эпохе великого расстройства (дезорганизации) европейской поэзии, которой начало можно условно видеть в „Гамлете“» – первые слова книги: Л. В. Пумпянский. Достоевский и античность. Пб., 1922. С. 7. См.: Л. В. Пумпянский. Классическая традиция. М., 2000. С. 506.

Стоит, впрочем, отметить, что, как свидетельствует известный «Карманный словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка», лирика Боратынского пользовалась вниманием в кругу петрашевцев, в который (несколько позже) вошёл Достоевский: во втором выпуске словаря (1846), большая часть статей в котором написана М. В. Петрашевским, в статье «Натура» это понятие объяснялось пантеистическими строками из стихотворения Боратынского «На смерть Гёте» (1832): С природой одною он жизнью дышал… и т. д. (Философские и общественно—политические произведения петрашевцев. М., 1953. С. 182). Как мы увидим, стихотворение это вплетается в смысловой контекст, который словно волнами расширяется при сближении наших мини—фрагментов текста из Боратынского и Достоевского. Цитирование Боратынского в словаре Петрашевского отмечено в книге японского исследователя: Накамура Кэнноскэ. Чувство жизни и смерти у Достоевского. СПб., 1997. С. 120.

В. Н. Топоров. Святость и святые в русской духовной культуре. Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998. С. 125. – См. также специальную статью автора: В. Н. Топоров. О «резонантном» пространстве литературы // Literary tradition and practice in Russian culture. Papers from an International Conference on the Occasion of the Seventieth Birthday of Yury Mikhailovich Lotman. Rodopi, 1993. Р. 16–21.

Черновой бахтинский текст из только недавно опубликованных материалов к переработке книги о Достоевском (датируется 1961–1962 гг.): М. М. Бахтин. Собр. соч. Т. 6. М., 2002. С. 323.

Н. Н. Мазур. «Недоносок» Баратынского. С. 140. По—видимому, неточность в датировке текста: датой ему указана дата выхода посмертного издания (1665), по которому он приводится и которого автор умер ранее полувеком (1615).

Баратынский. Полн. собр. стихотворений. Т. 2. С. 271; Н. Н. Мазур. «Недоносок» Баратынского. С. 165.

С. А. Небольсин. О «равнодушной природе» и сопротивлении «стихиям» // Пушкин и литература народов Советского Союза. Ереван, 1975. С. 151–59.

Л. Тихомиров. Религиозно—философские основы истории. М., 1997. С. 40–43. За указание на эту книгу благодарю Т. А. Касаткину.

Вяч. Иванов. Собр. соч. Т. IV. Брюссель, 1987. С. 511–512.

С. Аверинцев. Теодицея // Философская энциклопедия. Т. 5. М.,1970. С. 199.

Подробнее – в нашей статье «Праздник жизни и путь жизни. Сотый май и тридцать лет. Кубок жизни и клейкие листочки» // С. Г. Бочаров. Сюжеты русской литературы. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 216–222.

Вяч. Иванов. Собр. соч. Т. IV. С. 514.

Л. П. Гроссман. Семинарий по Достоевскому. М.; Пг., 1923. С. 59; Летопись жизни и творчества Ф. М. Достоевского. Т. 2. СПб., 1994.С. 130.

Г. О. Винокур. Баратынский и символисты // К 200–летию Боратын—ског2°2. М.: ИМЛИ РАН, 2002. С. 38.

А. Ф. Лосев. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. М., 1969. С. 365.

V. Liapunov. A Goethean Subtext of E. A. Baratynskij's «Nedonosok» // Slavic Poetics. Essays in honor of Kiril Taranovsky. The Hague; Paris: Mou—ton, 1973. Р. 277–281.

Тонкое замечание Н. Н. Мазур в вышеназванной статье (с. 142): «Оживил я недоносок» – сказано о человеке в неодушевлённой форме винительного падежа – «таким образом, обыгрывается оксюморон жизнь мертворождённого».

«Галич выдал пиэтику на немецкий лад. В ней поновлены откровения Платоновы и с некоторыми прибавлениями приведены в систему» (Летопись жизни и творчества Е. А. Боратынского. М., 1998. С. 172–173).

Примечание в сторону христианского истолкования платонова термина – и тем самым одновременно в сторону от истолкования стихотворения Боратынского. С. Н. Булгаков переживает слово Платона под сводом константинопольской Айа—Софии как философское «между», посредничающее как между землёю и небом, так и между Платоном и христианством: «Как правильно было чувство наших предков в этом храме, как правы были они, говоря, что не ведали они, где находятся: на небе или на земле. Они и на самом деле были ни на небе, ни на земле, но между, в св. Софии: это мефбоэ было философским провидением Платона» (Прот. Сергий Булгаков. Автобиографические заметки. Paris: YMCA—PRESS, 1991. P. 95). Меж землёй и небесами Недоноска у Боратынского – совсем другой духовный случай, но выразительна та богатая многосмысленность платонова термина, действующая в столь разных направлениях.

С этим диалогом Боратынский был знаком, о чём говорит его письмо И. В. Киреевскому от мая – июня 1831 г., содержащее перифразу известных слов Сократа из «Федра»: «Деревья и зелень покуда столько же развлекают меня в деревне, сколько люди в городе» (Летопись жизни и творчества Е. А. Боратынского. С. 256).