Валерий Пестерев - Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия

[14] См. Михайлов А.В. Роман и стиль [1982] // Михайлов А.В. Языки культуры. — М., 1997. — С. 462—463. . Роман дает свои жанровые образцы во всех художественных направлениях (барочный роман, символистский, постмодернистский, например). Романная проза использует различные языковые стили (среди них, допустим, научный, публицистический, документальный) и стилизует любой речевой пласт и любой слог литературной речи. И наконец, роман единит в себе все разновидности и свойства художественной формы: синкретизм; синтез образного и понятийного; «форму содержания» и «форму выражения» [15] Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии: С. Киркегор, Ф. Ницше, М. Хайдеггер, М. Пруст, Ф. Кафка. — М., 1995. — С. 20. ; лирико-поэтическую форму; жизнеподобную и условную; содержательность и саморефлексию формы.

Эти разные «природные» свойства романа — своеобразный многовековой итог, которого достиг роман в XX столетии. «Ситуация, сложившаяся в романе XX в., несомненно сходна с радикальностью ситуации XVII в.: как и в эпоху барокко, в романе наших дней осуществляется поворот, который затронет и существо романа, и существо повествования, и существо слова» [16] Михайлов А.В. Указ. соч. — С. 451. . Неоспоримость мысли А.В. Михайлова сопряжена с состоянием складывающегося сознания культуры и человека культуры нашего столетия, которые пребывают в ситуации начала начал, вызывающей необходимостьразрыва со «стереотипами здравого смысла» и болезненную « невыносимость» его. Очерчивая эту «ситуацию порога», В.С. Библер утверждает (не без оттенка категоричной парадоксальности): «Назревающий в ХХ веке всеобщий (философский) разум культуры требует такого резкого разрыва с разумом классическим, такой всеобъемлющей логической «трансдукции», которой не было в нашем разумении, наверно, с «осевого времени» кануна античности» [17] Библер В.С. От наукоучения — к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. — М., 1990. — С. 377. . В этой ситуации, как никогда прежде, «в одно логическое пространство стягиваются, сближаются и граничат различные формы разумения , различные актуализации всеобщего, бесконечно-возможного мира, бытия, различные формы бытия индивида в «горизонте личности»: античный эйдетический разум, причащающий разум средневековья, познающий разум Нового времени…», «разум западный и разум восточный» [18] Там же. — С. 378. .

«Неодномерность» и «радикальность» ситуации в современном романе обусловлены новым романным мышлением, в котором преломляется эстетическое сознание эпохи: «С одной стороны, художественное сознание ХХ в. ощущает бесструктурность и невыразимость современной реальности, невозможность ее объять уже имеющимися поэтическими формулами. С другой — остается неодолимым стремление художника преобразовывать хаос в порядок, воспарить «над схваткой, превзойти эпоху в непреложных и емких формах художественной речи, побеждающую апокалипсическую психологию. Эта дилемма во многом проявляется в художественных тенденциях, обозначившихся в рамках модернизма и постмодернизма » [19] Кривцун О.А. Эстетика. — М., 1998. — С. 418. .

Но неоспоримо и то, что «онтологически культура — не что иное, как внесение в мир смысла и уже одним этим — изменение мира и самоизменение субъекта культуры» [20] Баткин Л. Неуютность культуры // Баткин Л. Пристрастия: Избранные эссе и статьи о культуре. — М., 1994. — С. 14. . Продолжение этого стремящегося к целесообразности культурного смысла — достигаемый только искусством творческий смысл. «Человек стремится упорядочить свою жизнь, придать ей устойчивый смысл; культура собирает и организует все смыслы, приводит их в завершенную систему. Искусство работает с этими смыслами как со своим материалом, его задача — пережить смысл культуры как смысл сотворенный и творимый, живой, не исчерпанный никакой окончательной формулой, как смысл, постоянно заново рождающийся и обновляющийся в диалоге творческого субъекта с культурой» [21] Рымарь Н.Т., Скобелев В.П. Теория автора и проблема художественной деятельности. — Воронеж, 1994. — С. 243. .

И здесь на первый план выдвигается эстетическая проблема. «Литературное произведение представляет собой на одном уровне словесный материал, на другом — поступки, поведение человека, на третьем — его мировоззрение, — пишут американские теоретики литературы Р. Уэллек и О. Уоррен, — но ведь все это существует помимо литературного произведения, бытует в иных формах. В стихотворении же или романе, если это истинное произведение искусства, эстетическая цель объединяет их в сложное полифоническое целое» [22] Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы. — М., 1978. — С. 259. Опубликованная в Нью-Йорке в 1956 году (и переведенная на русский язык с «изменениями»), эта работа американских литературоведов до сих пор не утратила своей научно-теоретической значимости. . Для современного (и новейшего) искусства эстетическая проблема — не только вопрос художественного преображения «действительности» в творчестве. А в первую очередь — вопрос художественной формы.

Собственно, под знаком формы проходит весь XX век как литературная эпоха. И в творчестве, и в теории творчества [23] См.: Form of Modern Fiction / Ed. by William Van O'Connor. — Minneapolis; L., 1948; Boulton M. Op. cit.; Stevick Ph. The Theory of the Novel. — N.Y.; L., 1967; The Contemporary English Novel. — Str.-upon-Avon; L., 1979; Tadié J.-Y. Le roman au XX4 siècle. — P., 1990; Затонский Д.В. Век двадцатый. Заметки о литературной форме на Западе. — Киев, 1961; Затонский Д.В. Искусство романа и ХХ век. — М., 1973; Днепров В.Д. Черты романа ХХ века. — М., 1965; Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени. — Л., 1980; Зверев А.М. Дворец на острие иглы: Из художественного опыта ХХ века. — М., 1989. . Едва ли не все самые кардинальные вопросы современного творчества — скажем, самовыражение художника, индивидуальное художническое видение, авангардность (в широком и разнозначном смысле этого слова) и новаторские устремления — если всецело и не сводятся, то всегда осмысливаются (и решаются) в соотнесенности с формой произведения [24] Немаловажный факт в этой связи — осмысление А. Рене и А. Робб-Грийе новаторских попыток в фильме «В прошлом году в Мариенбаде» (1961) «построить… произведение не на основе «повествования», а на другой структурной основе, «создать формы, способные увлечь зрителя как бы безотчетно, одной лишь силой построения, помимо всякого ее внешнего значения»: «Подлинное драматическое напряжение, подлинная страсть, возможно, связаны не с пресловутым, фабульным «содержанием», а с неповторимым способом воздействия на чувства: слух, зрение» (Ален Рене / Сост. и пер. с фр. Л. Завьяловой и М. Шатерниковой. — М., 1982. — С. 168). . Так, один из французских «новороманистов» М. Бютор в статье со значащим названием «Роман как поиск», осмысливая проблему «роман и действительность», связанную с реализмом в творчестве, полагает, что в «процессе освоения нами действительности» поиск новых форм имеет триединую значимость: «открытия, освоения и воплощения (de dénonciation, d'exploration et d'adaptation)». И «открытия в области формы не только не противоречат реализму… напротив, являются conditio sine gua non («непременным условием». — В.П .) новых достижений реализма» [25] Судьбы романа: Сборник статей. — М., 1975. — С. 196—197. .

Читать дальше