Вардан Айрапетян - Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски

Волосы растут, оттого-то так густы они у стоеросовых дураков. „С дурака только горсть волос“. „Волос глуп — везде /ив жопе растет“. „Хоть на голове-то густо, да в голове пусто“. „Под носом взошло, а в голове и не засеяно/посеяно“, „Волос долог, а/да ум короток“ — у бабы, а „Что ни дурень, то и бабин“ ( ПРН, с. 439, 315, 350. 311, 316, 435 и 437: Завет ., с. 489); „заметьте эту удивительную черту, страсть к женским волосам!“ — Бунин ( Слава ) о юродивых, но и священники долгогривы. У дурака волосы стоят дыбом, шишом (у беса тоже, а есть и лысый чёрт/бес), это клиновая голова „глупая“. ср. бунинское макушка клином, сюда же „Раздумаешь умом, так волосы дыбом“, „Такие чудеса, что дыбом волосá“ ( СРНГ 13, с. 298; ПРН , с. 432 и 573), волосы торчат от страха и вообще в ином состоянии (ср. санскритскую формулу „волоски поднялись на теле“ — от наслаждения, восторга и т. п.; по-русски это мурашки забегали, мороз по коже), состоянии дурака-иного, но и доброго молодца, богатыря с его буйной (: бу`ять „расти“) головой. При этом дурак рыжий, судя по клоуну-рыжему, цирковому шуту, и по шуточному А я что, рыжий? т. е. не как все; „Рыжий да красный — человек опасный“, ср. „От дурака, хоть полу отрежь, да уйди!“ ( ПРН , с, 312. 474 и 446, но ср. НРС . 498). Напротив. „Умная голова волóс не держит“. „У умного волос сам лезет, а у дурака не вытянешь“. „Седина в бороду — ум в голову“, но „До лысины/старости дожил, а ума не нажил“, „Волосом сед. а совести нет“ (Р. послов, пог… с. 344; ПРН, с. 353 сл… 435 и 355). Сюда же „Курчавый волос — кудрявые мысли“. „От радости кудри вьются, в печали секутся“. „Сталось у нас раздумье да в голове почесушки“ (встречается дурная привычка, думая, ерошить или вырывать свои волосы — трихотиломания), рвать на себе волосы — в гóре, „Поневоле волос вянет/лезет, когда/коли за него тянут“, таскать кого за волосы, чтобы „дать ума“, например юродивый потаскал глазевшего с разинутым ртом мальчишку за волосы, тот разревелся, а бабы-его утешают; „вырастешь большой, ума у тебя много будет“ — Мельников-Печерский, ср. у Лескова: „У меня, извольте видеть, от больших наук все волоса вылезли“ — иронически; „душевное горе — не молодит, а косицу белит“ ( ПРН , с. 312. 139, 220 и 835; На Горах , 3.3. и Красильниковы , 1, ср. ПРН, с. 140; Железная воля , 14). О волосах есть статья Н. Толстого и В. Усачевой в Слав. др . 1, с. 420—24. (↓1: Волос вянет. — 2: Солнечные лучи-волосы.)

„Малый что глупый, а глупый что малый“, но „Старые дураки глупее молодых“, „От старых дураков (и) молодым житья нет“ ( ПРН , с. 358, 354, 438, 298 и 355): мир глуп как дитя. Сравнение дурака с ребенком подразумевает прежде всего время, когда ребенок уже стоит и лепечет, но еще не ходит и не говорит членораздельно, ср. дубóк/дыбóк стоять — о младенце, стоять д`убом/д`ыбом ( СРНГ 8, с. 239 и 289): дуб, дубина (праслав. *dub-/*dyb- : * do¸bъ , как бы ни оценивать это соотношение, см. О. Трубачев в ЭССЯ 5. с. 145, 197 сл. и 95 сл.). У дурака-малого гладкое „лицо как яйцо“ (Бунин), он узколобый „тупой, недальновидный“, безлобый „глупый“ ( СВРЯ , ст. Узкий и Безлобый с дополнением по 4. с. 1597) и безбровый, поскольку в противоположной дурацкому настроению мрачной задумчивости брови и лоб нахмурены, насуплены. „Брови нависли — злоба/дума на мысли“ (а Деметрий Фалерский „говаривал, что брови у человека хоть и невелики, но мрачности от них хватит на целую жизнь“ [41] Перевод М. Гаспарова. — Диоген Лаэртский , 5.82), „По небу облака, по челу думы“ ( ПРН, с. 312 и 493: СВРЯ . ст. Небо); примеры наугад из Достоевского, Бестужева-Марлинского, Лермонтова: „ЙЙЙчуть не с содроганием ответила Дуня, нахмурила брови и задумалась“ и „другой раз сидит по целым часам пасмурный как ночь, нахмурив свои густые брови“ ( Преступление и наказание , 3.3, и Игрок , 16), „С думою на угрюмом челе пустился он далее.“ ( Роман и Ольга , 5), „широкий лоб его был — мрачен как облако, покрывающее солнце в день бури“ ( Вадим . 1). (↓1: Детина.)

„Подслеповатый с придурью, пучеглазый с дурью“, „Рожа — клюковка, глаза — луковки“, ср. лупоглаз „ротозей, дурак“, „бесстыдник, наглец“ ( ПРН, с. 317 и 309: СРНГ 17, с. 202). Дурак „ртом глядит, ничего не слышит“, вместо глаз, этих „окон души“. в которые, сказал Лесков, „внутренний человек смотрит на свет из своего футляра“ ( Островитяне, 3), глаз, способных плакать, у дурака способный смеяться разинутый рот, дверь тела: „Рот брюха не выдаст, а душу продаст“: „Ртом глядеть— разиней быть“, ср. рото-зей/ зево-рóт, полоротый „крикун, хохотун“, „глуповатый“ ( ПРН , с. 444; РПП , с. 209: Р. послов, пог … с. 401; СВРЯ , ст. Зевать и Полоротина). „рот до ушей, хоть завязочки пришей“. Вот Божий человек у Ивана Шмелева:

Смиловался Господь, такого сынка послал — на небо прямо просится, одни только ноги на земле: всех-то архиереев знает, каждый день в церковь ходит, где только престольный праздник, и были ему видения: одни дураком зовут, что рот у него разинут, мухи влетают даже, а другие говорят — это он всякою мыслию на небе.

( Лето Господне . 2, гл. Крестный ход ). Так и в гротескном образе лица по Бахтину господствует разинутый рот, а глаза если и существенны, то выпученные, см. Творч. Рабле , с. 343/351, а еще Ю. Акопян. Чел. карик . „Дураку всё смех на уме“, „всё смешно“, „Смех без причины — признак дурачины“, „Где умному горе, там глупому веселье“. „Умный плачет, а глупый скачет“, „Из дурака и плач смехом прет“, но есть и „смех плачем“, ведь дурак — Божий человек, а „Бог и плач в радость обращает/претворяет“, „У Бога всегда праздник“, „что день, то и праздник“; „У праздника не без дурости/глупости“, „Праздник — Иван-проказник“, „Рад дурак празднику“ ( ПРН, с. 443. 144. 871. 867, 821 и 786; Р. послов, пог ., с. 323; Крыл. сл. Урал . с. 71). На Творч. Рабле опирается Смех Др . Р. Д. Лихачева. А. Панченко и Н. Понырко, отталкивается от Бахтина Л. Карасев, Филос. смеха . Смех можно определить как отклик дурака на иное, а дураку всё иное; ср. А. Григорян. Смех и слово . Дурак сияет как солнце, вместе с тем „Осла знать по ушам, медведя по когтям, а дурака по речам“. Кир из рассказа Юрия Казакова картавый, загугнил, как будто нос у него заложен. „У дурака дурацкая и речь“, „С глупою речью сиди за печью“. „Из-за печи не лепечут“ — о малопонятных словах. „Лучше не бай, глазами мигай, будто смыслишь“, „Когда дурак умен бывает? — Когда молчит“, „С дураком, что с другом, не натолкуешься“, причем „Глупый говорит / люди говорят на глум, а ты бери на ум!“, ср. „Пойми пьяного речи, поймешь и свиное хрюканье“, но и „Душа с Богом беседует“ — об отрыжке или икоте; в сказке Не любо — не слушай дурак рассказывает небылицы ( ПРН , с. 701. 444, 446. 475, 800. 680 и 819; Нестор и Кир , 2 сл.; Р. посл, погов ., с. 70; Крыл. сл. Урал , с. 65; СВРЯ , ст. Натолковать; НРС . 418 и 422, но ср. 421). В одном ряду с „блаженным, бессмысленным словом“ (Мандельштам) и смехом находится соитие. Это ряд дурака, того, кто весь обращен на других (дураков), а умному с его обращенностью на себя, возвратностью остаются мысли — слова к себе, плач — „Друг на друга глядючи, улыбнешься; на себя глядючи, только всплачешься“ ( ПРН , с. 778) — и самосоитие». (↓1: Смеющийся Вл. Соловьев. — 2: Праздник. — 3: Слово, смех, соитие.)