Асия Эсалнек - Основы литературоведения. Анализ художественного произведения: учебное пособие

Именно на Кавказе герой может соприкоснуться с иными мирами и увидеть себя глазами людей не своего круга. Так появляются Бэла, Вернер, Максим Максимыч и другие. Благодаря этому возникает иной вариант ситуации. Иной она становится по составу участников. Естественно, что объединить столь разных героев в одном сюжете невозможно. Поэтому приходится строить роман из отдельных глав-повестей, мотивируя их соединение участием Печорина. Общение с разными персонажами позволяет выявить новые грани в характере русского дворянина-интеллигента. Добрые, человеческие отношения с Максимом Максимычем демонстрируют нам широту и демократические симпатии Печорина, представлявшегося Грушницкому надменным аристократом. Метафизические, как сказано героем, разговоры в том кружке, где Печорин познакомился с Вернером, приоткрывают нам его идеологические настроения. Общение же с привычным ему кругом в лице Лиговских лишний раз напоминает о петербургской среде Печорина и его отчужденности от нее.

Размышляя о ситуации романа, можно заметить, что у Печорина фактически нет и микросреды, иными словами, нет реальных оппонентов или участников умственно-нравственного диалога. Поэтому здесь нет попытки рассмотреть его сознание через сопоставление с родственным или в чем-то близким ему типом сознания. Этим подчеркивается, во-первых, неординарность и значительность мышления Печорина, во-вторых, антитетичность его по отношению к среде в целом, в-третьих, еще большая, чем у Онегина, отчужденность от духовно близких ему людей.

Что касается отношений его с женщинами, то они, как правило, вызывают разное отношение читателей. Очень часто Печорина называют эгоистом и индивидуалистом. Однако задумаемся на минуту, чего больше – горя или радости – принесла Мери ее любовь к Печорину? Не встреться на пути ее этот человек, она не знала бы, что такое любовь. «Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин», – это уже слова Веры. Дело, по-видимому, не в самообмане Мери, Бэлы и Веры, а в значительности Печорина, в его умственном превосходстве. Можно ли говорить о «нравственном обаянии» Печорина – это вопрос. Но несомненно его обаяние в сфере анализа, рефлексии по поводу и себя, и окружающих. А отсюда иной ракурс в изображении личности и обнаженный психологизм. Анатомирования души и анализа внутреннего мира личности требовало само время. Об этом прекрасно говорится в книге Л.Я. Гинзбург «О психологической прозе». Итак, сила разума, воля, энергия, способность управлять своими поступками, а также общий склад мироощущения, критическая настроенность по отношению к тому же до глубины консервативному обществу – все это существенные показатели личности, представленной М.Ю. Лермонтовым в его великолепном романе, который достойно продолжил традиции жанра, намеченные в русской литературе А.С. Пушкиным.

И,С. Тургеневу принадлежат несколько романов («Рудин» – 1856 г., «Дворянское гнездо» – 1859 г., «Накануне» – 1860 г., «Отцы и дети» – 1862 г., «Новь» – 1877 г.), в каждом из которых свои и во многом непохожие герои. В фокусе всех романов всегда интересная и духовно богатая личность: Рудин, Лаврецкий, Инсаров, Базаров, Лиза Калитина, Елена Стахова и другие. И.С. Тургенев, как и А.С. Пушкин, помогает нам разобраться в истоках характеров героев, обращает внимание на факторы, формирующие их сознание. Здесь и среда, и природа, и культура, и философия. Специфика тургеневского повествования заключается в том, что различия между средой и микросредой не столь заметны и ощутимы, как у А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова. Эго объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, у И.С. Тургенева нет детализированной картины столичного мира, где жил Лаврецкий («Дворянское гнездо»), московского, к которому принадлежали Стаховы («Накануне»), провинциального, с которым были связаны Кирсановы («Отцы и дети»). В его романах мы встречаемся с отдельными семьями и их ближайшим окружением, от них не протягиваются заметные ниточки к обществу в целом, они не воспринимаются как часть широкого дворянского круга. Во-вторых, действие протекает летом, в усадьбе, на даче, в небольшом городке за границей, что влияет на расстановку сил, на соотношение позиций героев, как бы сближая их и не давая возникнуть той дистанции, которая стала бы ощутимой в Петербурге и Москве, окажись там некоторые герои. А результат этого – отсутствие резкой дифференциации персонажей, контраста, противоречий, присутствие хотя и не полной, но гармонии в среде.

Менее подчеркнута дифференциация и внутри микросреды, то есть между главными героями. Страдания Елены и Инсарова («Накануне») зависят не от разности позиций, как у Татьяны и Онегина, а от стихийных сил природы, уносящих жизнь одного из них. Лизе с Лаврецким («Дворянское гнездо») тоже мешают внешние, не зависящие от них обстоятельства. При всем отличии Базарова от Кирсановых он живет под их кровом, работает, спорит, вызывая уважение большинства окружающих.

Жажда гармонии проявляется в понимании и изображении каждой отдельной личности. В этом обнаруживается внутренняя полемика И.С. Тургенева с Ф.М. Достоевским, с этим связан и характер психологизма. И.С. Тургенева смущали нарочито подчеркиваемые и всячески демонстрируемые Ф.М, Достоевским сложность и дисгармония человеческой личности. Тургенев не скрывал, что и он представляет структуру личности и ее противоречия, но отказывается «докапываться до дна», как заметил он в письме К.Н. Леонтьеву, и выявлять все движения человеческой души.

Чрезвычайно ценя эмоциональное начало в человеке, его способность откликаться на чужие настроения, красоту, природу, стремясь подчеркнуть созерцательность» безотчетность, стихийность настроений, писатель не любил акцентировать внимание на хаотичности душевных порывов, не приветствовал эмоциональной раскованности и желания погружаться в глубины эмоционального мира. Ему ближе такие моменты, когда душа находится в состоянии взлета, порыва, подъема, энтузиазма. Его отвращает психология, не окрашенная мыслью или нравственным чувством. Например, когда Лаврецкий попал в непростую психологическую ситуацию, он не мечется между разными мыслями и чувствами, быстро разгадывает свое отношение к Лизе, не желает прятать его и т. д. И Лиза, и Елена тоже осознают свои чувства (одна к Лаврецкому, другая к Инсарову) и избирают принцип поведения соответственно привычной для них нравственной логике, Все их сомнения не выносятся на обозрение читателя, не давят на его психику. На поверхности – результаты переживаний: светлые, добрые, облагороженные и облагораживающие поступки и настроения.