Мария Черняк - Массовая литература XX века: учебное пособие

Создается впечатление, что героини женских детективов как эстафетную палочку передают друг другу любовь к продукции «своего литературного цеха». Ср.: «Ничего, ничего, она (Наталья. – М.Ч.) успеет, влезет в маршрутку, протиснется к окошечку, откроет Донцову и обо всем позабудет. Даже о том, что у нее не накрашены глаза. Только вчера по телевизору умные и красивые мужчины в пиджаках и стильные женщины в шалях рассуждали о том, что детективы читать глупо. Что они дурно влияют и вообще заполонили. Что недавно кому-то не тому дали премию, а тому, кому надо, не дали. Что кругом засилие рекламы и плохого языка. Наталья слушала, позевывала, ждала кино, которое обещали после дискуссии, и радовалась, что на завтра у неприпасена Донцова» (Т. Устинова. «Закон обратного волшебстве»). Возникает своеобразная игровая цепочка, в которой иронические детективы связываются друг с другом, появляется система определенных ссылок (нередко это делается по требованию издателей, стремящихся и таким образом рекламировать своих авторов).

Образ автора детективов – один из активно разрабатываемых в массовой литературе: одна из любимых героинь А. Марининой – писательница Татьяна Образцова; Евлампия Романова, героиня романа Донцовой «Гадюка в сиропе», расследует убийство известного автора детективов Кондрата Разумова («Я обожаю детективы до дрожи и проглатываю все, что появляется на прилавках. Правда, больше люблю женщин – Маринину, Дашкову, Полякову, но и некоторых мужчин читаю с удовольствием, например, Леонова и Вайнеров, впрочем, и томики Кондрата Разумова иногда беру в руки. Хотя многие его романы не очень мне нравятся – плохо заканчиваются, а все герои малосимпатичные люди).

Расследование этого преступления заставляет героиню познакомиться с секретами создания, издания и бытования коммерческой литературы. Проблемы псевдонимов и литературных негров, подпольных тиражей и всесилия издателей, плагиата и шантажа становятся материалом расследования: «Кондрат был удивительный труженик, каждые два месяца появлялся с новой рукописью. Более того, даже став известным, популярным, маститым, он не загордился. Знаете, как бывает, выпустит автор одну книжонку, и все – гений, начинает права качать, запредельный гонорар требует, на любую маломальскую правку обижается, кричит: “Это мое авторское слово”. А Кондрат всегда внимательно прислушивался к замечаниям, не предъявлял претензий к художественному оформлению, соглашался на смену названий»; или: «Ночь прошла без сна. Книга была написана ярко, “выпукло”, как говорят критики, перед глазами являлись образы, а уж детективная завязка! До самой последней страницы я так и не догадалась, кто же истинный убийца. Но после того как перевернула листок со словом “Конец”, осталась сидеть неподвижно, изредка покачивая головой, будто китайский болванчик. Кондрат в деталях, со смаком описал собственную смерть. Где-то на сотой странице главного героя “Загона с гиенами”, милого, слегка апатичного профессора, убивает собственный пятилетний внук. Кто-то вложил в руки ребенка боевой пистолет, убийца воспользовался тем, что дед и внучек каждый вечер с упоением играют в войну, бегая по необъятным коридорам академической квартиры. Множество нагроможденных событий, и в конце концов – ответ на главный вопрос: кто убийца?» (Д. Донцова. «Гадюка в сиропе»).

Имя Марининой активно используется героиней Д. Донцовой в разных ситуациях. Например, ей необходимо было расположить к себе представителя редакции для того, чтобы получить необходимую информацию. Показательна следующая сцена: «– Видите ли, друг мой, – запела я, – возникла невероятная ситуация. Вообще-то я пишу детективные романы и вчера посещала редакцию, беседовала с Олечкой.

– А как ваша фамилия? – полюбопытствовал мужик.

– Маринина, – недолго мучаясь, выпалила я. <���…>

– Для вас, Марина Анатольевна, готов на все, – заверил парень. – Если только в книжке номерок есть

Он зашуршал страничками. Да, хорошо быть известной писательницей, сразу помогать кинулся. Телефонов оказалось два.

– Спасибо, дорогуша, – прочирикала я.

– Сейчас что-нибудь пишете? – поинтересовался секьюрити. – А то я все ваши книги прочитал.

– Обязательно, голубчик, постоянно за компьютером.

– Как называться будет?

– “Кровавые клыки вампира”, – охотно сообщила я и быстренько отсоединилась».

Причина появления огромного количества современных «глянцевых писателей» кроется в клишированности, стереотипности массовой литературы. У опытного читателя, прочитавшего несколько детективов или любовных романов, создается ощущение четкой структурированности этих произведений.

Интервью с Д. Донцовой практически иллюстрирует уже упоминавшуюся теорию А. Белецкого о «читателях-авторах», появляющихся на закате больших литературных эпох: «Я ужасно люблю Хмелевскую, на которой и выучилась основам жанра, ведь у нас в России, в этом стиле никто не писал. Жанр триллера, психологического или исторического детектива освоили довольно быстро, а вот юмора не хватало. Зато возникла и сразу же завоевала популярность серия, в которую вошли Хмелевская, Нейо Марш и Джоржетт Хейр. Я же до того, как начала активно писать, была очень въедливым читателем. Это потом я поняла, что сочинять самой намного интереснее, чем читать (выделено мной. – М.Ч.)» [ «Независимая газета». № 25 (2000)].

Взлет популярности Д. Донцовой – яркий показатель темпа изменения «табеля о рангах» в отечественной массовой литературе. Первый детектив («Крутые наследнички») поступил в продажу в июне 2000 г., а уже к марту 2001 г. Донцову стали называть ведущим представителем жанра. При этом героини Донцовой (Даша Васильева, Евлампия Романова и Виола Тараканова) постоянно подчеркивают, что они – ученицы Марининой.

Так, в романе «Прогноз гадостей на завтра» Евлампия Романова признается: «От тоски, будучи праздной замужней дамой, я увлеклась чтением детективных романов и проглотила, наверное, все, что было выпущено в России. До сих пор для меня нет большего праздника, чем открыть новую книгу Марининой. Количество переросло в качество. Пару раз, попав в криминальные ситуации, я выпуталась из них с легкостью и поняла, что больше всего хочу работать в милиции, как Каменская. Только кто же возьмет туда даму бальзаковского возраста, без юридического образования, не умеющую ни драться, ни стрелять, ни быстро бегать, про вождение машины лучше умолчим> (Д. Донцова. «Прогноз гадостей на завтра»). Непрофессионализм героинь создает у читателей уверенность в том, что и они могли бы раскрыть сложное преступление, лишь освоив законы детективного жанра.