Коллектив авторов - Русская литература XIX века. 1880-1890: учебное пособие

Характерно, что закрепившееся за Брюсовым определение «мэтр» – «мастер» перекликается с оккультным, масонским званием «мастер ложи». Для него тема творчества не была частной, одной из лирических тем, в духе хрестоматийной пушкинской «темы поэта и поэзии», а выражала суть его многотемного художественного мира. Навеянный ницшеанским сверхчеловеком культ сильной личности, героя мифологии или истории, был выражением его собственного творческого «Я», синтезировался в фигуре Поэта.

Философско-эстетические взгляды конца 90-х гг. раскрываются в брошюре «Об искусстве» (1899). Брюсов приходит к убеждению о правомерности существования в мире множества истин, которые могут противоречить друг другу, но в этом многообразии для него и заключается источник жизненной и творческой силы, пафос его антропоцентрического художества.

В 1900 г. в издательстве «Скорпион» выходит книга « Tertia vigilia» ( лат. «Третья стража»), объединившая стихотворения 1897–1900 гг. Она ознаменовала отход от декадентского эгоцентризма и расширение образно-тематических направлений. В поэтический мир активно входят история, мифология, современность. В цикле «Любимцы веков» возникают образы сильных, «творческих» в широком смысле личностей – «Ассаргадон» (1897), «Халдейский пастух» (1898), «Жрец Изиды» (1900), «Александр Великий» (1899), «Скифы» (1899) и др. Во всех этих произведениях образ лирического «Я» высвечивается через аналогию с героем древности.

Обозначается в книге тяготение к поэзии самоутверждающейся мысли. Эстетическое кредо автора – самоценное творчество, не зависимое ни от каких внешних факторов. Художник предстает самовластным хозяином во всем, что касается его мира. Лейтмотив и образная система сборника формируется стихотворением 1899 г. «Я». Поэт формулирует свой творческий символ веры:

Это движение к многообразию мира определило семантику его следующей книги. Она вышла в 1903 г. и объединила произведения 1900–1903 гг. «Urbi et Orbi» ( лат .) именуется пасхальное послание Папы Римского, преемника престола святого Петра. К «Граду и миру» обращается со своим благословляющим, творящим словом Поэт. Книга получила программное значение для всей поэзии начала XX в.

В произведении по-новому, символически разрабатывается городская тема, воспринятая поэтами-символистами второй волны – Блоком, Белым, Волошиным. Брюсов вводит мотив всепоглощающей страсти, развивает жанр исторической баллады, даёт образцы медитативной поэзии. При этом пёстрое многообразие мира организуется новым чеканно-монументальным, высоким стилем, властными ораторскими интонациями, выражающими его поэтическое «Я». Вместо туманной неопределенности появляются классические, «пушкинские» ясность и стройность, реализующие созидательную силу поэта

В предисловии к сборнику 1903 г. Брюсов формулирует своеобразную эстетическую философию, модель мира через самобытную жанровую природу своих поэтических книг. Он утверждает, что книга стихов должна быть «замкнутым целым, объединённым единою мыслью». Образная система произведения становится уникальным многоединством, созданным творящей волей художника.

В XX в. Брюсов прошёл через все этапы эволюции созданной им «школы», никогда не теряя своего авторитета. Поэт живо реагировал на вызовы бурной истории нового столетия. После Октябрьской революции активно сотрудничал с новой властью, даже стал членом коммунистической партии; вёл огромную культурную работу. В этой, казалось бы, «переменчивости» мировоззрения поэта-символ иста он всегда оставался собой – человеком-творцом, служителем слова.

Литература

Русская литература XX в. 1890–1910 / Под ред. С.А. Венгерова.

Богомолов Н.А. Русская литература начала XX в. и оккультизм. М., 2000.

Сивоволов Б.М. Брюсов и передовая русская литература его времени. М., 1985.

Шаповалов М.А. Валерий Брюсов. М., 1992.

А. Ханзен-Лёве. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб., 1999.

В XIX в., особенно начиная с эпохи романтизма, русско-зарубежные литературные связи как важнейший аспект диалога культур обрели новый характер, углубились и расширились. Эти связи включают в себя поездки русских писателей в Европу и западных в Россию, переписку писателей, их прямые контакты, восприятие, рецепцию зарубежной литературы в России и русской на Западе, типологические схождения и взаимные влияния писателей друг на друга, художественные переводы, критические отзывы. Русская литература активно включилась в мировой литературный процесс.

Опыт литературного развития Европы в начале XIX столетия позволил Гёте, а также В.Г. Белинскому сформулировать концепцию всемирной литературы. Белинский писал, что помимо «частных историй» отдельных народов и национальных культур, есть ещё «история всемирной литературы, предмет которой – развитие человечества в сфере искусства и литературы». Речь идет не о «летописи фактов», а об установлении их живой внутренней связи. Гёте говорил о «вступлении в эпоху мировой литературы».

Оценивая динамику и своеобразие русско-зарубежных связей в XIX в., правомерно выделить два этапа, учитывая, конечно, условность такого рода хронологии. Первый этап (1800—1860-е гг.) – время, когда в России активно, в разных сферах осваивается литературный опыт Запада. Русские писатели ещё лишь начинают приобретать известность за рубежом. Второй этап (1870–1900 гг.) – время, когда Запад открывает русскую классику, прежде всего И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого и А. П. Чехова.

Справедливо мнение Достоевского, писавшего в июньском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г.: «Я утверждаю и повторяю, что всякий европейский поэт, мыслитель, филантроп, кроме земли своей, из всего мира, наиболее и наироднее бывает понят и принят всегда в России». С начала 1800-х гг. русские писатели всё чаще выезжают за границу. Вслед за Н.М. Карамзиным там побывали В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, Н.В. Гоголь, В.Г. Белинский, Л.Н. Толстой, Н.А. Некрасов, подолгу жили И.О. Тургенев, А. И. Герцен.

В 1802 г. Карамзин организует журнал «Вестник Европы», имевший немалое значение для общественной и культурной жизни страны. Журнал улавливал и отражал те ранние романтические импульсы, которые всё решительнее сказывались в западноевропейских литературах.