А. Галкин - Рефераты для дурёхи

Позднее, когда сестра устроилась работать в магазин, перед тем как утром пойти на службу, она «ногою запихивала в комнату Грегора какую-нибудь еду, чтобы вечером, независимо от того, притронется он к ней или – как бывало чаще всего – оставит ее нетронутой, одним взмахом веника вымести эту снедь» [186]. Вечерняя уборка свелась к формальности. «По стенам тянулись грязные полосы, повсюду лежали кучи пыли и мусора» [187]. Сестра специально оставляла грязь по углам, хотя отлично видела ее залежи. Грегор Замза забивался в эти углы, стремясь как бы упрекнуть сестру в равнодушии, но она уже не желала догадываться о его настроениях и вообще отбросила мысль о том, что это гадкое существо способно что-то чувствовать и понимать.

Вместе с тем сестра кичилась своей жертвенностью и самоотречением ради брата и, едва лишь мать в ее отсутствие принялась за генеральную уборку, устроила бурную истерику, «разразилась рыданиями», «колотила по столу своими маленькими кулачками» [188], мучая болезненно чувствительного Грегора Замзу криками и шумом.

Наконец, именно от сестры исходит предложение убить насекомое. Для нее оно уже отнюдь не брат Грегор Замза, а мерзкая тварь, от которой во что бы то ни стало следует избавиться. Эти слова сестра произносит в тот самый момент, когда Грегор Замза, зачарованный красотой мелодии ее поющей скрипки, выбирается из своей пыльной и грязной комнаты и незаметно для себя прокрадывается под звуки музыки к комнате жильцов, по просьбе которых сестра и играет на скрипке.

Чудесная музыка необычайно взволновала душу Грегора Замзы, несмотря на то что она была заключена в гадкую и смрадную оболочку безобразного насекомого. Звуки прекрасной музыки пробудили и усилили его любовь к сестре, они открыли перед Грегором Замзой «путь к желанной, неведомой пище. Он был полон решимости пробраться к сестре и, дернув ее за юбку, дать ей понять, чтобы она прошла со своей скрипкой в его комнату, ибо здесь никто не оценит ее игры так, как оценит эту игру он». [189]

Итак, что же за превращения случились с героями? Грегор Замза, превратившись в насекомое, сделался человеком. Он нежно и заботливо избавляет сестру и мать от мучительного зрелища, пряча свое уродливое тело под простыней, которую он на себя неуклюже натягивает. Преодолевая страшную боль, он сам возвращается в свою постылую комнату-тюрьму, чтобы угодить близким, желающим его смерти. Он мужественно отказывается от пищи, для того чтобы скорее умереть и избавить нежно любимых им родных от себя и забот о себе. Любовь, нежность и жертвенность – вот истинные свойства человека.

В финале Грегор Замза слышит жестокие слова сестры и понимает, что этими словами сестра окончательно порывает все связи между «этим животным» и им, ее братом Грегорой Замзой: «Будь он Грегор, он давно бы понял, что люди не могут жить вместе с таким животным, и сам ушел бы. Тогда бы у нас не было брата, но зато мы могли бы по-прежнему жить и чтить его память». [190]Монолог сестры стал для Грегора Замзы последней каплей, чтобы окончательно отрезать от себя близких людей и укрепить в нем решимость умереть. По существу, Грегор Замза сознательно кончает жизнь самоубийством, жертвуя собой во имя ближних, отступившихся от него и его предавших. В этом поступке героя явно ощущается христианская идея Кафки. Парадокс в том, что Грегор Замза распинает себя на кресте, подобно Христу, но кто может оценить этот поступок, если видит перед собой гадкое, смердящее насекомое?!

Кафка пишет: «О своей семье он думал с нежностью и любовью. Он тоже считал, что должен исчезнуть, считал, пожалуй, еще решительней, чем сестра. В этом состоянии чистого и мирного раздумья он пребывал до тех пор, пока башенные часы не пробили три часа ночи. Когда за окном все посветлело, он еще жил. Потом голова помимо его воли совсем опустилась, и он слабо вздохнул в последний раз». [191]

В то время как Грегор Замза превращается в подлинного человека, его родные, наоборот, теряют человеческий облик. Личина их деликатности и нежности спадает с лица. Они не выдерживают испытания грязью, уродством, не способны за безобразным обликом животного разглядеть человеческие страдания их сына и брата. Их душа черствеет и ожесточается.

Между тем последняя метаморфоза, ожидающая их, есть результат смерти Грегора Замзы – существа с телом гадкого насекомого и с душой ангела. Эта смерть их сплачивает. Они, веселые и счастливые, вместе выходят на улицу, наслаждаются теплым солнцем, обсуждают грядущие радостные планы переезда в более дешевую и уютную квартирку; отец и мать вдруг со счастливым изумлением замечают расцветшую красоту дочери и думают о ее скором замужестве.

Выходит, что, согласно Кафке, никто не в силах предугадать те возможные перемены, которые в особых обстоятельствах могут коренным образом переделать весь внутренний состав человека. Кафка с печалью смотрит на человеческую природу и не питает иллюзий на ее счет. Сохранит ли человек человеческое достоинство в этих странных, исключительных обстоятельствах или, сохранив человеческий облик, он приобретет душу гадкого насекомого, превратится в жестокое, кровожадное животное? Кафка не дает ответа, предоставляя читателю решать этот вопрос.

2) Таинственные посетители.

Кто посещает Грегора Замзу? И можно ли, в самом деле, считать их таинственными посетителями? Во-первых, это – управляющий. Его сущность ничтожна и безобразна. Он раздувается от собственной значительности, которой грош цена. Всё чванство, фанаберия, солидность и прочие химеры слетают с него в одно мгновенье, как только он испытывает настоящий, подлинный страх, сталкиваясь с таинственным превращением своего подчиненного в жуткое и ужасное насекомое. Едва ли управляющего можно считать таинственным посетителем. Символично, что управляющий так и не переступает порог двери Грегора Замзы. Он как бы замирает в столбняке перед этой невидимой чертой, за которой – бездна иного мира, откуда и являются эти жуткие превращения.

Сестра, мать и отец героя – эти посетители таинственны лишь в той мере, что с ними происходят необратимые превращения людей в животных.

Три жильца с окладистыми бородами, занявшие одну из комнат квартиры семьи Замза, тоже вряд ли настолько таинственны, чтобы не догадаться о цели их рассудочных расчетов обмануть хозяев, воспользовавшись появлением в их комнате отвратительного насекомого. Это обстоятельство постояльцы используют как повод не заплатить хозяевам за комнату и предоставленный им стол. К тому же они и не посещают комнату Грегора Замзы. Значит, их нельзя назвать ни посетителями, ни, тем более, таинственными посетителями.

Пожалуй, наиболее таинственной посетительницей следует считать служанку, взятую семьей Замза взамен молоденьких служанок, напуганных неслыханным превращением молодого хозяина. Эта старая вдова, «которая за долгую жизнь вынесла, вероятно, на своих могучих плечах немало горестей, в сущности, не питала к Грегору отвращения» [192]. Она мирно болтала с «навозным жучком», как она называла Грегора Замзу, нисколько не сомневалась в его сообразительности, способности мыслить и чувствовать по-человечески. Как будто служанка, эта простая женщина из народа, действительно знала подлинную тайну жизни, ничуть не пугаясь таинственного превращения человека в насекомое – в «жучище». Не даром именно она обнаружила труп Грегора Замзы и убрала его из жилища, то есть, следуя неизменному народному обычаю и единственно верному велению сердца, она, скорее всего, предала тело насекомого Грегора Замзе земле. И ее попытка рассказать об этом родным умершего привела лишь к раздражению и твердому решению отца завтра же ее уволить. Она как будто вторглась в запретную зону лицемерного умалчивания о самом главном – о том, о чем люди испокон веку договорились молчать.