Гэбриэл Вайнер - Революционный метод быстрого изучения любого иностранного языка

Играя в ассоциации, вы тратите несколько секунд, чтобы найти первое же воспоминание, которое приходит вам в голову. Это может быть кот из вашего детства или футболка вашего друга. Старайтесь удержать в памяти новое слово, а не его перевод. Вы можете создавать странные смешанные предложения вроде: «Последний раз я видел мою grand-mère на прошлой неделе». Не беспокойтесь насчет грамматики — вас никто не слышит. Создавая флеш-карточку, сделайте небольшую пометку об этом воспоминании: город, в котором вы были на прошлой неделе, друга, с которым вы туда ездили, и т. д.

Позднее, пересматривая свои флеш-карточки, вы снова сыграете в эту игру. Вы увидите изображение кота, постараетесь вспомнить, что с ним связано, и, если застрянете, на обратной стороне карточки найдете маленькое напоминание. Эти напоминания не являются главной целью — ведь вы хотите, увидев слово chat, представить себе кота, — но они могут облегчить вашу задачу запомнить слово, потому что напоминают, как эти chat и grand-mère связаны с вами лично, и потому делают их более запоминающимися.

► Вы можете сделать слова более запоминающимися с помощью двух способов:

♦ изучая истории, которые они рассказывают

♦ связывая эти истории со своей жизнью

► Создавая флеш-карточки, используйте лучшего рассказчика всех времен: Google Images.

► И потом потратьте пару секунд, чтобы найти связь между каждым словом и своим личным опытом.

До сих пор все шло отлично. Вы взяли написание и произношение слова и соединили это с миром образов. Играя в игру «найди отличия», вы выбрали одно или два изображения, а играя в ассоциации, связали все это со своим личным опытом. Вы сформировали об этом слове мультисенсорнсе воспоминание и создали флеш-карточку, которая напомнит вам о нем именно в тот момент, когда это необходимо. Ваш маленький оркестр начинает играть, и звучит он чудесно.

Всё? Возможно. Немного не хватает секции виолончели — грамматики — но сейчас в ней, может быть, еще нет необходимости. Нужна ли вам грамматика сейчас или она понадобится позже — зависит от языка, который вы изучаете. Поясню.

В английском с большинством существительных мы обращаемся одинаково. Мы можем взять предложение — «I bought a dog» («Я купил собаку») — и заменить в нем существительное — «I bought a cat» («Я купил кота») — не повредив при этом грамматической конструкции. К сожалению, далеко не во всех языках это так. В других языках коты могут быть не в той грамматической группе, где их друзья собаки. Когда-то так было и в английском: тысячу лет назад мы говорили о án docga (собака) и ánu catte (кошка), и позор на вашу голову, если вы забудете про и в ánu. Со временем мы все это позабыли, и грамматические различия в английском между кошками и собаками исчезли. Но в других языках такого не случилось. В этих языках для того, чтобы успешно построить предложение, нужно помнить, к какой грамматической группе принадлежит то или иное существительное. Это называется род существительного, и это настоящая головная боль.

В современном английском тоже встречается похожее бедствие.

«Почему, ну почему, — спрашивают меня мои студенты, изучающие английский, — мы не можем купить amilk (молоко)?»

Это я знаю. «Потому что молоко — это неисчисляемое, — отвечаю я. — Можно купить agallon, aсир, adrop или aswimming pool (галлон, чашку, каплю или бассейн)».

«Тогда почему мы не можем передать вам aninformation (информацию)? — возражают они. — Вы же можете сказать нам oneinformation (одну информацию)».

Это правда. Немцы часто говорят то aninformation, то informations, и не вызывают при этом путаницы. Я пытаюсь вывернуться: «В английском языке информация — это нечто метафорическое. Мы представляем ее себе как огромный океан, из которого мы берем чуть-чуть и передаем это друг другу».

«А багаж? Багаж — это тоже нечто метафорическое?»

На самом деле вопрос, который задают мне студенты, звучит так: «Почему в грамматике нет смысла ?»

Ответ тут прост, и он сразу все объясняет: грамматика — это отражение нас самих. Это живая иллюстрация наших попыток внести смысл в собственный язык. В русском сейчас чаще употребляется слово чтут вместо чтят. Многим кажется, что чтут «лучше звучит», но не в этом причина его популярности. Просто оно придает некоторый смысл неправильным формам глаголов бегут и дадут. Несколько сотен лет назад то же самое произошло со словом есмь, переместившимся в одну группу со словами счесть и лезть, возможно, до конца следующего века брезжут превратится в брезжат. Нам нравится объединять слова в группы по какому-то признаку, даже если эти группы — в данном случае неправильные глаголы — не имеют смысла.

Вероятно. Род был отличительной чертой праиндоевропейского языка, на котором говорило в четвертом тысячелетии до нашей эры кочевое племя, обитавшее на юго-западе России. Их язык породил большинство языков, на которых говорят теперь в Европе, обеих Америках, России и на полуострове Индостан. В мире живут три миллиарда носителей языков праиндоевропейской семьи, поэтому велика вероятность того, что вы изучаете один из таких языков, и поэтому вам нужно знать, что такое род. Если вы не уверены, проверьте здесь: TinyURL.com/wikigender.

И поэтому ничего удивительного, что в английском мы формируем бессмысленные группы существительных — например, исчисляемые (bags — чемоданы) и неисчисляемые (luggage — багаж), или в том, что у немцев есть женский (немецкая репа), мужской (немецкий сыр) и средний (немецкая девушка) роды. Это две стороны одной монеты: мы просто любим группировать, независимо от того, есть ли в этом смысл.

Рано или поздно вы столкнетесь с такими бессмысленными группами. Если вы изучаете один из германских, романских, славянских, семитских или индийских языков, то вы встретите их прямо сейчас. Каждое слово в этих языках имеет род, хотя в этом нет никакого смысла. Цитируя Марка Твена:

Гретхен: Вильгельм, где репа?

Вильгельм: Она пошла на кухню.

Гретхен: А где прекрасная и образованная английская дева?

Вильгельм: Оно пошло в театр.

К сожалению, в любом таком языке прежде, чем что-либо делать с существительным, нужно знать его род, поэтому любой учебник начинается с длинной тирады о роде. И ваш учебник тоже посоветует вам «просто запомнить» или даст кучу правил со списком исключений, которые тоже надо «просто запомнить». Учебник прав. Вам придется это запомнить. Но есть легкий способ это сделать, и я покажу его в нашей следующей игре.