Кирилл Привалов - Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка»

Заметки на полях

С древних времен и вплоть до XIX века считалось, что великолепным средством против любого яда является безоар, или безоаровый камень. Что это?

Безоар (от халдейского «бел» – владыка – и «заар» – яд) – камень органического происхождения, образующийся в организме некоторых жвачных животных. Чаще всего – у козлов среднегорья и высокогорья Среднеазиатского региона. Кроме того, такие камни порой встречаются в желудках тюленей, моржей и отдельных китообразных. А самый ценный, дорогой безоар это так называемый «голубиный камень»: он образуется в желудке голубей… Состоит безоар из магнезии, щавелевокислой и фосфорнокислой извести. Камень синевато-серого или землистого цвета с черноватым и красноватым оттенком, не очень твердый, жирный на ощупь, в растертом виде имеет горький вкус.

Много лет безоар считался драгоценным и не уступал по цене бриллиантам, ибо был очень редким. Безоар обычно носили на шее, но на два часа опускали в вино, чтобы оно впитало за это время чудодейственную силу камня. Считалось, что безоар обладает свойством интенсивно поглощать яды. Знаменитый в Средневековье провансальский врач Лоренс Кателан посвятил безоару целый трактат, в котором с восторгом декларировал: «Провидение не давало человечеству более великолепного, сильного и эффективного средства против ядов». Даже великий уроженец Средней Азии аль-Бируни, один из крупнейших средневековых мыслителей человечества, восторгался по поводу безоара в своем «Собрании сведений для познания драгоценностей»: «Клянусь жизнью, это самый благородный из всех драгоценных камней, которые хранятся в сокровищницах, ибо для жизни полезен он, а не они!»

Не все медики Средневековья придерживались такого же мнения. В середине XVI века Амбруаз Паре, придворный врач четырех – поочередно – французских монархов, решил испытать действие безоара на приговоренном к повешению проштрафившемся королевском поваре. Паре дал ему сулему, содержащую ртуть. Эскулап попробовал нейтрализовать действие яда якобы чудодейственным камнем. Прикладывал безоар к животу бедняги, а потом соскоблил часть камня и в виде порошка заставил подопытного это проглотить. Ничего не помогло! Жертва скончалась в страшных муках.

А вот и другая история с «волшебным камнем». Персидский шах, высоко ценивший французскую армию, прислал несколько таких камней Наполеону. То ли у императора было дурное настроение, то ли ему не понравился сам персидский посланник, но Бонапарт приказал бросить бесценные безоары… в камин! Думаю, тридцать лет спустя, на острове Святой Елены, целесообразность такого поступка наверняка показалась бы Наполеону сомнительной: одним из свойств безоара считалась его способность поглощать соединения мышьяка…

Зато Александр Дюма-отец живо интересовался безоаром. Как известно, плодовитый писатель был еще и выдающимся кулинаром-экспериментатором. Он пытался создать на основе камня необычную приправу, которая называлась бы – по замыслу Дюма-отца – «соусом безопасности». И вкусно, и от ядов, говорят, защищает!.. Сегодня безоар не внесен ни в одну минералогическую антологию мира. Напрасно ли? Не знаю. Во всяком случае, многие ученые приписывают вселенскую популярность безоара человеческой глупости.

Будучи королевой еще замужем, Екатерина от власти была практически отстранена – в пользу Дианы де Пуатье, любовницы Генриха II. Но после абсурдной гибели короля на рыцарском турнире – кусок от деревянного копья попал ему в глаз сквозь щель забрала – бразды правления Францией достались Медичи. Сначала – регентше, а потом – королеве-матери при трех слабовольных сыновьях. Вынужденная лавировать между двумя властными партиями, католической и протестантской, королева прибегала к самым разным маневрам, порой весьма сомнительным. Неспроста Екатерина как-то похвасталась перед королем, что способна «убить, не нанося удара». Как тут не вспомнить об истории с перчатками, подаренными итальянкой Жанне Наваррской!

Жанна д’Альбре объявила кальвинизм официальной религией в своем горном королевстве. Гугеноты, возглавляемые адмиралом Гаспаром де Колиньи и принцами крови де Конде, набирали все большую силу во Франции. После кровопролитной третьей Религиозной войны Екатерина сочла необходимым закрепить Сен-Жерменский мир, по которому протестантам была предоставлена свобода вероисповедания повсюду, кроме Парижа, браком сына Жанны гугенота Генриха Наваррского со своей дочерью Маргаритой Валуа, сестрой короля Карла IX (Генрих и Маргарита были обручены еще в раннем детстве).

Королева Наварры приехала в 1572 году в столицу на свадебные торжества и, не дождавшись церемонии, скоропостижно скончалась. От туберкулеза, по официальной версии. Но никто во Франции, где уже укоренилась вера в так называемый «фамильный яд» Медичи, в это не поверил.

«Причиной ее смерти был яд, который через надушенные перчатки проник в ее мозг, – писал выдающийся французский поэт эпохи Возрождения Агриппа д’Обинье, стойкий сторонник кальвинизма. – Изготовлен он был по рецепту мессера Рено, флорентийца». Начали утверждать, будто королеву Наварры убили мышьяком, но мне эта гипотеза кажется несостоятельной. Если отравление и было, то для симуляции туберкулеза со всеми его дыхательными осложнениями наверняка использовали более тонкое итальянское средство, сработанное мастаком ядов Ренато Бианки, который в беседах даже хвастал этим убийством. Впрочем, мышьяк вполне мог участвовать в нем в качестве одного из ингредиентов.

Другое дело – гибель весной 1588 года принца Генриха де Конде, признанного вожака протестантской конфедерации. Тут следы отравления мышьяком налицо. После обильного ужина у принца начались внезапные колики, сопровождаемые рвотой. Потом из его рта и ноздрей пошла белая и желтая пена. Когда началась агония, тело приобрело серо-свинцовый оттенок. Пять эскулапов, произведших вскрытие, нашли изъязвление желудка. Обвинить в содеянном королевскую семью не решились. Все грехи возложили на интенданта принца Конде и на жену интенданта. Впрочем, позднее их помиловали, а все документы судебного процесса были сожжены.

В «послужном списке» Медичи как отравительницы обычно называют и два неудавшихся покушения на лидера гугенотов адмирала де Колиньи. После первой попытки отравления по случайности погиб брат отважного адмирала, а сам он отделался желудочными коликами. В ходе второго покушения злодея, при котором был обнаружен мышьяк, удалось поймать, его повесили. На этот раз яд не выполнил свою грязную работу. Однако в итоге, Гаспар де Колиньи одним из первых погиб в Варфоломеевскую ночь.

Как признавался Проспер Мериме, блестящий литературный хроникер Франции времен Карла IX, в истории он предпочитает только анекдоты. Мне кажутся анекдотом рассказы так называемых исследователей о «французской школе отравления», якобы расцветшей при Екатерине Медичи у власти. Не верится мне и в цифры, присовокупляемые к этому утверждению. Так, некоторые историки сообщают, что к 1572 году во Франции действовали… 30 тысяч отравителей! Дескать, под негласной эгидой «черной королевы» они появились в стране за десять лет, отмеченных религиозными войнами. Я не доверяю бойкой статистике, которая порой берется невесть откуда, но самого явления систематического применения яда как способа убийства во Франции отрицать нельзя. Неспроста канцлер Рене де Бираг – тоже, кстати, выходец из Италии – сказал Карлу IX: чтобы избавить короля от его недругов, ему, Бирагу, нужно, мол, всего несколько поваров.