Чарльз Грабер - Открытие. Новейшие достижения в иммунотерапии для борьбы с новообразованиями и другими серьезными заболеваниями

Если Коули и удивился, то ничего не сказал. Впрочем, самым удивительным было то, что Штейн не просто выжил, но и отличался отменным здоровьем. После первоначальной неловкости и комичных фраз на ломаном немецком молодому доктору удалось уговорить Штейна вернуться с ним в Нью-Йоркский госпиталь, чтобы его осмотрел Уильям Т. Булл, тот самый врач, который когда-то его лечил. Булл подтвердил, что это тот самый Фред Штейн, в истории болезни которого он написал смертельный прогноз, прежде чем выписать его в 1885 году.

Бактериальная инфекция стала той самой причиной, что помогла Штейну исцелиться от саркомы. Поразительно, но факт.

Что-то изменило раковую опухоль Штейна, а с ним – и его судьбу. Единственное заметное что-то между неудачной операцией по удалению опухоли и невероятной ремиссией – это бактериальная инфекция. Если эта инфекция каким-то образом излечила «несомненную саркому», позже писал Коули, «…казалось вполне справедливым предположить, что подобное благотворное действие проявится и в другом похожем случае, если рожу удастся вызвать искусственно» 15.

И Коули с нетерпением стал ждать шанса ее вызвать.

Наблюдение Коули было проницательным и важным, но далеко не уникальным. Врачи описывали спонтанное отступление болезней, в том числе и рака, не одну тысячу лет. Многие из них совпадали – или, может быть, даже были следствием, – с появлением в организме пациента другого заболевания, в том числе рожи. К тому времени как Коули записал свои наблюдения об инфекции Штейна, подобные идеи уже регулярно озвучивались в рамках неофициальных медицинских гипотез. Всего два года назад Антон Чехов, русский врач и драматург, писал другу о явлении, которое, судя по всему, было хорошо известным.

«Рак не есть микроба; это ткань, растущая не на своем месте и, как плевел, заглушающая все соседние ткани… Давно уже замечено, что при роже почему-то временно приостанавливается рост злокачественных опухолей» 16.

Более чем за двести лет до них Фридрих Хоффман в своем медицинском трактате Opera Omnia (1675) – скромном труде на заявленную тему буквально «обо всем» – отмечал, что с появлением антонова огня у пациентов исчезают другие болезни, которые уже были in situ, словно пожар, расчищающий больной лес. Французские врачи Арсен-Ипполит Вотье и С. Л. Таншу утверждали, что им якобы удалось излечить сотни случаев рака груди с помощью инфекции, которую они вызывали, перевязывая раны пациенток грязными бинтами, которые до этого носили другие пациентки. Признаком того, что нужная инфекция прижилась, был «доброкачественный гной», изливавшийся из раны подобно смоле.

Антон Павлович Чехов в своих наблюдениях отмечал, что при «присоединении» заболевания «Рожа», раковые опухоли приостанавливают свой рост.

Подобные невероятные рассказы встречаются на всем протяжении истории медицины 17. И в течение сотен лет они оставались именно что просто рассказами – увлекательными, но при этом совершенно необъяснимыми с научной точки зрения. Тем не менее даже их было достаточно, чтобы спровоцировать определенные предположения и эксперименты. Результатом подобных экспериментов становилась весьма неэтичная, граничащая с работой безумных ученых, иммунотерапия – эксперименты на людях без систематической методологии, подотчетности или дальнейших наблюдений. Большинство из них проводили на бедных женщинах – заражали пациенток с раком груди гангреной или вводили шприцем сифилис в брюшную полость женщин с раком матки. (Последнюю процедуру проводил бельгийский врач в 1851 году; обоснована она была сомнительными слухами о том, что проститутки не болеют раком матки 18.)

В 1890-х эти повторяющиеся случаи спонтанной ремиссии рака привлекли внимание ученых со всего мира 19. На самом деле, когда Коули еще только сформулировал план – искусственно повторить случайное заражение Штейна рожей, – врач по имени Фридрих Фелейзен уже начал претворять его в жизнь.

Рассказы о «чудесном исцелении» от рака при присоединении бактериальной инфекции спровоцировали проведение весьма неэтичных экспериментов на людях.

Через месяц после того, как Коули удалось найти Штейна, он обнаружил и данные Фелейзена в иностранном медицинском журнале. Фелейзен нашел конкретный штамм бактерий, вызывающих рожу, сделал инъекции этих бактерий пяти пациентам и с оптимизмом смотрел на открывающиеся возможности. Прочитав его статью, Коули еще сильнее уверился, что именно послеоперационная бактериальная инфекция избавила Фреда Штейна от неизлечимого рака. (Судя по всему, до него не дошли новости, что эксперимент Фелейзена стоил нескольким его пациентам жизни, а самому Фелейзену – медицинской карьеры 20.) Но единственный способ доказать это – добиться похожего эффекта для другого отчаявшегося пациента, который добровольно согласится на эксперимент. И он нашел такого пациента – итальянского иммигранта, известного нам лишь как «мистер Дзола».

К тому времени, как мистер Дзола сошел с мигрантского корабля, прибывшего в нью-йоркский порт, морфинизм был, пожалуй, самой незначительной проблемой; собственно, лишь наркотик давал ему хоть какое-то облегчение. Дзола поступил в госпиталь Коули в марте 1891 года с рецидивом саркомы в шее, которую до этого удалил хирург в его родном Риме 21. Опухоль вскоре выросла снова и распространилась, а еще одна опухоль «размером с куриное яйцо» в глотке Дзолы не давала ему ни говорить, ни есть, ни даже глотать. У него был сухой кашель (судя по всему, тот же рак дал метастазы в легкое), и у него не оставалось иного выбора, кроме как обратиться в благотворительное отделение Нью-Йоркского госпиталя, где Уильям Булл сделал ему операцию. Булл отрезал часть опухоли на шее, «размером примерно с апельсин» 22, но удалить всю опухоль, не убив пациента, было невозможно. Булл посчитал случай Дзолы безнадежным; по оценкам Коули, Дзоле оставалось жить в лучшем случае несколько недель. Судя по всему, Дзола тоже так думал. Очень трудно представить, в каких еще обстоятельствах он бы добровольно согласился заразить себя смертельно опасной бактерией.

Рожа не относится к болезням, которыми хоть кто-то готов заразиться намеренно. Она процветала в тесноте, при плохой вентиляции и из-за грязного постельного белья в больницах для бедных. И Уильям Булл, и Дзола дали свое согласие на эксперимент, но риск был слишком велик, чтобы проводить его прямо в госпитале. В результате Дзолу заразили у него дома 23.

Чтобы стать хорошим хирургом, помимо одаренности и внимания к деталям надо обладать немалой толикой удачливости.

Коули не был тщательным сборщиком экспериментальных данных, но был врачом с хорошей подготовкой, одаренным хирургом и внимательным наблюдателем. А еще он был настойчив и довольно удачлив. У современных клинических испытаний любого лекарства есть стандартизированный протокол, который гарантирует их повторяемость и корреляцию причин со следствиями.