Нурали Латыпов - Авиценна. Канон биохакинга

Молоко ослицы Авиценна рекомендовал людям, продвинутым в годах, как пищу «быстро проходящую в теле», и это действительно, по заключению известного русского ученого-медика И. В. Троицкого, самое легкоусвояемое молоко. Однако данные современной этнографии народов Центральной Азии позволяют заключить, что от употребления молока ослицы здесь давно отказались. Рекомендуя пожилым людям молоко ослицы, Авиценна, в частности, не учитывал, что, хотя оно лучше усваивается, чем коровье, но выделяется в сравнительно малых количествах, резко изменяется при простом кипячении и быстро портится.

Подводя итог всему сказанному Авиценной о питании людей, продвинутых в годах, можно заключить, что питание имеет непреходящее значение в свете задач современного биохакинга, обозначает основные контуры стратегии противостояния процессам старения и (так же, как исследования в этой области И. И. Мечникова) представляет собой один из многих вариантов продуктивного подхода к проблеме эндогенной интоксикации в пожилом возрасте.

4 февраля 2018 года.

В книге «Авиценна. Канон биохакинга» поставлена точка. Мы идем на Введенское кладбище, где похоронен Борис Дмитриевич Петров, творческие искания которого открыли дорогу Авиценне в пространство XX века.

Наши цветы на могиле Петрова, запорошенные снегом, приобретают причудливые сказочные очертания, и кажется, что нет могильной плиты, а есть белый лист бумаги, на котором метель пишет слова нашей глубокой признательности творцу авиценноведения XX века.

Мы сделали это, Борис Дмитриевич, мы пошли дальше по дороге Ваших научных исканий и прозрений. Авиценноведение теперь обрело новые парадигмальные очертания, трансформируясь в практическую часть профилактической медицины, у истоков которой в нашей стране стояли Вы с Николаем Александровичем Семашко.

Биохакинг как новая методология стал ключом к новому прочтению «Канона врачебной науки», позволил раскрыть его непреходящее значение в свете новых устремлений человечества к здоровью и активному долголетию.

Обращаясь к этой методике, мы пытались мыслить категориями опережающего развития, без сомнения и страха пускаясь вслед раздумьям Авиценны, как должен жить человек, чтобы быть счастливым, наслаждаясь дарами жизни до глубокой старости.

Простите нас, Борис Дмитриевич, что не смогли ничего сделать, когда Ваш любимый ученик, научный редактор этой книги профессор Владимир Исхаков за свои евразийские идеи был осужден в Узбекистане, пройдя страшный путь тюрьмы, зоны и каторги. Вы должны знать, что свою судьбу «приглашенного на казнь» *он принял с достоинством истинного ученого, продолжая лечебную практику в условиях зоны, спасая жизни сотен людей, нередко при этом используя методики из «Канона врачебной науки».

Теперь мы, Ваши ученики, снова вместе, как много лет назад, и снова Авиценна ведет с нами метафизический диалог, и снова Ваша научная школа обращается к миру на языке «Истины и Разума» *.

Метель стирает очертания могильных плит, оставляя нашему взору один белый лист, на котором вместо слов цветы нашей благодарной памяти.

После прочтения книги Андрея Иванова и Нурали Латыпова «Авиценна. Канон биохакинга» так и хочется воскликнуть вслед за гением Востока: «Душа Вселенной – истина».

Авторы создали глубокое и яркое произведение, сочетающее в себе научную фундаментальность и высокой художественный стиль. Иванов и Латыпов открыли архивный кладезь и рассмотрели сокровенные залежи с точки зрения самых последних научных достижений. Обладая блестящим литературным инструментарием и талантом, они представили просвещенному миру свой труд, на который способны лишь разносторонне одаренные люди. Вспомним, как во второй половине XVIII века Канту предлагали занять место профессора поэзии; Гете уделял внимание оптике и ботанике не менее, чем литературе, а биолог Эразм Дарвин облекал свои теории в поэму «Храм природы»: «…Из этих волн родятся у людей / Голосовые символы идей…». И этот ряд может быть продолжен.

Достаточно сказать, что главный герой книги – Авиценна – был одним из самых ярких поэтов Восточного Ренессанса VIII–XII веков. Его рубаи, бейты, кытьа в переводе научного редактора этого труда, профессора истории и самобытного поэта Владимира Исхакова (литературный псевдоним Ибн Ильяс) поражают не менее, чем знаменитые рубаи Омара Хайяма. Достаточно привести одну из кытьа Авиценны, чтобы понять какого масштаба поэт-мыслитель перед нами.

Гениальность Авиценны, раскрываемая в книге Андрея Иванова и Нурали Латыпова, полностью стирает устоявшиеся разграничения между Западом и Востоком, делая утверждение Сэмюэля Хантингтона о том, что «уже тринадцать веков тянется конфликт вдоль линии разлома между западной и исламской цивилизациями», научно несостоятельным. Благодаря авторам книги «Авиценна. Канон биохакинга» мы можем с другого – космического – угла взглянуть на то, что Запад и Восток не двуликий Янус, а единое пространство, отражающее в себе лики великих мыслителей прошлого, среди которых Авиценне принадлежит особое место.

Николай Рерих писал: «Несгораемый светоч сияет. Во имя красоты знания, во имя культуры стерлась стена между Западом и Востоком».

Сегодня «несгораемый светоч сияет» на страницах книги Андрея Иванова и Нурали Латыпова. Авиценна вновь возвращается в строй ведущих ученых мира не просто как историческая личность, а как автор «Канона биохакинга», содержащего идеи, далеко опережающие даже наше время.

Читая книгу наших коллег по творческому союзу, начинаешь понимать, почему «Канон врачебной науки» был востребован столько веков как учебник и почему он вновь востребован сейчас как источник идей развития здоровья и активного долголетия.

Трудно переоценить этот труд, вернувший «Канону врачебной науки» его истинное смысловое звучание, которое было утрачено в рукописи XII века, искаженной усилиями множества переписчиков, которые при книгохранилищах выполняли скорее повинность, нежели работу по сохранению бесценного наследия великих мыслителей Востока. К сожалению, современные переводчики-востоковеды в силу традиции, которая не позволяла идти путем интерпретации и реконструкции текста «Канона врачебной науки», донесли до нас не мысли Авиценны, а усредненные варианты понимания текста переписчиками.