Джонатан Эйг - Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию

Сью обсудила прием таблеток с гинекологом, который был еще и партнером ее отца по гольфу. Что препарат экспериментальный, гинеколог воспринял спокойно, но его волновали социальные аспекты изобретения. Что случится, спросил он, если люди смогут заниматься сексом «когда угодно, где угодно, и при этом не рожать?» Как это повлияет на брак, на отношения, и куда склонит те самые равные шансы до брака?

Пинкус и руководство «Сёрла» этими вопросами не задавались. Как первопроходцы, тянущие свои фургоны на запад по неизведанным землям, они смотрели только на дорогу прямо перед собой и далеко на горизонт, куда стремились в погоне за чем-то лучшим. Будет ли таблетка действовать? Не принесет ли вреда? Разрешит ли FDA ее продавать? Примут ли ее американские женщины? Если на эти вопросы ответы будут отрицательные, то все остальное – включая слова гинеколога Сью о сексе «когда угодно, где угодно» – потеряет смысл. О том, чего нельзя предвидеть, беспокоиться не стоило.

Но Сью Диксон одной из первых женщин в Америке начала пить противозачаточные таблетки с целью контроля рождаемости. Ее опыт не только стал важным примером возможного отношения женщин к новому средству предохранения, но мог сыграть свою роль, когда ее отец решал, рискнуть ли репутацией и ресурсами компании, выпустив одно из самых дерзновенных и неоднозначных лекарственных средств в истории.

В тысяча девятьсот пятьдесят шестом году «Сёрл» была не очень большой компанией. Гидеон Дэниэл Сёрл, ветеран Гражданской войны, основал ее вместе с партнером в одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году в Омахе, штат Небраска, создав до этого маленькую сеть аптек в Индиане. Семейная легенда гласит, что Гидеон завоевал репутацию заботливого фармацевта и умного дельца, покрасив аспирин в разные цвета и продавая его пациентам в зависимости от их жалоб – розовый от головной боли, синий от боли вообще и так далее. Через два года после основания компании она переехала в Чикаго. Вскоре после этого Сёрл разошелся с партнером и дал предприятию название «Г. Д. Сёрл и Ко».

Сын Гидеона Клод, врач, возглавил компанию в тысяча девятьсот девятом году. Но по-настоящему дело выросло под управлением сына Клода, Джона Г. Сёрла. Джек, как все его звали, вошел в бизнес, изучив фармакологию в Мичиганском университете. Вместо того чтобы копировать препараты, уже разработанные другими, Джек Сёрл нанял ученых, чтобы они изобретали новые. Это стало его наиболее важным вкладом. В тридцать четвертом компания имела большой успех со слабительным под названием метамуцил, и к тысяча девятьсот тридцать шестому году продажи выросли до одного миллиона долларов.

Джек Сёрл был невысоким, худощавым, носил очки в металлической оправе. И он, хотя выглядел добропорядочным консерватором со Среднего Запада, любил рисковать и прибыли компании вкладывал в оборудованные по последнему слову науки и техники лаборатории и производственные мощности, поощряя в своих исследователях напористость и побуждая к изобретению новых лекарств. Несомненно, именно поэтому он нанимал людей вроде Пинкуса, азартных игроков, проигрывавших чаще, чем выигрывавших. Джек Сёрл знал, что судьбу компании может изменить всего один продукт. Он видел, как конкурирующая компания «Смит, Кляйн и Френч» удвоила продажи после открытия нового транквилизатора – торазина. Почти половину продаж другого конкурента, «Э. Р. Сквибб и Ко», составляли продукты, созданные в последние пять лет, в том числе нидразид – антибиотик, используемый при лечении туберкулеза. Фармацевтическая промышленность в пятидесятых бурно развивалась, американцы, как никогда прежде, тратились на свое здоровье, и каждый год приносил новую череду так называемых чудо-лекарств. Но ни одна компания в стране не вкладывала в исследования такой процент прибыли, как «Сёрл». Джек Сёрл рассчитывал на крупный выигрыш.

Хотя больших хитов после метамуцила не было, «Сёрл» держался неплохо, продав в пятьдесят пятом году лекарства на двадцать шесть миллионов, из которых шесть составляли чистую прибыль. Стоимость акций росла, а семья пестовала новое поколение руководителей. Это были муж Сью – Уэс Диксон, в январе пятьдесят шестого назначенный первым вице-президентом и отвечавший за зарубежные рынки, двое братьев Сью – Дэн (который станет президентом компании после ухода Джека Сёрла на пенсию) и Билл (впоследствии директор по продажам и маркетингу). Но Сью Диксон, невзирая на ее высшее образование и острый ум, к работе в компании не готовили. Отчасти потому, что приличную часть пятидесятых она провела беременной, но это была не главная причина. Главная же заключалась в том, что она была женщиной, а даже незамужних бездетных женщин редко рассматривали в качестве кандидатов на высокие должности в корпорациях. Сью Диксон это поняла, еще когда выбирала специальность в колледже. Братьям настоятельно посоветовали изучать медицину и бизнес, ей же предложили изучать изящные искусства.

Думала ли она о научной или деловой карьере – учитывая, каков был семейный бизнес?

– Я? – переспросила она. – Женщины не работали.

Даже ее степень по изящным искусствам оказалась не особенно полезна. Она посмотрела на мужа и улыбнулась:

– Я хотела стать великим коммерческим художником, но все это вылетело в трубу, когда появился Уэс Диксон!

Брак и материнство свели ее шансы на карьеру к нулю, но у Сью Диксон тем не менее было преимущество перед многими подругами и ровесницами. Родив первых двух детей, она смогла перед следующей беременностью сделать перерыв – в основном потому, что ее замужество совпало по времени с работой, которую для компании ее отца делал Пинкус.

Джеку Сёрлу нравилось, что размер компании до сих пор позволял руководителю участвовать в работе на всех уровнях. Он доверял своим директорам по исследованиям, Элу Рэймонду и А. С. Уинтеру, но все равно любил сидеть на их совещаниях и задавать вопросы химикам и биологам.

Несмотря на резко различное социальное происхождение – Джон Сёрл вырос в достатке и любил охотиться и играть в гольф, – они с Пинкусом очень хорошо сошлись. Оба отличались спокойствием, уверенностью в себе и решительностью. Как-то в начале клинических испытаний контрацептивов Сёрл взял с собой Уинтера и прилетел в Пуэрто-Рико – встретиться с Пинкусом и Роком и своими глазами посмотреть, как таблетка меняет жизнь пациенток. По словам доктора Гарсии, Сёрл немедленно понял «социологические последствия» таблетки и стал ее поборником. Джек Сёрл жертвовал деньги на контроль рождаемости еще до того, как его компания начала продавать таблетку.

У Сёрла было много причин торопить выход таблетки на рынок. Он опережал конкурентов, что в случае удачи сулило огромные деньги. Он также верил, что этот препарат при всех его недостатках послужит добру и пойдет на благо и женщинам, и всей планете.