Линда Окесон-Макгёрк - Не бывает плохой погоды [Как вырастить здоровых, выносливых и уверенных в себе детей: секреты скандинавской мамы (от фрилюфтслив до хюгге)] [litres]

Когда я спрашиваю Ханну, живущую в городской квартире в Хальмстаде, население которого составляет 60 тысяч человек, почему она и ее гражданский муж решили отпускать свою дочь Сири самостоятельно играть с другими детьми на местной детской площадке, она отвечает, что таким образом девочка становится более уверенной в себе и независимой.

– Я хочу, чтобы Сири могла там играть и чувствовать, что это ее улица, что там она в безопасности. Спокойна она – спокойна и я, – говорит Ханна. – Сири знает, что без предупреждения нельзя выходить за пределы района, даже с подругой. Об извращенцах мы пока не разговаривали, чтобы она не начала бояться всех подряд, но она знает, что должна оставаться рядом с домом. И мы ей доверяем; она ни разу не ослушалась.

В более крупных городах, где уровень социального доверия обычно ниже, а движение на дорогах более интенсивное, родители сильнее опекают детей и чаще подвозят до школы, чем еще поколение назад. Однако предпринимаются некоторые меры по изменению этой тенденции. В Гётеборге, городе с населением в полмиллиона человек, Управление безопасности дорожного движения недавно сделало рассылку брошюры, призывающей родителей отпускать детей одних в школу. «Стараясь быть хорошими родителями, мы порой забываем, что дети со многим могут справиться сами. Например, добираться до школы, – говорится на первой странице красочного буклета. – Дети многому учатся, когда им позволяют исследовать окрестности без присмотра, брать на себя ответственность за опоздания и строить планы с друзьями». Тот же самый текст транслировался в форме социальной рекламы перед сеансами в кинотеатрах. Попытка городских властей повлиять на решение родителей по поводу доставки ребенка в школу может показаться странной, но на то есть веская причина. Чем больше машин возле школы, тем опаснее эта территория для детей, идущих пешком и едущих на велосипедах. Получается, что вариант, который многие родители считают самым безопасным для своего ребенка, делает всю пришкольную территорию менее безопасной для остальных детей.

Матиасу, отцу троих детей, живущему в центре Гётеборга, очень понравилась и брошюра, и социальная реклама; он говорит, что его знакомые начали живо обсуждать эту тему.

– Я думаю, это заставит многих родителей пересмотреть свое отношение к обоснованности подвоза, к автомобилям и безопасности в целом. И мне нравится та мысль, что дети познают мир через постепенное привыкание к самостоятельным перемещениям по городу.

Матиас, который обычно ездит с детьми в школу на велосипеде, говорит, что его десятилетнему сыну Нельсону разрешается свободно кататься без присмотра в радиусе полутора километров от дома, а восьмилетнему сыну Данте так далеко можно уезжать только вместе со старшим братом. Семилетнему Отису разрешают играть одному на улице, но не уходить дальше нее.

– Наверное, с точки зрения предоставления детям свободы передвижения мы находимся где-то в середине, – высказывает свое мнение Матиас.

Эберхард, психиатр и отец восьмерых детей, отпускает их одних в школу с семи лет – и это в Стокгольме, городе с населением свыше миллиона человек. В отношении семилетних детей это уже не назовешь стандартной практикой, а вот со второго или третьего класса многие дети даже в более крупных скандинавских городах самостоятельно пользуются общественным транспортом, а многие ходят пешком или ездят на велосипедах на внеклассные занятия. В свою очередь, когда Ленор Скенази разрешила своему девятилетнему сыну самостоятельно возвращаться домой на метро в Нью-Йорке, ее жестко раскритиковали за такое решение и заклеймили «худшей матерью Америки», что побудило ее создать в США движение «Дети на свободном выгуле».

Маленькие дети, безусловно, нуждаются в защите и не выживут без ее, но, по мнению Эберхарда, нужно постепенно повышать уровень риска в жизни ребенка, чтобы благополучно подготовить его ко взрослой жизни. «Дети не останутся детьми навсегда, – отмечает он. – Если их чрезмерно опекать, не позволять рисковать и нести определенную ответственность, потом они испытают шок при встрече с реальным миром. Такие навыки не появляются за один день, им нужно обучаться постепенно. Высока вероятность того, что дети не научатся вести себя в лесу или в городе с интенсивным движением, если не узнают правила в раннем возрасте».

Детям риск нужно дозировать, но мир им тоже нужно исследовать, считает Эберхард. При этом он отмечает, что вовсе не рекомендует выставлять малышей на улицу без присмотра. Действовать нужно маленькими шажками, руководствоваться здравым смыслом и как можно чаще практиковаться. «Нужно понимать, что все дети разные. Что подходит одному, необязательно подойдет другому, – говорит Эберхард и добавляет, что его дети не получают равные привилегии и не подчиняются одинаковым правилам в одном и том же возрасте. – На мой взгляд, нам полезно постоянно испытывать самих себя, потому что в конечном счете степень предоставленной ребенку свободы зависит от готовности к этому родителей, а не от того, с чем способен справиться ребенок».

Скенази считает, что детская самостоятельность – полезное испытание не только для ребенка, но и для его родителей. «Родитель должен прочувствовать, что это такое – отпустить ребенка и ненадолго оставить его без присмотра, чтобы понять, что это не конец света, – убеждена она. – Родитель боится, потому что мысленно спрашивает себя: „А вдруг?..“ – и первым делом представляет себе самое худшее. Затем он реагирует так, словно это худшее непременно случится».

Всего в двух минутах ходьбы от лачуги стоит еще один небольшой красный домик примерно тех же годов постройки, принадлежащий местной церкви. Я заметила, что каждую среду незадолго до шести часов вечера и затем еще раз в половине восьмого на нашей обычно тихой улочке становится заметно больше машин и время от времени среди деревьев слышатся детские голоса. Однажды подойдя поближе, я заметила в лесу рядом с домиком следы человеческого пребывания. Большие треноги из длинных прямых палок, перевязанных сложными узлами. Невысокие деревянные навесы с именами, вырезанными на внутренних стенах. Многочисленные огнища и разбросанные повсюду угли.

Что-то здесь явно происходило. Но что?

В среду вечером, когда Майя ушла на репетицию хора, мы с Норой отправляемся по дороге в сторону того домика и видим высокого мужчину с длинными, собранными в хвост волосами, стоящего в центре круга из примерно сорока детей в возрасте от девяти до шестнадцати лет. Он терпеливо ждет, пока все успокоятся и встанут ровно с поднятой правой рукой.