Ричард Престон - Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола

Что касается того, безопасна ли операция, единственный способ узнать это – попробовать. Питерс чувствовал, сидеть сложа руки и наблюдать, как вирус сжигает обезьян – опасность куда большая. В здании были 500 обезьян. Около 3 т обезьяньего мяса – биологический ядерный реактор с расплавленным ядром. По мере того как ядро обезьян горело, агент усиливался с кошмарной скоростью.

Си Джей прибыл на погрузочную площадку Института в пять часов утра. Он должен был сопровождать группу в обезьянник, проследить, как входит команда Джерри, а затем вернуться в Институт, чтобы разобраться с прессой и правительственными агентствами.

В половине седьмого он отдал приказ выдвигаться, и колонна машин покинула главные ворота Форт-Детрика и направилась на юг, к реке Потомак. Колонна состояла из ряда обычных автомобилей – семейных машин офицеров, в которых сидели офицеры в гражданской одежде, похожие на пассажиров пригородных поездов. Вереница машин следовала за двумя военными машинами без опознавательных знаков. Одна из них была фургоном оборудования, а другая – белоснежной скорой помощью. Это была безымянная санитарная машина биоизиоляции 4-го уровня. Внутри находились армейская команда медицинской эвакуации и биоизиоляционная капсула, известная как пузырьковые носилки. Это были боевые медицинские носилки, заключенные в биоизиоляционный пузырь из прозрачного пластика. Если кого-то укусит обезьяна, он отправится в пузырь, а оттуда его переведут в Тюрягу. Фургон оборудования был белым рефрижератором без опознавательных знаков. Здесь должны были находиться мертвые обезьяны и пробирки с кровью.

У группы не было униформы, хотя несколько членов бригады скорой помощи были одеты в камуфляж. Караван пересек реку Потомак у Пойнт-оф-Рокс и въехал на Лисберг-Пайк как раз в тот момент, когда начался час пик. Движение стало плотным, и офицеры начали нервничать. Им потребовалось два часа, чтобы добраться до обезьянника, всю дорогу они спорили с раздраженными пассажирами. Наконец колонна свернула в офисный парк, который к тому времени уже заполнялся рабочими. Фургон оборудования и скорая помощь проехали вдоль стены обезьянника, въехали на лужайку и припарковались позади здания, чтобы их не было видно. Задняя часть здания представляла собой кирпичную стену, несколько узких окон и стеклянную дверь. Точкой входа была дверь. Фургон оборудования припарковали поближе к двери.

На краю лужайки, за зданием, тянулась полоса подлеска и деревьев, спускавшихся по склону холма. Кроме того, рядом с детским садом была детская площадка. В воздухе были слышны детские крики, и, кроме того, сквозь подлесок были видны группы четырехлетних детей, которые качались на качелях и бегали вокруг игрушечного домика. Операция будет проводиться рядом с детьми.

Джерри Джакс изучал карту здания. Они с Джином Джонсоном решили, что все члены команды наденут скафандры внутри здания, а не на лужайке, чтобы, если появятся телевизионщики, снимать было нечего. Мужчины прошли через входную дверь и оказались в пустой кладовой. Это был плацдарм. За шлакоблочной стеной слышались слабые крики обезьян. В обезьяннике не было никаких признаков присутствия человека.

Джерри Джакс должен был стать первым вошедшим, ключевым человеком. Он решил взять с собой одного из своих офицеров, капитана Марка Хейнса, бывшего сотрудника школы подводного плавания «зеленых беретов». Ночью он выпрыгивал из самолета в открытое море, надев акваланг. («Я скажу тебе одну вещь, – сказал мне однажды Хейнс. – Я не занимаюсь подводным плаванием на гражданке. Большинство моих погружений произошло на Ближнем Востоке».) Капитан Хейнс был не из тех, кто может страдать клаустрофобией и впасть в панику в скафандре. Кроме того, капитан Хейнс был ветеринаром. Он понимал обезьян.

Джакс и Хейнс забрались в фургон, натянули на заднюю дверцу пластиковую простыню и разделись догола, дрожа от холода. Они надели хирургические скафандры, затем пересекли лужайку, открыли стеклянную дверь и вошли в складское помещение, где группа армейской поддержки – бригада скорой помощи во главе с капитаном по имени Элизабет Хилл – помогла им надеть скафандры. Джерри ничего не знал о полевых биологических скафандрах, как и капитан Хейнс.

Это были оранжевые скафандры, предназначенные для работы с воздушно-капельными биологическими агентами в полевых условиях, и они были того же типа, что использовались в пещере Китум – на самом деле, некоторые из них вернулись из Африки в чемоданах Джина Джонсона. У этого костюма шлем сделан в виде прозрачного, мягкого пластикового пузыря. Костюм находится под давлением. Электрический двигатель поддерживает давление, всасывая воздух снаружи и пропуская его через фильтры от вирусов, а затем впуская его внутрь скафандра. Таким образом в скафандре создается положительное давление, так что любым частицам вируса в воздухе будет затруднительно проникнуть внутрь. Скафандр Racal выполняет ту же работу, что и тяжелый скафандр Chemturion. Он защищает все тело от горячего агента, окружает тело тщательно отфильтрованным воздухом. Армейцы обычно не относятся к Racal как к космическим скафандрам. Они называют их скафандрами, или полевыми костюмами биологической защиты, но на самом деле это скафандры биологической защиты.

Джакс и Хейнс надели резиновые перчатки, вытянули руки вперед, и команда поддержки приклеила перчатки к рукавам костюмов. На ногах у них были кроссовки, а поверх кроссовок – ярко-желтые резиновые сапоги. Команда поддержки прикрепила ботинки скотчем к скафандрам, чтобы герметично их запечатать выше лодыжки.

Джерри был ужасно взвинчен. В прошлом он читал Нэнси лекции об опасностях работы с Эболой в скафандре, а теперь он ведет команду в ад Эболы. В данный момент ему было все равно, что случится с ним лично. Он был расходным материалом и знал это. Возможно, там он сможет на какое-то время забыть о Джоне. Он включил электрический вентилятор, и его костюм раздулся. Было не так уж плохо, но заставляло его обильно потеть. Дверь была прямо перед ним. Он взял в руки карту обезьянника и кивнул капитану Хейнсу. Хейнс был готов. Джерри открыл дверь, и они вошли внутрь. Крики обезьян становились все громче. Они стояли в коридоре из шлакоблоков – без окон, без света. По обе стороны коридора были двери: это был импровизированный воздушный шлюз, серая зона. В воздушном шлюзе действовало правило, что две двери – дальняя и ближняя – никогда не должны открываться одновременно. Это было сделано для того, чтобы предотвратить обратный поток загрязненного воздуха, поступающего в помещение для постановки. Дверь за ними закрылась, и в коридоре стало темно. Непроглядная тьма. Ай, вашу мать! Мы забыли взять с собой фонарики. Теперь уже поздно. Они двинулись вперед, ощупью пробираясь вдоль стен к двери в дальнем конце.