Майа Шалавиц - Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости
- Название:Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2016
- ISBN:978-5-17-100239-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Майа Шалавиц - Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости краткое содержание
Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Что касается кокаина, то вполне возможно усвоить, что он больше не работает, независимо от того, насколько сильно вы воображаете, что он вам необходим. Что касается героина, то здесь разрыв между желанием и удовлетворенностью не столь очевиден. Думаю, именно поэтому я иногда говорю, что могла бы возобновить введение героина в девяностые годы, но у меня никогда не возникало даже тени желания возвращаться к введению кокаина. Здесь мое эмоциональное знание наконец слилось со знанием интеллектуальным, и я теперь и понимаю, и чувствую, что введение кокаина не вызывает ничего, кроме боли и страдания.
Этого, однако, не происходило до того, как мне исполнилось двадцать три года, – вероятно, к этому возрасту мой мозг окончательно созрел и стал способен к когнитивному контролю поведения. Это развитие помогло мне наконец понять, что последствия дальнейшего употребления кокаина будут очень плохими, невзирая на те чудесные ощущения, что я пережила от кокаина в тот вечер в номере Джерри.
Глава 10
Условия и процедура
Слишком часто повторяющееся удовольствие производит отупение; оно перестает восприниматься как удовольствие.
ОЛДОС ХАКСЛИ, «КОНТРАПУНКТ»В 1983 году, в жаркий влажный день конца лета, я поступила в колледж Колумбийского университета. Меня поселили в общежитии «МакБэйн-Холл» на 113-й улице. Я была охвачена одновременно радостным волнением и страхом. Каким-то образом мне удалось сохранить хорошую успеваемость в средней школе и даже получить национальную школьную стипендию – и это после того, как я приняла ЛСД за день до сдачи экзамена. Я чувствовала себя так, будто вся моя прежняя жизнь была подготовкой к поступлению в колледж. Я колебалась от радостных предчувствий до мрачных опасений. Войдя в вестибюль, я увидела, что лифт был сломан. Комната находилась на седьмом этаже, и моим родителям и мне пришлось тащить вещи по лестнице. Новый мой наряд стал липким от пота к тому времени, как мы занесли в комнату вещи. Как я могла теперь произвести должное впечатление на моих будущих однокашников?
Положив вещи, я оглядела мое новое жилье. Это был обезличенный продолговатый пенал с двумя кроватями и кое-какой деревянной мебелью. Единственное окно, соседствовавшее с вентиляционной шахтой, выходило на другие общежития. Душевая и туалет, рассчитанные на десятки человек, находились в конце коридора. Предназначенная мне комната была мала для одного человека, не говоря уже о двух. Мне была отвратительна перспектива отсутствия приватности – не потому что я была снобом, а из-за моих навязчивостей и необходимости длительных периодов уединения. Однако у первокурсников нет выбора.
Мои родители собрались уезжать. Мне не хотелось оставаться в комнате. Меня охватила тревога. Я никого здесь не знала, а ведь я с таким трудом сходилась с людьми. Мать заметила слезы в моих глазах; это зрелище всегда было для нее невыносимым. «Нет смысла затягивать неизбежное», – сказала она, обняв и поцеловав меня на прощание. Они уехали, а я, совершенно расстроенная, присела на край кровати, не зная, что делать дальше.
Это была обычная для меня ситуация: учеба давалась мне легче, чем общение. На самом деле я любила занятия, мне было приятно интеллектуальное напряжение. Я выбрала курс физиологической психологии, чтобы больше узнать о том, как наркотики действуют на головной мозг; я была единственной первокурсницей, записавшейся на этот курс. Я вошла в список декана. Я могла свободно обсуждать с людьми научные идеи и учебные дела, но не умела перевести эти деловые отношения в дружеские – или, лучше сказать, я не чувствовала внутренней связи с друзьями, которые у меня появились. Что еще хуже, я каждые выходные ездила на свидания с моим другом Этаном и из-за этого пропускала важные мероприятия в кампусе.
Трудности приспособления к изменениям, происходящим в ранней молодости, – это обычная тема в историях о возникновении наркотической зависимости – неважно, заключалась ли первопричина в депрессии, других душевных расстройствах, финансовых трудностях, психологической травме или синдроме Аспергера. Создание совершенно новой сети социальных и дружеских связей и при этом необходимость справляться с учебными или профессиональными трудностями – задача, трудная для любого человека, но она вдвойне трудна для людей с психологическими особенностями.
Когда я начала учиться в колледже, я еще не понимала, что уже начала одновременно привыкать и к кокаину. Но тогда я не знала о проблеме сужения интересов. Трудно точно указать момент, когда человек начинает терять контроль над определенными аспектами своего поведения, когда смазывается граница между тем, чего ты «хочешь», и тем, в чем ты «нуждаешься». Тем не менее я твердо знаю, что в Колумбийском университете мое отношение к кокаину претерпело сильные изменения.
Сначала кокс был развлечением – я принимала его по особым случаям, например при встречах с Джерри Гарсия. Я считала кокаин афродизиаком, поднимавшим секс на небывалую чувственную высоту. Кокаин помогал мне чувствовать себя блистательной, особенной и ценимой. Однако после того, как я поступила в колледж, время без кокаина стало казаться мне унылым и безрадостным. Я начала просить Этана покупать кокаин и бывала очень сильно разочарована, если при встречах мы его не принимали. Сама того не заметив, я стала ставить наркотик выше своих отношений – втайне я скучала по кокаину, а не по Этану, но я не осознавала свои мотивации и устремления. Я могла сколько угодно убеждать себя в том, что мне не нужен кокс, но потом расстраивалась и раздражалась, если Этан приходил без кокаина. Усугублялась и моя социальная изоляция, я впала в сильную зависимость от человека, который откровенно говорил, что не любит меня и не хочет длительных отношений, но при этом был уверен, что я не смогу найти себе более подходящего друга в колледже.
Далее, несмотря на то, что я очень остро чувствовала классовое расслоение с того времени, когда училась в первых классах средней школы, только придя в Колумбийский университет, я по-настоящему осознала, что такое классовая принадлежность и как отрицательно она влияет на общественную жизнь. В школе меня по преимуществу окружали дети из среднего класса, такие же, как я. У меня, кроме того, был некоторый опыт общения с детьми из рабочего класса и из бедных семей, но у меня не было опыта принадлежности к коллективу, где я была человеком с низким социально-экономическим статусом. Теперь же я впервые столкнулась со сливками общества. Я не понимала, как мне влиться в мир дизайнерской моды, выпускников частных школ и высокомерных циничных отношений.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: