Виктор Смольников - Записки Шанхайского Врача

Сам порт - удивительно симпатичный городок. Одна широкая асфальтированная улица ведет неизвестно куда, а вдоль нее - большие подстриженные лужайки, скорее, целые поляны. На них на довольно большом расстоянии друг от друга (во избежание пожара) стоят бунгало - летние домики на сваях, с большими верандами. Поляны с домиками разделены узкими асфальтированными улочками, никаких заборов нет, и создается впечатление, что весь городок состоит из ста бунгало и ста лужаек.

В порту мы простояли пять дней: что-то сгружали, что-то нагружали - нас это перестало интересовать. У нас были свои заботы: кончилось пиво. А еще пишут, что при современной технике мореплаватели не терпят никаких лишений! Вообще непонятно, почему пиво для пассажиров не могли купить в порту. Старший стюард сказал, что капитан отказался это сделать, поскольку впервые в его практике пассажиры за такой короткий срок выпили на корабле запас пива, которого должно было хватить до Лондона. Но возможно, старший стюард сказал неправду, предполагая как-то извлечь из этой ситуации собственную выгоду. Ведь старшие стюарды склонны к коммерческим сделкам. Ричард Гордон в своей книге «Доктор в море» авторитетно заявляет, что они с удовольствием продали бы и трубы парохода, если б думали, что это сойдет им с рук. Как бы там ни было, двинуться без необходимого запаса пива в Индийский океан - все равно, что выйти в море без запасных якорей. На удачу, рядом стоял английский корабль, на котором, как оказалось, кончилось виски, и Симмонс, договорившись с нашим старшим стюардом, организовал обмен бутылок виски на ящики с пивом.

В порту нашего пребывания около набережной теснились ряды маленьких лавочек, торгующих всем чем угодно, но, главным образом, листьями бетеля, которые здесь жуют все. Тут же продавали учебники малайского языка - жалею, что не купил, говорят, очень легкий язык. Мне показали «пальму путешественников». Ее листья растут вертикально, поэтому на их поверхность не падают прямые солнечные лучи и испарение влаги сводится к минимуму. Между корой и древесиной скапливается вода, и достаточно кору проткнуть, чтобы утолить жажду. Мне, правда, не посчастливилось увидеть людей - малайцев или, тем более, англичан, - которые утоляли бы жажду таким способом.

Сразу за городом в роще, где росли пальмы и бананы, находился индуистский храм, таинственный и прекрасный. Перед храмом располагался довольно большой бассейн, наполненный голубой водой. От берега к центру шли широкие ступени, уходящие под воду. Очевидно, бассейн предназначался для религиозных омовений. Дело шло к вечеру. Один индус разделся и, освещенный косыми солнечными лучами, потихоньку сошел в воду - картина, достойная кисти Рериха.

В Суаттенхаме мы пробыли пять дней, наконец, вышли в море и повернули прямо на север к Пенангу, куда и пришли через двенадцать часов. Широкий пролив отделяет порт от Малайского полуострова. Прямо из порта, если сесть в вагончик подвесной дороги, можно попасть на вершину Пенанг Хилла (холм около тысячи метров высотой). Вагончик вмещает около десяти пассажиров, окна его открыты, и пассажирам приходится отворачивать лицо от попадающихся на пути ветвей деревьев, усыпанных цветами. Несколько раз вагончик останавливался на станциях. От конечной остановки начиналась неширокая хорошо асфальтированная дорога длиной километра два, ведущая к самой высокой точке острова, на которой находился, естественно, ресторан — большая беседка с прекрасным обзором окрестностей. На востоке виднелись черносиние Малайские Альпы, у подножья которых распростерся порт Баттеруорт, на западе - просторы Индийского океана. Внизу прямо от холма начиналась райская долина, на которой раскинулся город Джорджтаун. Сам город легкий, белый и чистый. Мусор, гонимый ветром по улицам, состоит не из обрывков газет, а из облетевших лепестков белых и розовых магнолий и цветов «огненных деревьев». Природа такая же, как в Сингапуре, но в Сингапуре больше города, а в Пенанге больше природы. Еще в Сингапуре я заметил, что дома в Малайзии без труб, а в окнах нет стекол. Вместо них в окна вставляют жалюзи, которые закрывают на ночь и при косом дожде. Кухни строят в саду, чтобы в доме от них не было жарко.

В Пенанге есть Храм Змей. Это индуистский храм с большой площадкой, выложенной камнями. Над частью площадки - навес, под ним ползают змеи всяких родов и видов, отгороженные от зрителя не особенно высокой стеной. Интересно, конечно, но противно. Начинают здесь работать рано, возможно, и до восьми утра. После часа дня иностранцы вообще, кажется, не работают. Все едут обедать и отдыхать часов до пяти, а затем - в клуб. Меня пригласили отужинать в Пенанг клубе. Хозяин рассказал мне, что недалеко от берега у клуба имеется свой плот на якорях, на котором загорают пловцы. Плот соединен с рестораном клуба стальным тросом, и, если вы нажмете на имеющуюся там кнопку звонка, из ресторана прямо на плот спустят для вас полдюжины бутылок холодного пива.

В одном городском банке я наблюдал, как в час дня сторож-индус устраивался на ночлег. Между колоннами учреждения, вверенного его бдительности, он поставил кровать, под нее засунул миску с пищей и металлический сосуд с водой: его обстоятельные приготовления выдавали намерение отдыхать до следующего утра. В магазинах такая же сонная атмосфера: никакой спешки и полное отсутствие покупателей. Да и вообще, никто никуда не торопится.

Я купил себе в книжном магазине «Пармскую обитель» Стендаля на французском языке и книгу Виктора Перселла «Малайзия». Автор приводит много любопытных фактов о географии и климате страны. Искажения начинаются в политическом разделе книги. Там есть намек на то, что разгром британской армии в Малайе был чуть ли не специально запланирован Британским генеральным штабом. Самый пикантный аргумент: падение Сингапура дало возможность Англии помогать России оружием и таким образом косвенно обеспечило победу СССР. Очень великодушно, без сомнения, проиграть всю малайскую кампанию, отдать Сингапур — и все только для того, чтобы помочь русским. В истории такие случаи встречаются, наверное, не слишком часто, во всяком случае, я узнал о подобной жертвенности одной страны ради другой впервые из книги Виктора Перселла.

Автор также выступает в защиту плантаторов и зачем-то пишет, что они пьют очень умеренно, не больше двух порций виски и только по вечерам. Ну, если Перселл акцентирует на этом внимание читателя, значит, имеются и другие наблюдения. Сомерсет Моэм, например, пишет совсем другое. Есть плантаторы совсем непьющие - а почему бы им и не быть? - есть пьющие по две порции виски в день (Plantator purcellicus L., редкая разновидность в зоологии, названная в честь ее первооткрывателя Перселла), а есть и много пьющие. Всякие есть. Но все-таки пишет Перселл интересно, книга читается легко, хотя, как я уже сказал, в интерпретации стратегии Британского генерального штаба в Малайе он несколько запутался.