Айна Парк - В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить

Если возникали подозрения о наличии у женщины гонореи, ей делали укол пенициллина – в то время такое лечение было стандартным. Сначала все складывалась хорошо, но чем глубже Холмс погружался в эту тему, тем четче вырисовывались две очевидные проблемы. Во-первых, укол, который ставили секс-работницам, содержал формулу пенициллина под названием бензатин, который в низких концентрациях сохраняется в кровотоке на протяжении нескольких недель. С сифилисом-то средство справляется отлично, но убить гонорею низким и устойчивым концентрациям пенициллина было не под силу. Более того, в таких условиях возбудитель гонореи вырабатывал устойчивость к пенициллину. Во-вторых, Холмс заметил, что у врача нет автоклава, чтобы стерилизовать инструменты. Во время осмотра она использовала одно и то же зеркало, естественно заражая гонореей всех, кто следовал за инфицированной коллегой.

К счастью, обе эти проблемы были легко решаемы. Для лечения инфекции Холмс рекомендовал использовать прокаинпенициллин – средство, которое убивает гонорею быстро и точно. Адмирал сумел достать для Холмса паровой стерилизатор, который диспансеру передали в дар вместе с сотнями металлических зеркал для гинекологического осмотра – их можно было стерилизовать и использовать повторно.

Холмсу удалось определить некоторые из факторов, которые могли повлиять на формирование антибиотикорезистентности и быстрое распространение гонореи, но у него так и не было возможности взять образцы Neisseria gonorrhoeae , вырастить культуру и проверить ее в лаборатории. При следующем заходе в порт Холмс взял материал у секс-работниц и больных гонореей матросов, поместил его в бак с жидким азотом и увез с собой. При температуре –320 °F [36] Примерно –195 °C. – Прим. перев. бактерии впадали в состояние анабиоза; по возвращении в США Холмс планировал разморозить и оживить их. Эти образцы позволят найти ответ на вопрос, почему у некоторых матросов Тихоокеанского флота гонорея так плохо поддавалась лечению.

Но сначала Холмсу нужно было довезти бак с азотом обратно на Гавайи, а сделать это было не так-то просто. Ему предстояло добраться до авиабазы Кларк – сначала пересечь залив, чтобы попасть в столицу Филиппин Манилу, а затем еще 65 километров на северо-запад до базы. Путь из Манилы до авиабазы занял у Холмса два дня, часть пути он проехал на автобусе, а водные преграды преодолевал на традиционных для тех мест деревянных каноэ бангка. Подъезжая к базе, он проехал мимо автобуса, заполненного трупами – телами жертв взрыва газовых баллонов, которые везли в автобусе. Холмса передернуло, но он лишь покрепче сжал ручку бака и порадовался тому, что и он, и гонорея добрались до места назначения целыми и невредимыми.

На базе ВВС не разрешили взять на борт бак с азотом, который Холмс так долго вез с борта авианосца «Энтерпрайз». Перевозить микробиолога с его грузом на Гавайи отказались без объяснения причин. Холмс ни за что на свете не соглашался бросить собранные образцы, которые называл не иначе как «жидкое золото» и «моя прелесть – гонорея», будто Голлум из «Властелина колец». Он велел членам своей научной команды возвращаться в США, а его оставить на базе. «Я бак не брошу» – настаивал Холмс.

Он боялся застрять там надолго, но уже на следующий день на базу прибыл отряд нацгвардии из Миннесоты, родного штата Холмса, и он решил обраться к землякам за помощью – подружился с пилотами и объяснил, в чем проблема. На транспортном самолете нацгвардейцы согласились отвезти его обратно на Гавайи. Для Холмса с его баком, который один из военных привязал к полу, нашли место в центре самолета, подальше от кабины пилотов.

Как только борт поднялся в воздух и начал набирать высоту, из бака начал утекать газ. Из-за перепада давления жидкий азот превратился в газ и начал вытекать из бака. Как раз в этот момент один из гвардейцев, сопровождавших рейс, вышел из кабины, бросил всего один взгляд на дымящийся бак и быстро заскочил обратно, хлопнув дверью.

Через минуту он снова показался в салоне, подошел к Холмсу и сказал: «Мы сейчас выкинем эту штуку в океан, везти ее слишком опасно».

Соображать Холмсу пришлось быстро. «В баке опасные бактерии, их нельзя выбрасывать в океан, иначе погибнут люди». (Неправда, но убедительно.) «Я буду держать бак, чтобы он не перевернулся. Все будет в порядке».

До конца полета Холмс сидел, зажав бак коленями. Нацгвардейцы вздохнули с облегчением, когда в аэропорту Гавайев Холмс со своим баком покинул борт. Он тут же отправился в лабораторию и разморозил образцы Neisseria gonorrhoeae , большинство из которых отлично перенесли путешествие. Изучив материал, Холмс пришел к выводу о том, что некоторые культуры действительно выработали резистентность к пенициллину. Теперь микробиолог мог подтвердить слухи о неизлечимой гонорее; этих матросов и секс-работниц придется лечить не пенициллином, а чем-то другим.

Эти исследования резистентности Neisseria gonorrhoeae к пенициллину были едва ли не первыми в мире, но, безусловно, не последними. Холмс тогда даже не подозревал о том, что Гавайи были (да и в наши дни остаются) горячей точкой на карте распространенности антибиотикорезистентной гонореи. В ответ на эту ситуацию департамент здравоохранения штата разработал эффективную систему наблюдения за инфекцией – сегодня на Гавайях проводят больше тестов на антибиотикорезистентность образцов гонореи, чем в других штатах США.

В апреле 2016 года в оснащенных всем необходимым гавайских лабораториях выявили несколько связанных между собой случаев антибиотикорезистентной гонореи, вызванной штаммами, не обнаруженными больше нигде в США. Исследуя эти случаи, ученые поняли, что проверка пациентов на гонорею и определение штамма – самые простые из стоящих перед ними задач. Откуда она взялась и как распространяется? Поиск ответов на эти вопросы потребует участия лучших специалистов отдела расследований при департаменте здравоохранения пятидесятого штата Америки.

Согласно данным Управления по туризму Гавайев, в 2019 году традиционным «алоха!» здесь поприветствовали почти десять миллионов человек – последние семь лет число желающих провести отпуск на Гавайях неуклонно растет 12. Да и кто их упрекнет? Великолепные пляжи, радуги, водопады и знаменитое местное гостеприимство – радушие гавайцев и красота здешних пейзажей притягивают как магнит.

В одной брошюре для туристов я наткнулась на попытку выразить эти чувства словами: «Настоящая дружба и взаимное уважение возникают при обмене хозяев с гостями своей культурой – вот что такое “Дух алоха”». В брошюре умышленно опускают один важный факт: на Гавайях чаще, чем в любом другом американском штате, в результате такого культурного обмена (особенно когда обменивающиеся голые) возникает не только «Дух алоха», но и случаи антибиотикорезистентной гонореи.