Ксения Авдошенко - Пластическая хирургия с изнанки. Медицинский роман-откровение

Так как же подготовиться к операции, что рассказать анестезиологу перед наркозом и какие вопросы ему задать? Вот мои главные советы:

1. Как можно более тщательно выбирать медицинское учреждение для проведения операции, ведь риск побочных эффектов от применения наркоза тем меньше, чем выше квалификация анестезиолога и лучше оснащение клиники.

2. Обязательно расскажите врачу обо всех принимаемых вами лекарствах, действие некоторых препаратов может усиливаться или ослабляться при их комбинации. Например, снотворные и успокаивающие средства способны изменить реакцию организма на введение обезболивающих препаратов.

3. Не скрывайте от анестезиолога наличие сопутствующих хронических заболеваний. Например, плохая работа печени значительно замедляет распад в организме препаратов для анестезии, а нарушение работы почек ухудшает их выведение.

4. Очень важно не есть и не пить (даже воду) за 6 часов до наркоза. По согласованию с анестезиологом можно принять успокоительные препараты на ночь и утром, чтобы выспаться и снять эмоциональное напряжение перед предстоящей операцией. Необходимо также исключить употребление алкоголя. Ни в коем случае нельзя курить в день операции.

5. Перед операцией необходимо удалить из ротовой полости съемные зубные протезы, пирсинг, а также снять контактные линзы.

Если вы ответственно подошли к выбору клиники и хирурга, то расслабьтесь и спите на здоровье!

Каждый день я испытываю одно и то же чувство перед началом операции. Это приятное тонизирующее возбуждение, что называется «у меня чешутся руки», связано с подъемом уровня адреналина в крови. Хочется поскорее приступить к операции, увидеть, с какими тканями придется работать сегодня. В голове уже рисуется будущий результат операции.

Стандартно: снять халат, надеть новые шапочку, маску, бахилы. Пока иду в свою самую дальнюю операционную, заглядываю в соседние, киваю и здороваюсь. Как же изменился Институт после реконструкции! Количество операционных столов то же — 4, место, отведенное под оперблок, такое же, а эргономика пространства стала совершенно другая.

Страшно подумать, какая я древняя, оказывается. Мне даже довелось оперировать на операционных столах, которые регулировались (меняли высоту, положение и угол наклона) вручную, с помощью специальных рычагов и рулевых колес. И знаете, они отлично служили. Сейчас мой стол слушается пульта управления, который может перевести его в любое удобное положение. 15 лет назад коагуляторы были размером со стиральную машинку, а об эндоскопической стойке мы могли только мечтать. Хорошо хоть не пришлось шить конским волосом, как это делали наши учителя. Нет! Я, безусловно, выбираю XXI век.

Сегодня у нас в оперблоке четыре отдельных операционных зала (два больших и два малых). Большие залы оснащены приточно-вытяжной вентиляцией и подачей стерильного воздуха, что практически исключает возникновение послеоперационных инфекционных осложнений. Если раньше во время летней жары хирургу приходилось заходить в операционную в бахилах на босу ногу, чтобы, стоя на плиточном полу, хоть как-то охлаждаться, то сейчас во всех операционных работает климат-контроль.

Захожу в операционную. Играет джаз. Здороваюсь со всеми кивком и начинаю выгружать из карманов свое добро: телефон (поставила на беззвучный), ключи от кабинета, Спазмалгон, на всякий случай. Пациентка уже в наркозе. Моя операционная сестра Ольга заканчивает приготовление к операции. Иду мыть руки.

Это отдельный ритуал, который настраивает на рабочий лад. Это — стабильность. Надеваю очки. Открываю кран с водой и подставляю руки под струю, не только кисти, а все до локтя. Ну почему она всегда ледяная? Кажется, руки промерзают до костей. Намыливаю антибактериальным мылом и интенсивно смываю грязь. Хотя о какой грязи мы говорим: я сегодня мыла и обрабатывала руки спиртом раз 20. Сушу стерильными салфетками и обильно поливаю руки до локтей спиртовым раствором антисептика. Втираю его в себя, прямо в кожу. Странно, что я еще не проспиртовалась за столько лет. Какой же все-таки надежный барьер и защита от внешней среды — человеческая кожа. Поднимаю руки кистями вверх (вы все видели, как это делают хирурги в сериале «Скорая помощь»), иду в операционную. Спирт стекает по предплечьям, локтям в сторону подмышек, что при температуре в операционной 18 °C невероятно бодрит.

— Как дела? Что нового произошло за те часы, что мы не виделись? — спрашиваю я у Ольги, продолжая втирать антисептик в руки.

— Мне сегодня утром сделали комплимент, — улыбаясь, похвасталась она, разворачивая передо мной одноразовый голубой халат необъятных размеров.

— Да ну? Это кто сподобился? — поинтересовалась я, ныряя в рукава халата.

— Я сегодня стояла на операции с каким-то новым хирургом, так он сказал, что ему давно не было так комфортно работать. Спросил, с кем я обычно работаю. Я сказала: «С Авдошенко». На что он ответил, что я могу смело идти в пластические хирурги, — засмеялась девушка, ловко натягивая мне на руки стерильные перчатки. Всегда удивлялась способности операционных сестер натянуть их по самые локти.

— Приятно слышать! Люблю работать в паре с профессионалами высокого класса, — гордо ответила я.

Для хирурга счастье — работать в сплоченной команде, где каждый участник операции четко знает свое дело. В экстренной хирургии состав хирургической бригады каждый раз разный: разные ассистенты, операционные сестры, анестезиологи. В плановой хирургии, а пластическая хирургия это плановая хирургия, все иначе. Тут мы имеем возможность выбора, и со временем люди «сбиваются в стайки» и создают эффективную команду, которая может работать многие годы вместе. Хирургическая бригада для меня это как семья, ведь половину своей жизни я провожу в операционной.

Часто слышу один и тот же вопрос: «Почему вы не берете себе ассистентов?» Виной тому не только мой «плохой характер», о котором ходят легенды. Дело в том, что я очень постоянный человек, мне крайне сложно привыкнуть к «одним рукам» и невероятно болезненно от них отвыкать, и уж тем более мне, как хирургу, не хочется менять эти руки каждый день. Поэтому да, я уже несколько лет работаю только с одной и той же операционной сестрой, Ольгой. Она и операционная сестра, и мой бессменный ассистент.

Как мы выбрали друг друга?

Могу сказать со своей стороны, что тут важно все: профессионализм, конечно, на первом месте! Подать инструмент как раз в том момент, когда я о нем подумала, срезать нитку именно на той высоте, как мне нравится, натянуть кожу именно в том направлении, куда я подумала. Она реально умеет читать мысли. Темперамент тоже очень важен (я — холерик, Оля — сангвиник, и это спасает нас обоих), нам не скучно в операционной по 6–7 часов. У нас даже скорость работы одинаковая, терпеть не могу, когда кто-то тормозит! Мы подходим друг другу по росту (я — 178 см, Оля — 178 см), да-да, есть прекрасные профессиональные медсестры, но они ниже ростом, а это неудобно. Важен даже запах. Постойте-ка cемь часов бок о бок с человеком, от которого невыносимо пахнет потом, а не вспотеть в операционной сложно. И выносливость… Я хоть иногда присесть могу во время операции, Оле приходится чаще стоять, и мне важна ее надежность и готовность к работе в любой момент. Да много еще факторов. Конечно, иногда возникают и напряженные моменты, но мы обе отходчивые и буквально через минуту продолжаем работать как ни в чем не бывало. Это бесценно!