Вячеслав Недошивин - Литературная Москва. Дома и судьбы, события и тайны

Холодок между друзьями пробежит, когда они, уже в 1826-м, разойдутся в оценках генералов Ермолова и Паскевича. Первый был родственником Дениса Давыдова, а второй — дальней родней Грибоедова, но обоих Грибоедов не только стал чураться, но и высмеивать. Паскевича вообще назовет «несносным дураком». Давыдов отметит тогда: в Грибоедеве «совершилась неимоверная перемена». «Грустно было нам всем, — писал Давыдов в одном из писем, — разочаровываться насчет этого даровитого писателя и отлично острого человека…» Тогда же Грибоедов желчно отзовется о Москве, напишет в письме Степану Бегичеву: «В Москве все не по мне, — праздность, роскошь, не сопряженная ни с малейшим чувством к чему-нибудь хорошему», тогда же слегка презрительно отзовется о женщинах: «Чему от них можно научиться? Они не могут быть ни просвещены без педантизма, ни чувствительны без жеманства…» Но перед последней поездкой в Тегеран, в 1828 г., навестит обоих Бегичевых.

Но главное, впрочем, в другом. Давыдов выпустит первый сборник стихов лишь в 1832 г. (39 стихотворений после 29 лет работы). «Горе от ума», великая комедия, широко ходившая в списках, вообще не будет напечатана при жизни автора. А вот оба Бегичева, Дмитрий и Степан, станут буквально знаменитыми литераторами. Вот кого по-настоящему вознесет общество. Дмитрий, который станет даже сенатором, опубликует роман «Семейство Холмских» (его выправит для печати редактор «Московского телеграфа» Николай Полевой), который станет просто бестселлером. Давыдов, который на правах родственника бывал у него уже в новом доме его ( Староконюшенный пер., 4), ознакомившись еще с рукописью романа и видя беспомощность текста, посоветует, дабы не срамить родственников, «имени автора не выставлять». Бегичев послушается, но книга принесет ему свыше 20 тысяч рублей. Большие деньги по тем временам. И когда Денис скептически отзовется о литературных талантах зятя, сестра его Сашенька, жена, как помните, новоявленного беллетриста, вспылит: «Странно тебя, Денис, слушать… И, право, можно подумать, что ты нарочно говоришь так, чтоб позлить нас или из зависти…»

Остается лишь добавить, что и брат писателя, также литератор, Степан Бегичев, тоже не останется жить на Мясницкой, переедет в дом № 15на Бол. Дмитровке. Там вновь будут бывать два исполина литературы: Давыдов и Грибоедов. Причем именно на Бол. Дмитровке на два дня, 12–14 июня 1828 г., остановится Грибоедов перед последней поездкой в Персию. Тот дом ныне перестроен. Но если будете рядом, вспомните: в нем поэт был полон «дурных предчувствий», там не хотел ехать в Персию и все-таки именно оттуда ранним летним утром выехал на смерть — в Тегеран.

А в доме на Мясницкой, с которого мы начали наш рассказ, позже, уже в 1850-е гг., поселится прозаик, драматург, переводчик, театральный критик Константин Августович Тарновский (лит. псевдонимы Семен Райский и Евстафий Берендеев).

176. Мясницкая ул., 48/1(с.), — дом почетного гражданина Г. П. Немчинова. Ж. — с 1913 по 1923 г., до отъезда в эмиграцию — художник («Моцарт живописи») и прозаик, мемуарист Константин Алексеевич Коровин.

«Моцарт живописи», прославленный художник был еще незаурядным писателем — четыре сотни одних написанных рассказов, как вам это? Не считая двухтомных мемуаров человека, которому было что рассказать.

Конечно, он жил в эти годы не только здесь. Он с 1902 г. подолгу обитал в собственном доме в деревне Охотино Ярославской области, где по его эскизу выстроил себе дом также и близкий друг его — Федор Шаляпин. Потом, до 1917 г., жил на своей двухэтажной вилле в Гурзуфе. А здесь поселился в 1913 г., когда его сын, в его отсутствие, попал под трамвай на улице и лишился стопы. Городские улицы как бы мстили художнику, певцу вольной русской природы — он ведь и умрет на улице, упадет на парижской улице с инфарктом.

Странно, конечно, сын и внук купцов, сам Коровин был бессребреником. Был богат друзьями, тот же Федор Иванович Шаляпин даже жил у него здесь, на Мясницкой, в 1918–1919 гг. «Деньги — говно, — говорил Николаю Чернышеву, своему ученику. — Никогда не думайте о деньгах. Они сами к вам придут. Пишите больше. Живите в своей комнате, окруженной красками, акварелью, пастелью… Больше ешьте, будьте здоровым, веселым, но все для искусства… Знайте Веру, Надежду и Любовь и во всех лишениях помните эти три. Если одну из них забыл — погиб…»

Погибнет он во Франции, как я уже сказал, в 1939-м. Но как художник умрет раньше, когда к отъезду в Париж в 1923 г. (из этого, кстати, дома) начнет терять зрение.

177. Нащокинский пер., 14(с., мем. доска), — Ж. — с 1921 по 1926 г. — прозаик, секретарь Московской ассоциации пролетарских писателей (1924–1925) — Дмитрий Андреевич Фурманови его жена — Анна Никитична Фурманова(урожд. Стешенко).

Здесь, в Нащокинском, что ни дом — то история литературы. Но мемориальная доска писателю в переулке всего одна — Фурманову, который и прославился-то одной книгой, романом о герое Гражданской войны Василии Чапаеве. А ведь кто только не жил в этом слегка горбатящемся переулке?..

В доме № 2/4, в самом начале улицы целый год, до 1832-го, жил близкий друг Пушкина Павел Воинович Нащокин, у которого и сам поэт останавливался в 1831 г. И переулок назван в его честь. А на месте нынешнего строения № 10 стоял когда-то дом, в котором жил после ареста и ссылок в 1860-е гг. — поэт-петрашевец, прозаик и драматург Алексей Николаевич Плещеев, у которого бывали здесь Достоевский, Салтыков-Щедрин и драматург Островский.

Напротив, на месте нынешнего дома № 3–5, был сначала дом, где обитал в 1864–1865 годах прозаик и драматург, редактор журнала «Библиотека для чтения» (1860–1863) Алексей Феофилактович Писемский, а позже, в построенном в 1934 г. и тоже снесенном, правда уже в 1978 г., в кооперативном доме товарищества «Советский писатель» вообще без преувеличения обитала вся советская литература. Всех перечислять не буду, долго, назову лишь тех, кто оставил самый заметный след в нашей словесности. Здесь жил, например, в единственной своей прижизненной квартире Осип Мандельштамс женой, у которого останавливались Анна Ахматоваи вернувшийся из ссылки поэт Владимир Пяст. Здесь Мандельштама и арестовали в 1934-м. Тут же жил и умер Михаил Булгаков, жили Сергей Клычков, Виктор Шкловский, Всеволод Иванов, Михаил Исаковский, Илья Сельвинский, Тренёв, Кирсанов, Михалков, Барто, Маркиш, Санникови Евгений Петров(брат Валентина Катаева). Здесь жил также и отсюда уехал воевать в Испанию, где и сложил голову, комендант этого дома венгр Мате Залка, ставший легендарным генералом Лукачем. Но и это еще не все. В нынешнем доме под этим номером 3–5 (он, слава богу, сохранился), поселились в 1970–80-х гг. поэт Евгений Винокурови прозаики — Миндлин, Славини Лев Гумилевский.