Вячеслав Недошивин - Литературная Москва. Дома и судьбы, события и тайны

…и его невеста — поэтесса и ученый-математик Софья Ковалевская

Однофамильцам судьба отведет всего три года. Несмотря на искренние чувства, Ковалевская не пожелала сразу же оформлять их отношения. Может, и хорошо для Ковалевского, ибо невеста его, по словам ее подруги, не умела ничего: «начисто была лишена малейшего практического умения… не умела купить платья, рассчитаться за извозчика, договориться с прислугой…» Только в 1890 г., после совместной поездки по Ривьере, Максим и Софья назначили свадьбу на лето 1891 г. Но свадьбы двух ученых, увы, не случилось. 10 февраля 1891 г. Софья Ковалевская скончалась от тяжелого воспаления легких. Ныне в память о ней — о первой в Российской империи женщине-профессоре, назван лунный кратер, ее имя носят открытый в 1972 г. астероид и многие улицы нашей страны, а с 1992 г. в ее честь учреждена премия за выдающиеся успехи в области математики.

А Ковалевский вернулся в Россию в 1905-м и стал выдающимся социологом, политиком и публицистом. Избирался в Госдуму, основывал партии, открывал психоневрологический институт в Петербурге, стал президентом Педагогической академии, а позже и председателем Петербургского юридического общества. Наконец, в 1912 г. был номинирован на Нобелевскую премию мира. И — редкий случай для ученого! — когда в 1916 г. скоропостижно скончался, то в похоронах его, как было уже с Достоевским и Толстым, приняло участие до 100 тысяч благодарных россиян.

57. Бронная Мал. ул., 2/7(с. н.), — дом князей Голицыных (1770-е гг., арх. М. Казаков), с 1880-х гг. надстроенный на этаж, — доходный дом Романова, мебл. комнаты «Романовка» и (с 1882 г.) — общежитие студентов консерватории. Ж. — в 1890–1900-е гг. — музыкальный деятель, критик, «московский Стасов» — Семен Николаевич Кругликов(троюродный брат художницы Е. С. Кругликовой), основавший здесь музыкальный салон «Кружок любителей русской музыки». Б. — М. Горький, С. И. Мамонтов, Ф. И. Шаляпин, Н. А. Римский-Корсаков, С. И. Танеев, В. С. Калинников, актриса О. Л. Книппер, а также художники: К. А. Коровин, М. А. Врубель и его жена — певица Н. Забела-Врубель.

Но более всего этот дом знаменит тем, что в этом же общежитии, но в 1910-е гг. жил поэт, художник Давид Давидович Бурлюки его будущая жена — пианистка, мемуаристка, издательница — Мария Никифоровна Бурлюк(урожд. Еленевская). И в их комнатке дневали и ночевали поэты-футуристы, в частности, часто останавливался и жил поэт Виктор(Велимир) Хлебников.

Обложка книги футуристов «Пощечина общественному вкусу»

Сказать, что ежедневно «бурлило» в 86-м номере у Бурлюка, — значит, ничего не сказать. Студенческое жилье Маруси, где стояло обязательное пианино и единственное красное кресло в углу, оказалось штаб-квартирой русского футуризма. Здесь в 1912 г. с утра до вечера толпились Маяковский, Хлебников, Крученых, Шершеневич, Каменский, Большаков, Лившиц и многие другие. И здесь Маяковский, Бурлюк, Крученых и Хлебников сочиняли манифест футуризма «Пощечина общественному вкусу».

Сочинили за день. «Все были настроены победно, празднично: росли крылья», — напишет потом Бурлюк. Мария вспомнит: «С 10 утра… все четверо энергично принялись за работу. Первый проект был написан Давидом Давидовичем, затем текст читался вслух, и каждый… вставлял свои вариации и добавления… Отдельные места выбрасывались, заменялись более острыми, угловатыми, оскорбляющими, ранящими мещанское благополучие…» По словам Алексея Крученых, именно он предложил «выбросить Толстого, Достоевского, Пушкина». Маяковский добавил: «С парохода современности». Кто-то: «сбросить с парохода»… Маяковский: «Сбросить — это как будто они там были, нет, надо бросить с парохода». Крученых добавил: «Парфюмерный блуд Бальмонта». Хлебниковское «Душистый блуд Бальмонта» — не прошло. Зато ему в манифесте принадлежит фраза: «Стоим на глыбе слова мы». А по поводу другой фразы Хлебников чуть не поссорился с друзьями. Сначала было: «С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество». Дальше следовали фамилии «ничтожеств»: Л. Андреев, А. Куприн, М. Кузмин и др. Хлебников заявил: «Я не подпишу этого. Надо вычеркнуть Кузмина. Он нежный…», хотя все знали — просто Кузмин был одним из учителей его. И, кстати, в этом манифесте (они выпустят его отдельной листовкой в феврале 1913 г.) Хлебников впервые был назван «гением — великим поэтом современности»…

«Только мы — лицо нашего Времени… — начинался окончательный текст документа. — Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми. Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Соллогубам (так! — В. Н. ), Ремизовым, Аверченкам, Черным, Кузминым, Буниным и проч., и проч. — нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным. С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!..»

Расходились поздно… Крученых пишет, что он «поспешил обедать и съел два бифштекса сразу — так обессилел от совместной работы с великанами». А вообще, чаще всего здесь пили чай с баранками, играли в карты, курили до умопомрачения и читали стихи. А безотказного Хлебникова, который больше всего любил здесь сидеть в красном кресле, Маруся и ее сестры брали под руки и шли за билетами в театры или за покупками. Примеряя шляпки, советовались с «гением современности»: идет — не идет?..

Наконец, в этом же доме в 1920-е гг. жил на 1-м этаже дворового флигеля поэт Василий Федорович Наседкини его жена — сестра С. А. Есенина, Екатерина Александровна Есенина. В 1924–1925 гг. у них не раз ночевал Сергей Александрович Есенин.

58. Бронная Мал. ул., 12(с.). А вот мимо этого дома вряд ли пройдут наши милые женщины. Не все, но многие. Ведь здесь жил не человек, а «герой» — мужик, в которого была влюблена чуть ли не половина Советского Союза.

Гоша, «он же Гога, Гора, он же Жора и он же Юра». Да, тот самый герой культового фильма и, заметьте, талантливого сценария Валентина Черных, «Москва слезам не верит». Тот самый Алексей Баталов, которого, представьте, именно в этом доме отыскал другой «герой» блокбастера — ничем особо не примечательный «Коля». Но, как помните, одна из главных «загадок» фильма и состоит в том, как он его «отыскал» в многомиллионной столице? И чудо, и тайна! Но отгадка, представьте, есть, и я ее знаю…

А дело в том, что в сценарии фильма был эпизод, который по «цензурным соображениям» был удален. Там упоминался сотрудник КГБ Еровшин — у Людмилы, подруги Кати, был когда-то роман и с ним. Вот он-то и раскрыл «тайну» поиска «человека без адреса», и он «нашел» этот адрес на Малой Бронной. И разве все это не имеет отношения к «литературной карте» Москвы?