Ян Пробштейн - Одухотворенная земля. Книга о русской поэзии

Гуревич Л. У истоков ленинградского андеграунда: Роальд Мандельштам. // Программа Радио «Свобода» Поверх Барьеров. 26 июня 1999. http://www.svoboda.org/programs/otb/1999/obi.18.asp

Владимир Шагин (1932–1999) то приближался, то отдалялся от друзей, но это не дает повода сомневаться в его принадлежности к группе. Работы его тоже, главным образом, на темы, взятые из окружающей повседневности. Ленинградские пейзажи, бытовые сценки, катанья на лодочках в ЦПКиО, мама с дочкой, пляж — бесконечно варьируются, никогда не повторяясь, будучи насыщены живым чувством. Особая струя — мечта о джеклондоновских приключениях — окрашена светлой романтикой. Страстная живопись художника гармонизуется удивительно мягким, но сочным и сильным мазком и насыщенным, становившимся с годами все интенсивнее, цветом, действующим как музыкальный аккорд, а также лиризмом и теплотой отношения к изображаемому, иногда с долей легкой иронии. (Н. Благодатов. Арефьевский круг. Русский Альбом. Энциклопедия современного искусства. http://www.russkialbum.rU/r/enc/50_aref.shtml) 15 декабря 2004).

Рихард Васми (1929–1998) и Шолом Шварц (1929–1995) были особенно дружны последние десятилетия. Любили вместе бродить по городу, ходить в кино. Под конец у них появилась, наконец, мастерская, одна на двоих. Часто работали они над одной темой, одним мотивом, и тогда разница в их «почерке», очевидная всегда, проявлялась с особенной наглядностью. Прохладные, выверенные в цвете, рисунке и композиции, работы Васми несут в себе заряд какой-то особой чистоты. Пространство его работ затягивает, а скрытое настроение воздействует постепенно и навсегда. У Шварца поражает, прежде всего, эмоциональный взрыв, и лишь потом улавливаешь конструктивную выстроенность, безошибочную точность нанесенных будто в пароксизме пятен и линий. (Н. Благодатов. Арефьевский круг. Русский Альбом. Энциклопедия современного искусства. http://www.russkialbum.rU/r/enc/50_aref.shtml) (15 декабря 2004).

Валентин Громов (1930) — единственный из группы, получивший законченное высшее художественное образование (отделение Книжной графики Полиграфического института) и работавший по специальности. Может быть, поэтому офорт в его творчестве занимает столь значительное место, отличаясь своим создающим живописную среду штрихом. Живопись его характерна остротой цветовых решений и специфической «шершавой» фактурой. Пейзажная тема, характерная для всех художников группы, у него несколько сдвигается в сторону ближних окрестностей города, в предместье и при тенденции к панорамной разработке сохраняет поэтичную конкретику. Темы театра и френологические натюрморты (с черепами), любимые художником, обозначают как бы два полюса размышления художника о мире. (Н. Благодатов. Арефьевский круг. Русский Альбом. Энциклопедия современного искусства. http://www.russkialbum.rU/r/enc/50_arefshtml15 декабря 2004).

Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха. М.: Наука, 1984. С. 173. Гаспаров упоминает стихотворение Фета «Тихая звездная ночь/Трепетно светит луна» (1842, 167), «Старый Капрал» Беранже в переводе Курочкина, положенное на музыку Даргомыжским («Я оскорбил генерала/ Молод и он оскорблять»), и «Смело, товарищи, в ногу» Радина (1897).

Ср. «Шли мы стезею лазурною» («Ante Lucem», I, 38), «Сумерки, сумерки, вешние» (I,119), «Встану я в утро туманное, /Солнце ударит в лицо» (I,127), «Медленно в двери церковные» (I, 133), только на мужских рифмах: «Жду я холодного дня / Сумерек серых я жду» (I,140), в «Распутьях»: «Все ли спокойно в народе? /Нет, Император убит» (I,269), «А. М. Добролюбов» («Из городского тумана», I,275), «За Гранью прошлых дней»: «Мчит меня мертвая сила» (I,352), «Или устал ты до времени…» (I, 355), «Кто-то вздохнул у могилы…» (I,357) «В сумерки девушку стройную…» (I, 358).

Крейд В. Заметки о стихах Роальда Мандельштама. //Стрелец № 9. New York, 1984. С. 23.

Лотман Ю. М. Символика Петербурга. //Внутри мыслящих миров. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2000. С. 328.

Сологуб В. А. Воспоминания. М.-Л., 1931. С. 183–184, цит. по: Лотман Ю. М. Символика Петербурга. //Внутри мыслящих миров. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2000. С. 322.

Там же. С. 322.

Лотман Ю. М. Символика Петербурга. //Внутри мыслящих миров. Семиосфера. Санкт-Петербург: Искусство-СПБ, 2000. С. 323.

Мандельштам Н. Я. Воспоминания. Нью-Йорк, 1970. С. 200–216; Taranovsky К. International Journal of Slavic Linguistics and Poetics, XII, 167; Ronen O. Slavic Poetics, 1973. С. 370.

Вариант:

Из письма автору этих строк.

Лотман Ю. М. Роль искусства в динамике культуры. //Он же. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство-СПб, 2002. С. 121

Крейд В. Указ. соч. С. 22.

После того, как эта статья была написана и в сокращенном варианте опубликована, была, наконец издана книга — Мандельштам Роальд. Собрание стихотворений. // Сост. Е. Томина-Мандельштам и Б. Рогинский. СПб.: изд-во Ивана Лимбаха, 2006, куда было включено и разбираемое стихотворение.

Перевод В. Шора. Поэзия французского Символизма. Лотреамон. Песни Мальдорора. Изд-во Московского университета, 1993.

Перевод мой — Я.П.

Антология современной английской поэзии. // Сост. М. Гутнер. Ленинград: Художественная литература, 1937. К тому времени как антология, составленная в 1936 г., была издана, кн. Святополк-Мирский был арестован, а впоследствии расстрелян. Очевидно, для того, чтобы книгу спасти, поставили фамилию тогда 25-летнего Гутнера, который помогал Мирскому. По свидетельству Сергея Зенкевича (Нещеретова), внука поэта, на титульном листе своего экземпляра М. А. Зенкевич зачеркнул фамилию Гутнер, приписав сбоку «чушь», и написал: Святополк (Мирский).

Как указал Гаспаров в книге «Метр и Смысл» (1999, 120–151), 3-стопный амфибрахий получил широкое распространение в русской поэзии, начиная от заздравных песен, традиция которых была положена переводом Дельвига-Боратынского 1822 г. из Коцебу «Ничто не бессмертно, не прочно / Под вечно-бессмертной луной» до Луговского, Смелякова Уткина и пр., которых P. М. вряд ли читал. К этому ореолу можно также добавить «Ночной смотр» Цедлица-Жуковского, «Я пью за военные астры» О. Мандельштама, «Два гренадера» Гейне, положенный на музыку Шуманом, переведенный Михайловым, и широко исполнявшийся русскими певцами. Среди огромного количества описанных и процитированных стихотворений и выделенных тем-ореолов у Гаспарова почему-то нет «Восьмистиший» О. Мандельштама, которые сами — ореол: овеществленное в образах, почти физиологическое изображение процесса творчества, которое позволяет поэту выйти из пространства «в запущенный сад величин» и обрести поистине космическое видение. Это — метафизическая поэзия. «Определение поэзии» Пастернака (хотя и написанное другим метром) и О. Мандельштама, начинающиеся одинаково — с физиологической передачи процесса говорения-пения, ведь оба работали с голоса, в конце диаметрально расходятся: для Пастернака «вселенная — место глухое», Мандельштам видит, как «Большая вселенная в люльке / У Маленькой вечности спит».